Любовь к котам необязательна (СИ) - Мурри Александра

— А кто решает? Клан? Совет? Бог? Если на то пошло, Чистой слезы вообще не должно существовать.

— А поговорить по-человечески? — не сдавался Алексей, раздраженно потирая лицо.

— Ты забыл, внук? Мы не люди, — криво улыбнулся Лео.

Он обошел круглый деревянный стол и присел около Ани. Медленно протянул руку, дал изучить запах, после чего смело погладил по пушистой голове.

— А ты молодец, девочка. Сильная. Захомутала таки неуловимого Лешку. Я до последнего не верил Эле, что удастся, но очень рад, что все так вышло.

Аня сощурила глаза и тихо зарычала. Не имела представления, как еще реагировать.

— Можешь звать меня дедушка, ну или дед.

— Лео!..

— Дед!.. — воскликнули Фрида и Алексей, одинаково возмущенно, но по разным причинам.

— А что такого? Мы теперь одна большая и дружная семья!

— С семьей не поступают так, как вы поступили с Аней, — озвучил Алексей то, что Аня не могла выразить. Еще она подумала, как вся история с Чистой слезой отобразится на работе Алексея. Сам он по этому поводу почему-то промолчал.

— Знаешь, как мой отец учил меня плавать? — спросила Фрида, строго глядя на Алексея. Она не оправдывалась, отстаивала свою правоту. — Я росла слабой и болезненной, магия спала до одиннадцати лет. Хотя обычно ведьмы еще с соской во рту притягивают потоки сил и используют их неосознанно. Я же сидела над книгами, училась, знала на зубок все заклинания, но силы не имела.

— И это спасло вам жизнь, — справедливо заметил Леша.

— Да, ты прав. Проклятие выбрало более сильную из сестер.

— И при чем здесь плавание, ваше грустное детство и то, что вы бросили Аню одну на растерзание?

— Волкам? Ты себя имеешь ввиду? — подначил неунывающий дед.

— При том, что сила Ани могла вырваться в любой момент. А могла проспать еще десяток лет или не проявиться никогда. Пойми же, я была в тупике! Она единственная наследница Гуммелей, но у нее одной имелся шанс. Благодаря ее отцу. — Хоть Фрида и обращалась к Алексею, смотрела она при этом на черную волчицу. — А методы… Они работают. Папа тогда заплыл со мной на плечах на середину озера. И нырнул, бросив меня одну. Так я научилась плавать. Так во мне проснулась ведьма. Несмотря на панику, благодаря страху. Я барахталась как котенок, я опускалась все ниже и ниже, дна все не было. Знаешь, сколько километров до дна в Увельском глазу?

— Сколько?

— Много. Я до него так и не добралась. Слава силе!

Черный кот спал во тьме, мягкой, как сама ночь. Эта тьма нежная, родная, она даже мягче, чем одеяло на его кровати в доме Гуммель.

Зверь невидимый и неслышимый. Он как феникс возрождался, но не из пепла, а из самой темной, непроглядной бездны. В этот раз ему на восстановление потребовалось больше времени, все-таки тяжкое это бремя, — бремя хранитела Чистой слезы. Василиус с годами не становился сильнее, к сожалению нет. Его дар, или проклятие, зависит от точки зрения, неизменен. Каждый раз, где бы кот не находился, как бы не прятался, его выдергивает к следующему на очереди оздоровиться. Белый свет рвется наружу, заодно убивая телесную оболочку носителя, после чего того ждут нежные объятия тьмы.

Белое сияние во тьме, чистейший кристалл в окружении ночи. Когда-то один могущественный, но несчастный колдун, поместил это сияние во мрак и запечатал ценою собственной жизни. И обрек маленькое существо носить бремя-дар сияния из века в век.

От прежнего существа остались лишь форма и два зеленых глаза, хранящие свой секрет.

Ане нравилась новая жизнь и новый мир, который она только училась понимать и принимать. Страшилась его, и одновременно восхищалась.

Поначалу чувствовала себя жутко неуверенно, не зная, куда себя приткнуть. Ходить в обычный университет, жить как раньше, казалось немыслимым. Аня изменилась и прежний ее мир вряд ли удалось бы восстановить. Да и не хотелось, если честно.

В один из вечеров, когда она, погруженная в мысли, поднималась в квартиру к Алексею, то столкнулась на лестничной площадке с соседом. Со старым чудаковатым ученым, о котором Леша как-то рассказал пару смешных историй. Тот жил этажом ниже и как раз возвращался с покупками из магазина.

— Так ты, значит, пара Алеши? Анастасия, та самая Гуммель?

— Да, приятно познакомиться, Карл Бартович!

— Ох, вижу, тебе уже наплели обо мне всяких небылиц. Не верь! Не верь этим бесстыдникам!

Любопытный старикан затащил Аню к себе в гости. Она, впрочем, не сильно противилась. Леша все равно пока не вернулся с работы, а ждать в пустой квартире, где кроме собранных коробок, чемоданов и сиротливой кровати ничего не осталось, удовольствие небольшое.

Ученый принялся исправлять дезинформацию, показывать свои научные достижения и хвастаться результатами последних экспериментов, после чего повел пить чай. Последний пункт в списке обязательных дел для гостей, после экскурсии в мир тараканообразных, пришлось отменить. Видимо, у старикана это проверенный метод — экономит таким образом на заварке. Или Аня оказалась со слабым желудком?

Однако польза от визита все же была. И не малая. Прознав об Анином неоконченном образовании и ее метаниях в выборе будущей профессии, Карл Бартович удивился:

— Ну что же ты, деточка? Думаешь, биологи только у людей есть? Поступай в Магуни, выбирай тот же факультет, на котором и прежде училась. Обещаю, не пожалеешь! Знаешь, какое интересное строение у… — и экскурс в мир насекомых продолжился.

В конце, благосклонно выслушав комплименты в адрес своих питомцев, — Аня действительно старалась угодить, в надежде поскорее удрать, — ученый предложил:

— Если придешь ко мне в гости еще раз, да печенье прихватишь к чаю, я тебе рекоммендацию напишу.

Все тот же блат, что и в мире людей. Взятка — коробка печенья.

Как бы там ни было, а к совету старика Аня прислушалась.

Отношения с тетей вернулись в прежнее русло — дружественный нейтралитет. Вот уж от кого советов ждать не приходится! Фрида окончательно отпустила племяшку в свободное плавание. Может, многолетняя привычка держать Аню в стороне от своего мира дала о себе знать. Может, обеим хватало того общения, что есть. Обе знали, что в их сердцах есть место друг для друга, и этого было достаточно.

Уже через пару месяцев Фрида перестала при встрече смотреть на племянницу виноватыми глазами, неясный пиетет и страх также ушли. Вскоре вернулся насмешливый зеленый взгляд и шутливый тон. Увидев привычное выражение на лице тети, Аня выдохнула с облегчением. Все возвращается на круги своя.

Мстить Аня не намеревалась. Боже упаси! Зачем нужно? Пакость получилась чисто случайно.

Задумавшись, она стояла у подоконника в квартире тети и смотрела в окно. Мысли полностью поглотили девушку, она не замечала, что делают ее руки. А они, наверное в следствие нервного перенапряжения, дергали листики бесценного тетиного фикуса. Деревце и так пострадало от нерегулярных — то чрезмерных, то недостаточных, — поливок. Но в тот ненастный час Фикус Бенджамина лишился половины листьев.

Опомнившись, Аня еле успела замести следы, то есть — распихать листья по собственным карманам, и унести ноги до тетиного возвращения.

Ничего, — успокаивала свою совесть. — Как сказала сама тетушка, чему суждено быть, того не миновать. Генерал ей новый фикус купит.

В этот же вечер Аня собирала вещи в общежитии и прощалась с подругой. На этот раз плакала Сара. Аня перевелась в другой университет, уезжает жить к парню и вообще! Бросает ее, Сару, одну одинешеньку!

— Сколько меня не было? Месяц? Какой-то жалкий месяц, Аня! Тебя совсем одну нельзя оставлять.

— Ничего страшного не случилось, не волнуйся.

— Страшного, пожалуй, и в самом деле ничего. Твоего блондинчика страшным никак не назовешь. Но вот странностей хоть отбавляй. Взять хотя бы твой вид! Почему больше не носишь очки? Зрение за две недели восстановила? Что за идеально чистая кожа? Это я, в конце концов, у моря отдыхала, фрукты-витамины жевала, а ты в городе прозябала. Что за нереальное сияние глаз? Это все волшебство любви?