Кристин Каст - Спрятанная

Ленобия остановилась и закрыла лицо руками, ее сердце осознало правду, приводя в изнеможение ее тело и душу, возвращая ее к реальности.

— Я трусиха. Если Тревис на самом деле не Мартин, я не хочу открываться перед ним, не хочу рисковать полюбить другого человека. А если он Мартин, вернувшийся ко мне, это неизбежно, я не вынесу его потерю снова.

Ленобия мешком рухнула в старое кресло-качалку, которое стояло около окна в ее спальне. Она любила читать, сидя в нем, или если не могла заснуть, ее окно выходило на восток, так что она могла наблюдать восход солнца и присматривать за происходящем на территории возле конюшен. Все же, Ленобия ценила иронию происходящего, она не переносила, но наслаждалась утренним светом. Вампир она или нет, внутри она навсегда останется девчонкой, которая любила утро, лошадей и высокого молодого человека, с кожей оттенка капучино, который давно умер, но который был еще слишком молод.

Ее плечи поникли. Последние десятилетия она не думала о Мартине так часто. Вернувшиеся воспоминания о нем были палкой о двух концах: с одной стороны, она любила представлять его улыбку, его запах, его прикосновения. С другой, из-за этих воспоминания пустота от его отсутствия ощущалась сильнее. Больше двухсот лет Ленобия скорбела о потерянной возможности, потраченной впустую жизнь.

— Наше будущее было стерто огнем. Уничтожено пламенем ненависти, одержимости и зла. — Ленобия покачала головой и вытерла глаза. Она должна контролировать свои эмоции. Зло все еще прокладывало себе дорогу, сжигая Свет и добродетель на своем пути. Она сделала глубокий вдох, пытаясь сосредоточиться, и обратила свои мысли к существам, которые успокаивали ее независимо от того, какой хаос творился вокруг — к лошадям — в частности к Mуджажи. Почувствовав умиротворение, Ленобия опять обратилась к той особенной части ее духа, которой коснулась Никс и одарила близостью с лошадьми в день, когда шестнадцатилетняя Ленобия получила Метку. Она легко нашла свою кобылу и сразу же почувствовала вину за то, что ее настроение передалось Муджажи.

— Тише, — опять утешила ее Ленобия, повторяя вслух слова, что она посылала ей по внутренней связи с кобылой. — Я была глупа и эгоистична. Это в прошлом, обещаю милая. — Ленобия сосредоточила прилив тепла и любви на своей кобыле цвета ночи и как всегда Муджажи восстановила ее спокойствие.

Ленобия закрыла глаза и облегченно выдохнула. Она практически видела свою кобылу, черную и прекрасную как ночь, наконец успокоившуюся, опустившуюся на пол, подогнув ноги под себя, и впавшую в сон без сновидений.

Хозяйка конюшен сосредоточилась на своей кобыле, отгоняя неразбериху, которая была вызвана прибытием в ее конюшни молодого ковбоя.

“Завтра,” — сонно пообещала себе она, — “завтра я внесу ясность, что между мной и Тревисом не может быть никаких отношений, кроме отношений между работником и работодателем. Цвет его глаз и то чувство, что возникает рядом с ним, все это закончится, когда я буду держаться от него подальше. Я должна… Я обязана…”

Наконец Ленобия уснула.

Неферет

Хотя этот кот не был связан с ней, Неферет знала, что Фантом придет на ее зов. К счастью занятия закончились, поэтому, когда большой мейн-кун нашел ее в середине тускло освещенного и пустого манежа, тут не было ни одного студента; Дракон Ланкфорт тоже отсутствовал, хотя скорее всего временно. На своем пути она встретила всего лишь нескольких красных недолеток. Неферет улыбнулась, удовлетворенная тем, что так ловко сумела присоединить красных недолеток из туннелей к Дому Ночи. Какие замечательные, разрушительные переспективы они несут с собой — особенно после того, как круг Зои будет разрушен и ее лучшая полруга, Стиви Рей, будет опустошена, оплакивая потерю своего возлюбленного.

Знание того, что она причинит Зои боль и страдания, безмерно радовало Неферет, но она была слишком рациональна, чтобы начинать злорадствовать прежде, чем жертвенное заклятье будет готово и начнется выполнение ее приказов. Хотя сегодня Дом Ночи был необычайно тих, правда заключалась в том, что в манеж мог зайти любой его житель. Неферет предстояло сделать все быстро и тихо. Потом будет достаточно времени, чтобы вкусить плоды своей работы.

Она нежно говорила с котом, уговаривая его подойти ближе, и когда он приблизился, она опустилась на колени. Неферет думала он будет осмотрителен с ней — кошки более чувствительны. Их было труднее одурачить, чем людей, недолеток или даже вампиров. Собственный кот Неферет, Умник, отказался переселиться в ее новый пентхауз Мейо, предпочтя вместо этого скрываться в тенях Дома Ночи и понимающе наблюдать за ней своими большими зелеными глазами.

Фантом не был так осторожен.

Неферет поманила его. Фантом двинулся к ней, медленно сокращая оставшееся между ними расстояние. Гигантский кот не был дружелюбен — он не терся об нее и не выражал свою нежность, обнюхивая ее — но он подошел к ней. Неферет нужна была лишь его покорность. Она не хотела его любви; ей нужна была его жизнь.

Тси-Сгили, бессмертная Супруга Тьмы и бывшая Верховная жрица Дома Ночи, ощущала лишь смутное чувство сожаления, лаская левой рукой длинную полосатую спину Мей-Куна. Его мех был мягким и густым, а тело гибким и спортивным. Как и в Драконе Ланкфорде, в его сердце жил воин, Фантом был силен и в самом расцвете сил. Какая жалость, что он был необходим для великой цели. Больше, чем великой.

Но сожаление Неферет это еще не сомнение. Она использовала дарованную Богиней близость с котами, посылая через свою ладонь теплоту и ощущение безопасности и дополняя его чувство доверия. Пока ее левая рука ласкала его, что он прогнулся и замурчал, ее правая рука с церемониальным острым клинком, краем лезвия быстро прошлась по горлу Фантома.

Гигантский кот не издал ни звука. Его тело конвульсивно дернулось в попытке отстраниться от нее, но ее рука, лежащая на меху, держала его так близко, что кровь кота, горячая и влажная, полилась на лиф ее зеленого бархатного платья.

Нити Тьмы, которые всегда скользили вокруг Неферет, взволновались и затряслись от нетерпения.

Неферет проигнорировала их.

Кот умирал быстрее, чем она предполагала, чему Неферет была рада. Она не ожидала, что он будет смотреть на нее, но кот Воина не сводил с нее глаз даже после того, как упал на песчаный пол арены и больше не мог бороться с нею, но все еще слабо дыша, безмолвно содрогаясь всем телом и пристально глядя на нее.

Быстро работая руками, пока кот был еще жив, Неферет начала заклинание. Используя окровавленное лезвие своего церемониального клинка, Неферет начертила окружность вокруг умирающего тела Фантома так, чтобы кровь, растекающаяся вокруг него, скапливалась внутри круга, образуя тем самым небольшой ров алого цвета.