Семь невест. Рыжая для Серого (СИ) - Ом Виктория

  «Бесхвостой?» - поразилась я, склонив голову на бок, ненавязчиво приглядываясь к обозначенным деталям у визитёров, но ничего не приметила. Не просить же их повернуться ко мне задом...

  - Прошу прощения за свою попу, - копируя тон и улыбку собеседника, отвечала я, - но со мной  приключилось небольшая проблема. В  полёте. Поэтому я не смогла откорректировать  место приземление на более подходящее.

  - А как вы оказались  в небе? - задал закономерный вопрос  Бергамот.

  - Не имею права  рассказывать. Это мой девичий секрет,  - ответила, приложив пальчик к губам.

  - К какому виду вы  относитесь и назовите своё имя, -  потребовал козёл, зверея на глазах.  

  - Меня зовут Рита. И  я, - встряхнув рукой рыжие волосы,  ляпнула, повторив заезженную шутку подруг: - ВЕДЬМА! А ведьмы своих секретов  никому не раскрывают. Если только  ведьмам. А вы ведьма?

  Бергамот, ошарашенный моим ответом, мотнул головой, помахав в воздухе белой бородкой словно флагом, сдаваясь перед лицом «настоящей» ведьмы. 

  - Ведьмы вымерли давным-давно, - испуганно прошептал козлобород. 

  - Да? Тогда как вы  объясните, что я здесь и на вымершую непохожа? - Объяснений не последовало. 

  - Присмотри за ней, -  растерянно бросил старик ушастику и  побежал куда-то. 

  - А тебя как зовут? -  спросила я, оставшись один на один с молчуном,  а сама принялась обуваться — солома  уже все ноги исколола. 

  - Люк, - буркнул мужчина. 

  - О, боже! Он говорит!  - возликовала я. Вжикнула молния, застегнув сапог. Я распрямилась и взглянула в любопытные глаза охранника. - Люк, - произнесла, понизив  голос, - я... твой отец, - и залилась смехом. - Не думала, что смогу сказать это живому  существу, а не канализационному люку.  И да, я еще та фанатка вселенной «Звёздных войн». Эх, почему меня закинуло к каким-то животным?.. 

  Справившись со вторым сапогом, подобрала с пола телефон и шарф и запихнула всё в сумку, что ушастый пытался утянуть под шумок из моего стойла. Подобрала полушубок с колготками и засунула носочно-чулочное изделие к шарфу. 

  Решительно настроенная на самовызволение подошла к решётке, перекинула шубку (та повисла, словно на вешалке), сумку поставила на пол, предупреждающе зыркнув на наблюдателя. Хорош охранничек, у такого из-под носа сбегут, а он не шевельнётся, чтобы собственный хвост прикрыть. 

  Схватилась за решётку. Одной ногой встала на поперечный прут и подтянула себя вверх. В юбке перелезать было очень неудобно. И без сомнений, этот зверь прекрасно рассмотрел моё бельё. И в целом представление его заинтересовало, поэтому он и слова ни сказал, когда я перекинула одну ногу через преграду, став на шаг ближе к... побегу! 

  Вот действительно, кто знает, что козлобородый удумал, куда побежал?.. А вдруг у них тут всех ведьм сожгли — вот никого и не осталось. 

  Ох, поздно я сообразила о таком. В таком случае смиренно сидеть на месте и ждать своей участи, подобно Жанне Дарк, не буду. 

  - Ну помоги мне! -  воскликнула в сердцах, зацепившись за торчавший прут краем юбки, которой так досталось, что разрез стал заметно больше. Что-то сил после вчерашней гулянки не хватало подтянуть себя обратно и скинуть зацепившийся уголок ткани. 

  Мужчина на удивление быстро пришёл мне на помощь. И с его ростом лезть никуда не надо было. Сильная рука оплела мою талию и приподняла, вдавив в горячую грудь. Меня так парализовало от внезапной близости незнакомца, что не заметила, как юбка была спасена, а с ней и я. 

  Мужчина пах свежескошенной травой так отчётливо, что я удивилась, сбившись с мысли. Он помог мне твёрдо встать на ноги, любезно поправил юбку и, отступив на шаг, положил свою широкую ладонь на поясницу и погладил по попе. 

  «Да что ты себе позволяешь!» - очнулась я от лёгкого оцепенения, отмахнувшись от дурманящего запаха. 

  Развернулась и влепила похотливому животному звонкую пощечину, оцарапавшись о жёсткую щетину. А этот не джедай Люк уши прижал на секунду, а выпрямив, отвёл их назад. Он погладил пострадавшую щёку. В его потемневших глазах вспыхнула ярость. Животный страх овладел мною.

  - Свою девушку за задницу будешь трогать! - выпалила я,  покраснев от смеси гнева и ужаса: такой верзила мог спокойно ответить  мне тем же, и с его леща я бы улетела  обратно в стойло. 

  - У меня нет девушки,  - спокойно заявил зверь бархатным голосом. 

  - Так заведи её, и лапай сколько хочешь! - отбивалась я от паники,  навеянной этим нахалом. 

  Ушастый задумчиво хмыкнул и спросил: 

  - Что ты умеешь, ведьма  Рита? 

  Я опешила от такого. 

  - В каком смысле, что  умею? - разволновалась я, представляя  себе самые жуткие извращённые картины.  Б-р-р... Я тут задерживаться не намерена.  С этими животными! Ну уж нет! 

  - Готовить, стирать  умеешь? - уточнил ушастый, сбив с  намеченного курса. 

  - Эм... да... 

  Мужчина схватил меня за руку и притянул её к лицу. 

  - Слишком нежная кожа,  - заключил он, выпустив мою ладонь. - И разодета ты как богатая сучка. 

  Есть у меня одна знакомая, которая ласково называет других «сучками», но у неё это действительно так и звучит, а у этого — обидно и оскорбительно. Аж слов не нашлось в ответ.

  Возмущённо фыркнув, развернулась на каблуках, схватила свои вещи и бодрой походкой направилась к распахнутой двери, нагоняя улепётывающее в пятки сердце. И пусть только попробует остановить — покусаю! Прямо за уши! Чтобы знал, как ко мне лезть!

2 Репутация ведьмы

  Вышла из хлева и остановилась, попав под жаркие лучи летнего солнца. Вот тебе и резкая смена климата. И одежда с обувью не по погоде. Обычно лишь спускаясь в метро я жалею, что не могу изменить свой выбор наряда. В сапогах и с шубкой в руках я сникла, словно меня в духовку засунули, обернув в фольгу или целлофан, чтобы наверняка пропотела.

  Задрав голову, посмотрела на небо. Солнце ослепило, и я перевела взгляд на вершины деревьев, что окружали открывшиеся моему взору постройки. Если здесь всё навевало мысли о музее или реконструкции, то из-за деревьев виднелись вполне современные здания. Надежда встрепенулась — возможно, этот мир не такой дикий, как показалось мне в начале.

  Духота и тёплая одежда быстро дали о себе знать: перед глазами внезапно потемнело и я качнулась, роняя голову на плечо. На чужое плечо любезного создания. Уже знакомые ладони придержали меня от падения, окутывая ароматом свежескошенной травы.

  Кинула взгляд назад, подтвердив для самой себя — это ушастый молчун. Нет, он умеет говорить, но по мне пусть молчит. Ему это больше к лицу.

  - Что происходит? - с  дикой паникой в глазах подбежал к нам козлорогий, выскочив из-за угла деревянной постройки.

  Люк ему не ответил, поэтому ответила я, скинув с плеч лапы своего надсмотрщика:

  - У меня есть дела. А  вы меня задерживаете. Я промолчу о том,  куда и как вы меня кинули. Никого уважения  к девушке. Или это всё из-за того, что я  ведьма? - Зыркнула на Бергамота, вздёрнув  подбородок, и напрягла губы, выражая  своё недовольство не только тоном.

  - Нет-нет, что вы, что  вы... - заблеял старик, неожиданно  сгорбившись, словно все прожитые года навалились на него всеми своими тяготами  разом. - Мы просто не ожидали, что в наших  краях появится ведьма, да в такой  важный день. Я прошу... Нет, умоляю вас  простить меня за причинённые вам  неудобства.

  - Простить? - Я задумалась.  Видимо, ведьм здесь всё-таки побаиваются.  Остается воспользоваться чужой  репутацией в своих целях. - Вы бросили  меня на полу в грязном стойле, - понизив  голос до угрожающих ноток, я говорила  сквозь сжатые зубы. Очень так спокойно,  но с негодованием. И делала маленькие  шажочки к источнику своих бед и гнева.  А козлобородый старик отступал, не смея  разогнуть спины, чтобы его рогатая голова случайно не оказалась выше моей.

  - Я вся грязная, -  продолжала я наступая. - Моя одежда пришла в негодность. Вы меня унизили.  Вас за такое не прощать надо, а... - Я  высвободила руку, потянлась ей к Бергамоту, пальчиком  накрутила бородку и легонько потянула  на себя, видя дикий ужас в глазах старика.  - Жаль, я спешу. Но я не забуду  вашей «доброты» и как закончу со своими  делами, обаятельно вернусь, чтобы  отблагодарить вас, - угрожающе прошептала  ему в лицо, недобро прищурив глаза.