Анна Кувайкова - Сайтаншесская роза

— Да какого упыря… — выругаться мне не дали. Быстро дернув меня за руки, эрхан прижал меня к своей груди не сильно, но надежно удерживая так, что моя голова оказалась как раз у него под подбородком, а кровоточившая рана — чуть ниже моих губ. Внутри что-то екнуло, и я чувствовала, что меня тянет к этой алой жидкости. Я хотела, чтобы эти рубиновые капли оказались у меня на языке, принося силу, давая уверенность, возвращая силы…

Этого хотели мои дети, но все мое естество эльфа было против этого.

— Пожалуйста, демоненок, — первый раз на моей памяти Шайтанар о чем то просил, а не приказывал, — Нам это нужно.

Задрожав, я подалась вперед и осторожно слизнула алую капельку, которая неожиданно оказалась очень сладкой. Вместе с этим пришло осознание того, что Шай боится. Боится, что я оттолкну его сейчас, так и не разобравшись, что же между нами происходило…

Сладкие капли соскользнули внутрь рта и, все еще боясь, я их проглотила… и тут же почувствовала вихрь эмоций, но не моих. Чуть дернувшись, я поняла, что руки демона уже не дадут мне прервать связь и, закрыв глаза, я вновь прижалась губами к сочившийся кровью ране…

Любовь. Всепоглащающая, застилающая разум любовь, настолько сильная, что способна заставить своего обладателя сделать все, что угодно. Любовь и боль, граничевшие рядом, и горькое осознание того, что только причиняя еще большую боль, можно дать мне выжить и закончить игру, в которую он вмешался только из-за меня. Подчиняясь Хранителям, демон разыграл другую, свою собственную партию.

Никто не знал, как он сходил с ума от страха и беспокойства, когда узнавал, что открыт очередной провал открыт, и я буду там. Как он метался по замку Сайтаншесса, пытаясь делать вид, что ему все равно, но с нетерпением ожидая вестей от Летрака. Как пытался скрыть радость, когда Сайтос дал понять, что я вернулась, что артефакт надо мной больше не властен. Как пытался вылечить Ри, зная, как я к нему отношусь. Как не задумываясь, кидался прямо в разгар боя между вампирами в любом городе, попавшемся под руку, только чтобы успокоить ярость у себя в душе от того, что не может находится рядом со мной.

Зная, что я лишь притворяюсь холодной куклой, демон подыгрывал мне, делая вид, что мои слова в Динтанаре разорвали все отношения между нами. Шайтанар делал все, чтобы Хранители и заподозрить не могли, что все это время он продолжал меня любить…

Уже после закрытия второго провала он знал, что я не остановлюсь, и ему стоило больших усилий держаться от меня подальше, давая закончить начатое. В то время, когда я возвращалась и без сил падала в кровать, он приходил по зову Ри и всю ночь сидел рядом со мной, зная, что только там Хранители не могут за нами следить. Он при любом удобном случае был рядом, а я же этого просто не замечала.

Когда был открыт самый опасный провал, Шайтанар знал, что я соберу наследников. Но его терпение было на исходе, и ему во чтобы то ни стало нужно было увидеть меня, убедиться, что со мной все в порядке, и что он нужен мне. Мои собственные слова в Динтанаре сослужили хорошую службу. Продолжая играть свою роль, демон получил, что хотел, и в чем нуждалась я, а с этим и намного больше, хоть тогда и не догадывлся об этом.

Он был в ярости, когда проснувшись, не обнаружил меня в постели. Пострадали все в этот день, кто попался ему под руку. Только разрушив значительную часть дворца, эрхан понял, что это только на руку. Еще рано было скидывать маску, и ему пришлось остаться, хотя он и знал, какую боль он мне причинял. Но Хранители должны были убедиться, что это не игра, и он так и не пришел.

Увидев отголоски эмоций в моих глазах тогда, после собрания совета, Шайтанар понял, что все идет по плану… и сделал все, чтобы как можно быстрее закончить этот спектакль. Он догадывался, что Эрратиан придет и, хоть близнецы вообще не должны быти в это вмешиваться, тщательно спланировал тот бой, раздобыв и артефакты, с помощью которых вампир был загнан в ловушку.

Как оказалось, он давно уже спелся и с Ри, и с моим братом… Именно для этой цели он и остался тогда, после совета, чтобы обговорить план полностью. В случае чего он был готов наплевать на все и убить Повелителя вампиров сам, лишь бы я не пострадала.

Во время боя он всегда держался рядом, незаметно, но действенно уничтожая моих же противников. И только когда увидел, что мне становится уже невыносимо, решил вмешаться. Ему и самому надоело все это притворство, и только ради меня он еще держался. Я чувствовала сейчас, какого было демону, который привык повелевать, а не подчиняться, когда он играл по чужим правилам, учитывая то, что и от меня ему приходилось держаться на расстоянии.

Каждый раз Шайтанар переступал через себя, через свою гордость, ломал себя изнутри, и все это ради того, чтобы я осталась жива.

И его радость… безграничная радость от известия, что он скоро станет отцом… а затем боль. Боль и разрывающая душу ярость, когда он был уверен, что я отдала жизнь наших детей взамен душ близнецов. Он был действительно готов убить меня за это…

Не сумев больше сдержаться, я отпрянула от демона, зажав рот ладонью и с трудом сджерживая рыдания, хотя по щекам уже давно текли соленые слезы, смешивясь с каплями крови на моем подбородке. Крови, которая не умеет лгать…

Демон смотрел на меня с абсолютно спокойным выражением лица, и лишь где-то в глубине его глаз, глубоких и бездонных, была бесконечная тоска. Ему последние несколько месяцев дались ничуть не легче, чем мне.

Помотав головой, я бросилась вперед и, вцепившись в демона, повалила его на кровать. На мгновение руки эрхана замерли, а потом осторожно легли на мою спину, крепко прижимая к себе. А я…

Я ревела, как дура, и ничего не могла сказать. Из-за собственной глупости и гордости я его чуть не потеряла.

— Успокойся, демоненок, — спокойный голос Шайтанара у меня над ухом заставил меня с трудом, но все же попытаться взять себя в руки. — Все закончилось.

— Я дура! — судорожно всхлипнула, еще крепче прижимаясь к сильному телу своего любимого демона. Как я по нему скучала, как сходила с ума от того, что его не было рядом…

— Знаю, — прозвучал тихий ответ. Продолжая обнимать меня одной рукой, демон нежно погладил мои волосы, а талию обвил гибкий хвост, легонько пощекотам кисточкой живот, — Я не лучше.

— Все это время ты, — уперевшись руками в его грудь, я чуть приподнялась и посмотрела в сапфировые омуты его глаз, сейчас спокойных и безмятежных, — Ты…

— Я люблю тебя, демоненок.

Подавшись вперед, я сама поцеловала его так, как не целовала никогда раньше, вкладывая в поцелуй все чувства, всю любовь, нежность, страсть, и острую, на грани боли, любовь. Без этого демона я не смогла бы жить.