Призраки в ночи - Владимир Алексеевич Колганов

Вообще, с этими днями рождения жуткая канитель, если не сказать — занудство! У меня вся кладовка подарками забита — и выбросить жалко, и захламлять квартиру ни к чему. Вот отметить бы эти празднества, а встречаться по наитию или по велению души! Только ведь у всех по-разному.

Как-то решил отметить этот день нестандартным образом, причём не у себя дома, а у приятеля, чтобы прочие друзья и подруги не достали — у них привычка являться в этот день без приглашения. Так ходят на кладбище почтить память усопших, но я пока живой! По дороге накупил закусок, выпивки, а потом стал думать, кого бы пригласить — всё потому, что мужики за редким исключением до жути надоели! Решил так: пусть будут, в основном, симпатичные женщины, а я среди них смотрелся бы как арабский шейх в обществе наложниц. Но вот беда — подругу без мужа приглашать нельзя, не так поймут, а незамужних мало набирается. Кое-что с приятелем наскребли, неплохо посидели, хотя могло быть и гораздо лучше. Жаль, популярную актрису в гости просто так не пригласишь!

Короче, пришлось довольствоваться тем, что есть, а когда дорогие гости разошлись, я оказался в компании двух девиц, причём под общим одеялом… Откуда что взялось, так и не понял — приятель их где-то подцепил. Потом признались, что из Люберец, искали развлечений в субботний день, вот и нашли на мою больную голову. Впрочем, голова болела утром, а тут понять не могу, зачем мне это надо, да им тоже секс совершенно ни к чему. Но то, что нестандартно провёл ту ночь — это сомнению не подлежит.

Не следует думать, что мне всегда так не везло. Помнится, как-то отдыхали в Крыму, уж полночь близится, возвращаемся с танцев, а приятель подцепил симпатичную блондинку — фигура, дай бог каждой из моих подруг, глаза зеленоватые, даже в темноте светятся, так мне показалось. В тот год я оказался как бы совсем не при делах, просто отдыхаю, и вдруг блондиночка берёт меня под руку и говорит:

— Чего стоишь? Пошли!

Потом свернули в заросли реликтовой сосны, целовались … А утром встретились на пляже, она предложила:

— Поплыли до буйка!

Я не могу даме отказать, но на полдороги слышу:

— А слабо прямо здесь поцеловаться?

Да я не прочь. Но вот проблема — ей всё нипочём, а я во время поцелуя иду прямиком ко дну… Она советует:

— Работай ногами!

Но как тут совместить одно с другим? В общем, никого удовольствия не получил.

А после обеда отправились на горку, прихватив персиков и крымского вина. Устроились, выпили, снова целовались, а потом Ирка решила, что этого явно недостаточно:

— Хочешь? — и запускает руку мне в штаны.

Дальше — больше! Разделись, на подстилку прилегли и… Но вот беда — почва каменистая, чувствую, что моим коленям очень неудобно, а ей хоть бы хны, только изредка спрашивает:

— Ну как, ты кончил?

А можно ли начатое дело завершить, если колени уже ободрал до крови?

Ладно, в жизни всякое бывает, и свет клином не сошёлся на этой самой горке.

Вечером пошли на другую, там гораздо мягче, но… Но после всех этих восхождений я уже совсем без сил.

В общем, ничего бы у нас толком не получилось, если бы ребята не уехали домой раньше меня. И остался в полном моём распоряжении благоустроенный сарайчик с тремя пружинными кроватями — выбирай любую… И вот уже ночь, мы в прострации, и вдруг слышу голоса под окном. Одна говорит:

— Хвосты бы им поотрубала!

А моя хозяйка отвечает:

— Что тут поделаешь? Их дело молодое.

Выходит, мы с Ирой для здешних кумушек устроили концерт — не то чтобы по заявкам, но зато бесплатно.

Кстати, о концерте. На следующий год я приехал в Новый Свет с гитарой. Если знаешь хотя бы несколько аккордов, это тот самый инструмент, который способен даже самую недоступную девицу заставить пренебречь соображениями разума и в полной мере отдаться чувствам, возникшим благодаря стихам Мандельштама, Пастернака или Гумилёва, положенным на музыку. Способ проверенный много раз не только мной, но и теми, кто владел этим инструментом гораздо лучше. Ну а музыкальным слухам меня господь не обделил.

И вот вечером на пляже солирую по мере сил, услаждая души страждущих, причём не только тех девиц, что принадлежали к нашей немногочисленной компании. Как-то подсела ещё одна, словно бы овца, отбившаяся от стада, нашла себе нового пастуха. Довольно привлекательная брюнетка с восторженными глазами, но что её так возбуждало — моё пение, великолепные стихи, которых прежде никогда не слышала, или же предвкушала будущий интим, считая себя в известном смысле неотразимой? Да я завоёвывать её сердце не собирался, но, если мечтает попасть в расставленные мной силки, почему бы не помочь.

Ещё тогда её настойчивость в достижении поставленной цели меня удивляла — на роль прекрасного принца я, по большому счёту, не годился, да и папы с персональным лимузином не было. Так в чём же смысл её «поползновений»? Лишь после нескольких свиданий она открыла свой секрет — оказалось, что нужно срочно произвести на свет ребёнка, иначе возникнет необратимое ухудшение здоровья. На такое признание не всякая решится, и наряду с сочувствием я даже проникся уважением к студентке из иняза, даже несмотря на то, что женитьба по ускоренной программе не входила в мои планы. Наше общение продолжилось в Москве и при каждой встрече, уже после того, как я закуривал, откинув голову на подушку, она смотрела на меня так, будто не издав ни единого звука вопрошала: «Ну как? Ты готов на мне жениться?» А я по-прежнему не в состоянии понять, зачем такая спешка.

Если бы не подсказал приятель, так бы в полном неведении и остался, не догадавшись, что это на меня расставлены силки. А дело в том, что вскоре студентам выпускного курса предстояло распределение — такая практика существовала в прежние времена, и, если очень уж не повезёт, мою подружку могли направить на работу в какой-нибудь заштатный городок, где зимой мороз под сорок, а летом мошкара. Ну а выйди она замуж, могла бы рассчитывать на снисхождение — нельзя разбивать только что возникшую семью, тем более что при