Вернуться навсегда (СИ) - Грин Миранда

— Очнулся? И как тебе удалось пройти мимо нагов?

— Глаза отвел, — прохрипела фигура у огромной колбы.

Дженталь в открытую рассматривал брата — тот выглядел немногим лучше времени после сорвавшейся свадьбы. Он хотел было попробовать вернуть его в каюту, но прекрасно понимал, что Оринэла отсюда и волоком не утащить, поэтому просто накинул на голые плечи собственную нагретую куртку.

— Теперь-то ты меня понимаешь? — он все еще хрипел, но слова выговаривал уже внятно.

— У меня, по крайней мере, все взаимно. И если она все-таки… Если что — мне не придется жить с этой болью. Мне проще, — младший опустился на пол, устраиваясь рядом с братом. — Какой она была тогда?

— Своевольной, но с развитым чувством долга. Желающей жить. Искренне считающей меня чудовищем, но готовой на политический брак ради мира для своего народа. А я, когда увидел ее на поле боя в первых рядах, впервые влюбился как мальчишка. Впервые и навсегда.

— Ты ведь понимаешь, что ее реинкарнация — не она сама?

— Я похож на помешанного и склонного к самообману? Понимаю, конечно. И, знаешь, даже если она ничего не вспомнит — это будет не слишком плохо. У меня будет шанс начать все сначала, без груза первого впечатления.

В темноте то холодно, что до костей пробирает, то жар, от которого сознание начинает плыть еще сильнее. А еще — странная, раздражающая боль, ноющая где-то на краю восприятия.

В голове проясняется не сразу — я знаю только, как меня зовут. Проступают события до засыпания — кажется, я вчера пришла домой уже утром, упала на кровать и сначала смотрела странный сон, а теперь просто не могу проснуться. Завтра — или уже сегодня? — собеседование, надо вставать. Хоть в какой-то порядок себя привести. Вот только глаза не открываются. Да как же проснуться?! Неудобно лежащая рука затекла и начала покалывать — давай же, Васильева, шевелись.

— … лина? Почему… как?

Какой знакомый голос… Теперь бы еще собрать все это по кусочкам, чертова заколдованная стрела! Стрела? Точно, там была стрела, во сне. Заставляю себя раскручивать этот клубок дальше — картинка становится отчетливее, боль тоже обретает остроту. Вдохнуть! Я хочу вдохнуть!

Тело обмякает так же резко, как напряглось. По контуру лица пробегаются пальцы, едва ощутимо пахнет деревом и металлом.

— … ен.

— Жива, — с трудом в этом тихом шепоте узнаю голос эльфа. — Тише, тебе нельзя шевелиться. Отдыхай.

— Где?

— Не успокоишься ведь? Мы — у нагов, мне разрешили ночевать здесь, как самому «безопасному», — он отчетливо хмыкнул, — Кей и Канто — в отдельных комнатах. Эрих — у менталистов, мой братец — не выходит из лаборатории, чем раздражает змеелюдов.

— Саа…?

— Как сказать, — пальцы сжали ладонь. — Он пока еще жив. Пока королевы Сэаше нет — никто не может ни вынести оправдательный приговор, ни казнить. Ждем. Хорошо бы, чтобы ты поговорила с королевой до всего — может найдете общий язык. А пока — отдыхай, тебе нужны силы на восстановление. Я буду здесь.

Следующее пробуждение далось легче — я даже смогла открыть глаза и повернуть голову. Повернуть голову, чтобы встретится взглядом с нагой, чем-то напоминающей мне Саахаши. Это только тэаррцам кажется, что все наги одинаковые, на деле они очень сильно отличаются. Это как с азиатами в моем мире — пока не перестроишься, не будешь их различать. Я же была научена увлечениями подруги, поэтому быстро углядела знакомые черты. Неужто Ее Величество?

Я хотела было сесть, но сил пока не хватало, а резкое движение отозвалось болью в груди — подозреваю, что фантомной, но от того не менее противной. Змеелюдка мягко улыбнулась мне, даже кончик хвоста перестал скрести по полу в напряжении, этот звук я узнала бы из тысячи. Женщина выпрямилась, подбирая хвост.

— Здравствуй, Элина Вальц.

Я попыталась выдать что-то приветственное, но получился невнятный сип — горло высохло в ноль. Нага с мягкой, почти материнской, улыбкой влила мне в рот ложку какого-то отвара — горькая жидкость почти сразу впиталась, но ощущение разодранной глотки исчезло. Говорить, правда, легче не стало, но это уже мелочи — на краю кровати лежала зачарованная тетрадь, такие обычно безголосые маги для общения используют, страницы вроде бы даже озвучивают текст голосом владельца. Еще бы с принципом использования разобраться…

«Добрый день», о, дошло! «Прошу прощения, что наш разговор происходит при подобных обстоятельствах».

— О, не извиняйся! Я рада, что ты наконец пришла в себя. Я уже говорила с отцом о тебе, очень интересный случай.

«Саахаши жив?»

— Да, пришлось покопаться в законах, но я нашла способ вынести ему оправдательный приговор. Мы можем пошипеть о своем без твоей ушастой няньки?

Из угла полыхнуло недовольством. Я с удивлением повернула голову, только сейчас замечая Дженталя. Эльф, видимо, успешно притворялся кадкой с пальмой, потому что после пробуждения я его не увидела. Ну, либо подсознательно посчитала незнакомое существо потенциально опасным, предпочтя обратить внимание именно на змеелюдку. Блондин вопросительно посмотрел на меня и, получив кивок, выплыл за пределы комнаты.

— Восхитительная наглость! Ты не пробовала его пороть? — в голосе Сэаше была какая-то странная смесь возмущения с восторгом, поэтому я не нашлась с реакцией и просто пожала плечами.

«Не помогает. Поэтому предпочитаю гасить конфликты и вовремя разгонять их по разным углам. Иногда трудами Саахаши».

— Что ты вообще о нем знаешь? — Сэашэ начала разливать чай по тонким чашечкам.

«О Саахаши? Был выкуплен еще моей матерью», хмыкаю, «хорошо разбирается в медицине, в том числе — в душевных недугах, официально семьи не имеет. Изгнан, но документ с обвинением обнародован не был. Немногое. Он не слишком распространялся о своем прошлом, даже в нашем с Эрихом детстве».

— Моя мать… Она, — змеелюдка повертела чашку в руках, подбирая слова, — была чересчур рациональной и чересчур целеустремленной даже по меркам нашего народа. Все что ее интересовало — сильные дети, «за которых не будет стыдно». Она собрала по всей планете самых магически одаренных мужчин, влезла во все семьи и все гаремы… Представляешь, каким количеством проклятий ее осыпали за глаза?

Я кивнула. Могу себе представить, что творилось в этом змеином клубке.

— Среди отобранных она искала сильнейшего. От выбранной сотни отложила по кладке, — она застыла, совсем как зачарованная змея. — А потом пропустила через все яйца поток магии, убивая тех, кто был неспособен его выдержать. Уцелела только я и мои сестры. В порыве ярости «победителям» отбора был подписан смертный приговор. Отцу позволили сбежать, на самом деле. А приговор еще долго действовал, и по закону его должны казнить. Но он — собственность гражданки другого государства, а потому исполнение приговора в любом случае было невозможно, об этом я позаботилась едва взошла на трон. Может он и присутствовал в мой жизни всего несколько часов перед побегом, но наги помнят все с момента вылупления.

«Вот почему он тогда отказался»…

— Ты предложила ему снять ошейник? — Сэаше помогла мне сесть, вкладывая в руки чашку с теплым чаем.

Киваю. Повисает неловкая тишина. Нага из-под ресниц рассматривает меня, ее взгляд ощущается буквально физически — использует магическое зрение.

— Знаешь, я ведь считала его мертвым все это время. С матери сталось бы организовать «несчастный случай», — я хмыкнула, отчаянно борясь с накатывающей сонливостью. — Отдыхай. И, Элина…

Я подняла на нее глаза. Змеелюдка явно не была уверена, стоит ли говорить то, что вертелось на языке. Потом все-таки собралась:

— Я была бы рада иметь такую сестру как ты.

На бедре лежит горячая ладонь — это первое, что я ощутила после пробуждения. Следующим было горячее дыхание, согревающее шею. Слишком жарко, и чтобы продолжать спать, и чтобы полноценно проснуться. Странная дрема, в которой плаваешь как в киселе. Открывать глаза было лень, но в таком состоянии понять, кто рядом с ходу не получалось. Руки слишком горячие для эльфа, но хватка слишком аккуратная для дракона. Или все-таки Кей?