Гарем-академия 1. Чистильщица (СИ) - Варвара Мадоши

Тотемные звери кланов одолжили дочерям свою силу!

Простолюдины иногда спрашивают, почему женщины кланов берут имена цветов, когда именно они, а не мужчины, обращаются в зверей? И наоборот, мужчины называются зверями, а пользуются в бою силой цветов. Причиной тому отчасти традиция, отчасти то, что женщины кланов обычно не любят ассоциаций, которые вызывают тотемные животные. Та же Алиота терпеть не могла, когда ее за глаза называли боевой свиньей.

Гешвири оскалилась и взмахнула лапой… нет, все-таки рукой. Алиота заворчала и шире расставила ноги, наморщив нос-пятачок.

«Ага, — сказал кто-то на галерее, — сейчас будет бить дистанционными!»

«Как будто может быть иначе!» — ядовито ответили ему.

Почти любая драка начинается с прощупывания противника перед сближением специальными дальнобойными приемами.

Однако Гешвири удивила всех. Ее тело вспыхнуло розовым огнем, став на мгновение полупрозрачным, и она рванула к Алиоте, причем ее когти удлинялись на ходу, превращаясь в острейшие клинки.

Алиота заворчала и топнула ногой, отчего по полу волнами прокатились магические заряды. Гешвири словно бы ждала этих волн: она легко подпрыгнула и повернулась в воздухе, избегая колеблющейся земли. Мощная дуга ее прыжка совместилась с движением когтистой лапы: приземляясь, Гешвири должна была бы снести Алиоте ее красивую голову с неприлично простой прической.

Однако головы Алиоты уже не было на прежнем месте: она легким, почти неестественным для обычного человека движением отклонилась назад. При этом дочь Желтой Камелии опиралась на пол только одной рукой. Пальцы второй пальцы как-то попали между когтей Гешвири и зажали ее ладонь в замок, как будто девушки выполнили танцевальное па, о котором сговорились заранее.

Удлиненные когти Гешвири тотчас исчезли; она попыталась достать свою противницу ударом руки в живот, но та непринужденно закончила мостик, опустив руки, а потом быстро встала на них, при этом сильно ударив ногами.

Удар ее почти достиг цели, но Гешвири успела отпрыгнуть назад. При этом воздух нес ее так легко, как будто она была почти невесомой: один из фамильных боевых приемов Утреннего Лотоса, на сей раз скорее мужской половины клана. Очевидно, Гешвири имела достаточно самодисциплины, чтобы разучить приемы своих родственников мужского пола: далеко не всем женщинам они даются.

Адептки начали кружить в смертельно опасном танце силы и мощи по всему дуэльному залу, иной раз забираясь даже на стены. Они бы, несомненно, использовали и потолок, если бы защитное поле позволяло взбираться выше зрительских галерей.

Специалист мог бы сказать, что их бой скорее зрелищный, чем эффективный, но таков уж стиль, который предпочитают Великие кланы — уничтожить противника не только физически, но и морально, показать свое превосходство по всем статьям. Если бы дрались адептки из простолюдинок, скорее всего, дуэль выглядела бы проще. Но тогда и зрителей столько бы не собралось.

Кроме того, как будто звериного облика, невероятных прыжков и прочих акробатических трюков девушек, невозможных для простых смертных, было мало, очень скоро их магия начала становиться видимой. В разных местах дуэльного зала постепенно возникали туманные видения странного вида тварей, сцепившихся друг с другом.

«Ого! — воскликнул кто-то из зрителей. — Никак астральных защитников призвали?!»

«Это не призвали, это так, автоматическая защита… Если бы призвали, они бы материализовались…»

Словно по сигналу рядом с дочерью Утреннего Лотоса в воздухе возник похожий на разноцветную прореху портал, откуда, мощно попирая пол огромными лапами, выпрыгнул тигр розово-бирюзовой расцветки, каких не существует в природе.

Тогда Алиота сделала кувырок назад — и, прямо продолжая ее кувырок, в воздухе возник ярко-желтый горный кабан, больше, чем обычно бывают эти звери, с длинными острыми клыками.

Тяжело дыша, противницы разошлись по разным углам зала. Теперь они обе выглядели полностью людьми, звериные черты покинули обеих. Взгляды их, казалось, прожигали друг в друге дыры без всякой магии. Вместо них в центре зала начали бой два сияющих зверя.

Это значило, что физических сил у дуэлянток почти не осталось, да и магические уже убыли. Астральные защитники тем хороши, что, если уж ты им обзавелся, призвать его можно почти без затрат собственной магии.

Но бой тигра и вепря был далеко не таким зрелищным, как бой двух девушек. Прыжок, другой; звери сошлись, потом отскочили друг от друга, потом сошлись снова… Мгновение — и тигр ревет, валяясь на земле, а с кабаньих клыков свисают ошметки перламутровой плоти.

Истекая серебряным ихором из раны, тигр бросился к своей хозяйке, которая взмахом руки создала для него портал. Но проход в астрал замерцал в воздухе и истаял — вместе со зверем, который издал такой рев боли и ужаса, что многие из зрителей на галерее вздрогнули.

Тут же глаза зрителей обратились на Алиоту: она шла вперед, вытянув руку, и ее напряженные пальцы сжимались, как когти. Несомненно, последние крохи своей магии она тратила на то, чтобы закрыть портал соперницы и уничтожить ее астрального защитника.

Испустив вопль боли и ярости, Гешвири бросилась к ней. В этот момент ее искаженное невыносимой болью лицо никто не назвал бы бесстрастным!

Она без затей ударила соперницу кулаком в живот, и обе покатились по полу, награждая друг друга тумаками, словно обычные девки, сцепившиеся из-за ухажера.

— Довольно! — прозвучал властный голос.

Девушки не сразу услышали его: Алиота как раз сидела верхом на Гешвири, пытаясь то ли выцарапать ей глаза, то ли расцарапать щеки до глубоких шрамов. У нее самой лицо было залито кровью: видимо, разок-другой Гешвири ее достала.

— Мне повторить? — спросил тот же голос с обманчивой вежливостью.

Тут те зрители, которые еще не отвели взгляд от девушек, все же догадались посмотреть на судейский балкончик.

Сама судья теперь отошла в сторону и больше не занимала его центр. Наоборот, она склонилась в поясном поклоне и явно старалась казаться как можно менее заметной. В центре балкона теперь стоял Дракон.

Все, конечно, тут же узнали его. В человеческом облике дракон мог выглядеть как угодно — хоть маленькой девочкой, хоть седым старцем. Однако многие слышали, что он предпочитает облик красивого юноши, а адептки и студенты Университета все хорошо знали его излюбленное лицо. Именно его он носил сейчас и казался обворожительным черноволосым молодым человеком неопределенного возраста между семнадцатью и двадцатью пятью годами. Но то, что это сам Дракон, бессмертный ректор Академии и владыка Цивилизации, можно было бы догадаться по двум другим признакам: во-первых, по церемониальному алому облачению окружавших его стражниц. Во-вторых, по его собственному наряду.