Будь моим хранителем (СИ) - Кураева Анастасия

Пшикнув пару раз на салфетку, я приложила ее к ссадине на щеке. Егор немного поморщился, но видимо царапины успели подсохнуть, поэтому сильно не щипало. Мой напарник молчаливо переносил все мои манипуляции и смотрел в сторону.

Я снова пшикнула на салфетку и приложила к разбитой губе.

— Сссс… — Егор немного отклонился назад и закрыл на мгновение глаза. Потом вернулся в исходное положение и сказал. — Нравится мучить меня?…

— Нисколечко… — я снова приложила салфетку к ранке, а затем подула, потом вдруг решилась сказать: — Спасибо, что спас меня. Если бы не ты…

Егор смотрел мне прямо в глаза:

— Ты думаешь я мог поступить как-то иначе?

— Наверное нет. — я улыбнулась. — Просто это чудо, что ты приехал и был рядом в этот момент…

Егор вдруг стал серьезным и проговорил:

— Как и Макс. Кстати, откуда ты его знаешь?

Улыбку вдруг стерло с моего лица. Я опустила глаза, стала снова мочить салфетку, очень долго ее складывать, стараясь оттянуть момент ответа. Егор внимательно следил за каждым моим движением. Не успела я вновь прикоснуться к его лицу, как он мягко перехватил мою руку и увел ее в сторону. Он вопросительно посмотрел на меня, ожидая ответа. Я вздохнула:

— Он как бы мой парень.

Егор удивленно поднял брови, чуть наклонив голову:

— Как бы?

— Ну, не как бы. Парень. Мы встречаемся. — я стала нервно собирать все вещи с кровати, укладывая их обратно в рюкзак. Как назло предметы не запихивались. Я стала трясти рюкзак с удвоенной силой.

Егор схватил мои руки:

— Да, успокойся ты… Чего ты психуешь?

— Я не психую. Просто… Просто до сегодняшнего дня он был просто моим парнем, а теперь… Я не знаю…

— Иди сюда…

Егор притянул меня к себе и обнял. Я утонула в его теплых объятиях и по щекам покатились слезы.

— Все просто ужасно… Я не понимаю, что происходит. Максим теперь непонятно кто. То ли мой охранник, то ли парень. Мама сейчас приедет и мне придется все ей рассказать… Я боюсь она не выдержит… — я всхлипнула.

— Выдержит. Ты выдержала и она тоже сможет…

В тишине раздавалось мои мокрые всхлипы, которые постепенно затихли. Егор чуть отстранился от меня, заглядывая в глаза:

— Ну? Успокоилась?

Я задержала взгляд на его губах и быстро, чтобы не передумать, потянулась его поцеловать. Теплые и мягкие, его губы ответили на мой поцелуй.

— Ммм… Больно… — прошептал Егор.

— Прости… — я коснулась пальцем его разбитой губы, из которой сочилась кровь.

Раздался стук в дверь и я отпрянула от Егора, резко вставая с кровати. Магия момента исчезла, словно лопнувший мыльный пузырь, и мне стало стыдно. Что я делаю?

Егор даже виду не подал. Спокойно подошел к двери и посмотрел в глазок.

— Похоже это твоя мама…

Он отпер замок и я молниеносно оказалась около двери, как раз, чтобы принять в объятия мою, охваченную страхом, маму.

— Машенька…

Мы крепко обнялись. Я гладила ее по голове. Минуту назад я и сама была разбита как старая калоша, но теперь я чувствовала, что мы обязательно со всем справимся.

Следом за мамой вошли двое: высокий плечистый мужчина с темной бородой и женщина ему под стать. Их тела излучали невидимую мощь, а проницательный взгляд выхватывал все детали обстановки. Они как-то сразу заполнили собой все пространство и напоминали хищников, готовящихся к охоте. По моей спине пробежал холодок. Не удивительно, что мама была напугана. В такой компании даже самый уверенный в себе человек будет чувствовать себя неуютно.

Наши охранники обошли все комнаты, осмотрели окна, балкон. Потом Егор перебросился с ними парой фраз и они уехали.

Мама по-тихоньку приходила в себя. Мы сидели вдвоем на кровати и я мягко обнимала ее за плечи. Потом словно очнувшись, она медленно осмотрелась и только сейчас заметила Егора. Я проследила за взглядом:

— Мам, это Егор, он… Он мой напарник.

Егор поздоровался. Он хотел казаться чуть более дружелюбным, чем обычно. Приветливо улыбался и держался на расстоянии — за кухонной стойкой. После двух грозных амбалов это было лучшим решением.

— Ты сказала напарник? — мама растерянно на меня посмотрела. — Пожалуйста расскажи мне все, иначе я сойду с ума.

— Хорошо, мама. Пойдем…

Я повела ее в соседнюю спальню, напоследок бросив взгляд на Егора. Он подбадривающе кивнул мне и прошептал: «Если что, я рядом».

Глава двадцатая.

На улице было уже совсем темно, когда я обессиленная выползла из спальни. Я слышала, как открывались входные двери, как тихо разговаривали Макс с Егором и Лерой. И как они потом ушли. Снова я не поговорила с Максимом. Наша недомолвка обрастала взаимным молчанием, как снежный ком.

В конце концов, после нескольких часов разговора, мою маму сморил тревожный сон. Бедная. Ее мир, который она выстраивала все эти восемнадцать лет, рушился как карточный домик здесь в этой Богом забытой гостинице, в этом тесном номере. Я укрыла ее теплым одеялом и вышла, плотно закрыв за собой дверь.

Егор лежал на кровати, закинув одну руку за голову. Его любимая поза. Он смотрел телевизор в полной темноте. Лицо попеременно освещалось синим, розовым, белым светом, приобретая искаженные очертания. Заметив меня, он тут же выключил телевизор. Темнота на миг поглотила всю комнату, забирая с собой даже малейшие звуки.

— Упс… Сейчас… — Егор нашарил кнопку на светильнике и включил свет. — Ну, как она?

Я устало села на краешек кровати и заговорила:

— Я даже не знаю… Она внимательно выслушала все, что я ей рассказала: о Хранителях, Елене, о моих перемещениях и обо всем, что мне удалось узнать у Надежды Васильевны… Но временами мне казалось, что больше всего ее беспокоит перспектива снова встретиться с Виктором, моим папой.

— Кстати, об этом… Макс сказал, что завтра отвезет нас к твоему отцу.

Значит завтра… Так скоро. Я поежилась. Завтра я увижу отца. Я поговорю с ним, я задам ему вопросы, я обниму его…

— Больше Макс ничего не говорил? — я старалась спросить это как можно более безразлично.

— Нет… — Егор украдкой считывал мою реакцию. — Но они принесли продукты, зубные щетки и даже пару футболок на смену.

— Очень предусмотрительно…

Мы неловко помолчали, потом набрав побольше воздуха я продолжила:

— Егор, послушай. По поводу нашего… эм… поцелуя…

— Не успеешь…

— Что не успею? — я недоуменно уставилась на него.

Потом почувствовала знакомое головокружение и поняла, что поговорить нам не удастся.

Первое, что я почувствовала жуткую вонь, от которой к горлу подкатила тошнота. Я зажала нос. На меня смотрели грязные ободранные стены, рваная штора на окне и единственная тускло-горящая лампочка на потолке. Егор стоял тут же, чуть впереди меня. Мы осмотрелись. Убогая комнатушка совсем не имела мебели, не считая старый линялый матрац, валявшийся в углу.

Я стояла как вкопанная, брезгуя сделать хоть один шаг в сторону. Егор аккуратно двинулся в сторону матраца. Он пригнулся, приглядываясь, словно сыщик.

— Что там? — шепотом спросила я.

Он подошел почти вплотную к огромной куче темного тряпья.

— Здесь человек…

Грязным тряпьем, оказалась черная засаленная куртка, которой была укрыта девушка. Капюшон на половину скрывал ее лицо. Не удивительно, что мы не заметили ее сразу. Она сидела, облокотившись одним плечом о стену. Я аккуратно продвинулась вперед, стараясь не наступать на мусор, разбросанный по полу. В глаза бросились шприцы, валявшиеся у ног девушки. Егор сидел на корточках, протягивая руку к ее шее.

— Пульса нет…

— Может скорую?

— У меня нет телефона с собой. А у тебя?

Я пошарила по карманам. Телефона не было. Егор обыскал карманы девушки. Он нашел старый кнопочный телефон в куртке, но батарея была разряжена.

— Стой здесь.

Егор встал и стремительно вышел из комнаты. Я тупо уставилась на сгорбленную и неподвижную фигуру девушки. Неужели это все? Нет никакой надежды?