Жена некроманта (СИ) - Романова Архелая

— Ты что, плакала? Где ты была?

— Энтони уехал. Мы прощались, — лаконично ответила я. Мелли тяжело вздохнула.

— Опять поругались? Все так плохо, да?

— Да нет, — я задумчиво сощурила глаза, — вроде бы… Все хорошо.

— Как ты вообще встала в такую рань? — проворчала Мелли, сползая с кровати и направляясь в ванную комнату. Я последовала за ней, пытаясь пальцами пригладить торчащие в разные стороны волосы.

— Стела разбудила. Нужно будет ее поблагодарить, — рассеянно сказала я и, бросив бесплодные попытки поправить прическу, хлопнула в ладоши: — Итак! Тони вернется через два дня, и за это время необходимо вывести на чистую воду Полли и Филиппа. Только действовать следует аккуратно — меня и так леди Мойра терпеть не может, а если я выгоню чудесного жениха Циллы, то добрая половина дома меня и вовсе возненавидит.

— Да брось, — пробубнила Амеллин, намазывая на лица крем из диких трав и цветочных масел. — Леди Глэдис вполне милая и адекватная женщина.

— А Цилла? — возразила я. — Да она меня живьем съест!

— Предполагаю сначала рассказать об увиденном леди Глэдис, — выдвинула разумное предложение Амеллин. — А она пусть разбирается с женихом дочери и Полли.

— Травницу наверняка выгонят, — наморщила я лоб, и содрогнулась: — Леди Мойра с ума сойдет! Может, ну его, а? Пусть сами как-нибудь…

— Рини, — укорила меня подруга, облачаясь в светло-голубое платье. — Так нельзя.

Я подошла к ней, чтобы помочь со шнуровкой, пока Мелли ловко собирала свои темные локоны в высокий пучок — раз, два, и готово! — и проворчала:

— Ну да, ладно. Поговорим с ней после завтрака.

На завтрак леди Глэдис не спустилась — Цилла, вся розовая от смущения, сообщила, что у матери болит голова, и она будет есть в своих покоях. Не появилась и леди Мойра — у нее была причина посущественнее: вредная старуха сказала, что не сядет за один стол с исчадием зла, то бишь со мной. Я на такое заявление только хмыкнула, и продолжила пристально наблюдать за Филиппом, который в данную секунду очень мило держал Циллу за руку. Время от времени он наклонялся к ее уху, ласковым движением поправляя прядь рыжих волос невесты, и что-то шептал. Цилла краснела и хихикала, беспрестанно ерзая на стуле, пока мы с Мелли бросали друг на друга напряженные взгляды.

— Боги, какой подлец, — сверкнула глазами Амеллин, как только парочка голубков удалилась на прогулку, не доев завтрак.

Я согласно кивнула и отодвинула свою тарелку в сторону — после таких лобзаний кусок в горло не лез.

— Пойдем, навестим леди Глэдис.

Поднявшись в крыло, где располагались покои матери Циллы, Амеллин негромко постучала. Услышав слабое «Войдите», мы гуськом втиснулись в розовую комнату. Вокруг царил полумрак, шторы были плотно задернуты, не давая солнечным лучам пробиваться внутрь, а окна затворены. В помещении было душно, и пахло чем-то сладким, как и тогда, когда я впервые переступила порог покоев. Только сейчас запах был сильнее — он забивался в ноздри, обволакивал горло, не давая нормально дышать.

— Боги, — закашлялась Амеллин, — леди Глэдис…

— Извините, что не могу встретить вас подобающим образом, — прошелестел тихий голосок откуда-то с кровати, — но у меня дико болит голова. Я даже пошевелиться не могу — перед глазами так и скачут черные пятна, а лекарство не помогает.

— Сколько вы выпили? — поморщилась я, наблюдая, как Амеллин резко двинулась к окну и отдернула шторы. Яркие лучи залили комнату, а Мелли дергала ручку окна, пытаясь открыть его.

— Помоги! — крикнула подруга.

В ее голосе звучали нотки страха и паники, и я, не задавая лишних вопросов, поскольку напугать в этом мире Мелли могло немногое, взмахнула ладонью, посылая мощный поток то ли своей магии, то ли магии Смерти — они так смешались, что я не понимала, что где. Стекло треснуло и разлетелось на осколки, а в комнату ворвался морозный свежий воздух.

— Что вы делаете? — слабо спросила леди Глэдис. Мелли обернулась, сверкая глазами. На ее щеках выступили алые пятна.

— Что за лекарство вы пьете? Где вы его взяли?

— Это настойка амариллии, — растерялась леди Глэдис. — Помогает от головных болей.

— Это не амариллия, — возразила Амеллин, топнув ногой. — Где пузырек?

Леди Глэдис, укутанная в одеяло по самый подбородок, слабо кивнула головой в сторону прикроватной тумбочки, на которой теснилось множество пузырьков. Мелли, зажав нос платком, быстро подошла к кровати и вытащила темно-фиолетовую склянку.

— Это не амариллия, — повторила она, после того как принюхалась. — Кто дал вам это?

— Полли, — ошарашено ответила леди Глэдис. — Меня мучили головные боли, и я попросила у нее какое-нибудь средство.

— В чем дело? — вмешалась я в разговор, поскольку абсолютно ничего не понимала.

Перед тем как ответить, Амеллин нервно покусала губы и наконец сообщила:

— Это не лекарство от головной боли. Это средство используется при магическом истощении, и имеет побочный эффект — мигрени. Полли ошиблась, поэтому вам так плохо, леди Глэдис.

Я подозрительно сощурила глаза, уставившись на подругу. Что-то в ее голосе и поведении не давало мне покоя. Если это всего лишь безобидное средство для восполнения запаса магии, то почему Мелли так нервничает?

— Что? — ахнула леди Глэдис. — Ну, я ей устрою! Взяли в дом неизвестно кого! Даже нужные травы подобрать не может!

— Вам сейчас лучше отдохнуть, — посоветовала Амеллин, направляясь к выходу. — Я принесу вам хороший болеутоляющий настой, который поможет. Погодите минутку.

Амеллин ушла, и быстро вернулась, неся в руках маленький пузырек. Присев на кровать, она осторожно поднесла емкость к губам леди Глэдис.

— Вот, выпейте, — ласково проговорила подруга. — Вам сразу полегчает.

Леди Глэдис послушно выпила содержимое пузырька до дна, и откинулась на подушку. Я напряженно следила за ней, хмуря брови — уже через пару минут лицо женщины приняло расслабленное выражение, губы чуть приоткрылись.

— Она что, спит? — зашипела я, глядя на Мелли.

— Да. Я дала ей особый настой, — встав, Амеллин подошла ко мне и положила руку на плечо. — Не волнуйся, ей станет лучше. Она проспит до вечера.

— Я и не волнуюсь, — пожала я плечами. В Амеллин я точно была уверена, зная, что она никогда никому не навредит. — Но ты объяснишь мне, что это сейчас было?

— Слушай, Рини, — подруга перешла на шепот, — я солгала леди Глэдис. То лекарство, которое дало ей Полли… Это не лекарство вовсе. Это яд.

— Яд? — вскричала я и, опомнившись, тихо зашептала: — Как это яд?

— Вот так. Я еще тогда подумала, что запах мне смутно знаком, помнишь? Я спрашивала, чем от тебя так пахнет. Ты сказала про средство от головной боли, и я успокоилась. Дело в том, что амариллия и озорис источают похожие ароматы. Но первое растение используется для лечения мигреней, а вот второе ядовито и опасно. При регулярном употреблении оно накапливается, вызывая сильнейшее отравление и смерть.

Я стояла, молча хлопая ресницами. Амеллин серьезно смотрела на меня, поджав губы.

— Получается… Полли хотела убить леди Глэдис?

— Получается, что так, — кивнула подруга.

— И… Что теперь делать? — я в волнении заходила по комнате, бросая встревоженные взгляды в окно. Повсюду мерещились враги, а холодный ветер усилил нервную дрожь. — Зачем ей это?

— Думаю, что они действуют вместе с Филиппом, — предположила Мелли. — Они любовники.

— Тогда к чему эта свадьба с Циллой? Что они получают от смерти леди Глэдис? — растерянно приложила я пальцы к вискам. — Ничего не понимаю, Мелли! Зачем им это?

— Понятия не имею, но нужно немедленно что-то предпринять, — подруга покосилась на спящую в кровати женщину, — пока они думают, что леди Глэдис принимает яд, но вечером все узнается. Нам следует что-то сделать — связаться с Дознавателем, например.

— Один у нас уже есть, — с нервным смешком ответила я, имея в виду Филиппа.

— Я не про него, — поморщилась Амеллин. — Нужно связаться с лордом Эдвардом или Энтони.