Зинаида Гаврик - Аида. Отмеченная тьмой

Аида замерла, как испуганный зверёк, заворожено глядя ему в глаза и не в силах оторваться.

Внезапно она перестала чувствовать ноги и плавно опустилась на колени. Незнакомец сделал то же самое.

Затем он медленно вложил её руки в свои. Мягкий обволакивающий голос наполнил сознание.

— Меня зовут Туман. А ты девушка, чьё рождение заставило звёзды заплакать кровавыми слезами. Тебя держат в заточении, но сны освобождают, и я могу прийти к тебе. Сейчас я призрак, но скоро мы встретимся уже в реальности. И помни: эта долина пока безопасна, в случае угрозы ты можешь прийти сюда. Дорогу знаешь. Я не могу забрать тебя, нас уже разъединяют.

У Аиды внезапно закружилась голова. Окружающая обстановка стала размываться и отдаляться. Стальные глаза Тумана сменились сырым каменным потолком темницы, но его затихающий голос успел сказать:

— Сохрани своё подсознание, не дай усыпить душу. Ты — моя…

Аиду трясли и звонко хлопали по щекам, но она не подавала признаков жизни. Потом, наконец, слегка приоткрыла глаза, и начальник охраны распорядился отнести её наверх. Он выглядел очень испуганным. Если не удастся привести девчонку в чувство, ему придётся плохо. Пока несли, пленница болталась на руках, как тряпичная кукла и вроде бы снова была в обмороке, не осознавая происходящего.

Однако, оказавшись в своей комнате, она медленно пришла в себя. Поняв, где находится, девушка едва не закричала — снова ненавистное жилище, а вокруг суетится испуганная прислуга. Раньше они старались избегать её, а теперь на лицах читалось страшное волнение и нешуточное беспокойство.

Заметив, что пострадавшая пришла в себя, её осмотрели, а затем оставили одну.

Аида чуть прикрыла глаза и как наяву увидела жёсткое, но красивое лицо Тумана и пронзительный взгляд, в котором читался большой жизненный опыт. Однако, мечтания были грубо прерваны появлением разъяренного начальника охраны.

Он ворвался в комнату Аиды, вплотную подошёл к кровати и, приблизив к ней свои страшные глаза, схватил за подбородок, не давая отстраниться.

— Маленькая ведьма, ты нарочно сделала это, — прошипел он, брызгая слюной, — слуги доложили, что повреждений нет. А это значит, ты притворялась!

— Нет, — испуганно пробормотала она. — Я просто заснула…

— Замолчи, дрянь! Тебя пытались разбудить. Невозможно в сырой темнице заснуть так крепко, чтобы не реагировать на пощёчины. Но если это и так, я запрещаю тебе спать. Ты будешь бодрствовать, пока мы не придумаем что-нибудь интересное для тебя, куколка!

Секунду он не отпускал Аиду, наслаждаясь её неприкрытым ужасом. Девушка ясно видела, что перед ней маньяк, который может выкинуть всё, что угодно. Наконец, этот дьявол во плоти злобно рассмеялся и вышел из комнаты, хлопнув дверью.

Обессилев от страха, пленница упала обратно на кровать, плача от обиды и несправедливости. Оказывается, раньше было не так уж и плохо: её никуда не закрывали и этот маньяк с носом, похожим на клюв, просто молча проходил мимо, не делая попыток приблизиться.

Из беспросветного моря отчаяния её выдернула резкая боль в ноге. На матовой коже, где раньше был завязан кусок тухлого мяса, медленно проступала синева. Аида была готова поклясться, что ничего подобного у неё не было ещё минуту назад. Что же делать? Нога перестала её слушаться и начала деревенеть. Девушка громко закричала. Ответом был грубый хохот снаружи, а затем металлический лязг — дверь закрыли на замок.

Аида зажмурилась и снова потеряла сознание, успев прошептать «Туман…»

Солнечные лучи ласково гладили кожу лица. Голубое небо заслоняли белые шары одуванчиков и дерзкие синие васильки. Аида лежала на траве, чувствуя странно-приятное ощущение внутри, словно оказалась на давно забытой родине.

Неожиданно небо заслонило встревоженное лицо Тумана. Он стоял на коленях и вглядывался в её глаза, завораживая и отнимая всякую охоту двигаться. Странные мысли начали приходить девушке на ум, и она непроизвольно покраснела, надеясь, что её недавний знакомый этого не заметит.

Просто он был слишком близко, и приятный горьковатый запах кружил голову, заставляя сердце ускоряться.

Его руки бархатно скользнули по телу, плечам, талии, бёдрам и оказались на больной ноге, которая к тому времени приобрела жуткий фиолетовый оттенок. Туман недовольно поморщился, в глазах на секунду появился опасный блеск, который тут же исчез, снова сменившись выражением заботы.

— Иллюзии. Как же я это пропустил? — он нежно, но решительно обхватил её ногу синюшного оттенка и склонился так низко, что шелковистые волосы прохладно пощекотали кожу.

Боль, ставшая уже привычной, стала уходить как вода из дырявого стакана. Наконец, Туман выпрямился и встал. Девушка с удивлением обнаружила, что теперь его одежда выглядит совсем по-другому. Длинная приталенная сутана придавала юноше строгий вид наставника, который должен нести мудрость в народ.

Теперь же облегающее одеяние сменили плотные тёмные штаны и безрукавка, не скрывавшая ладное телосложение. В этом парне чувствовалась немалая сила, все его мягкие текучие повадки напоминали хищника. Если бы не выражение крайней заботы во взгляде, он мог бы выглядеть опасным. Картину завершала еловая ветка, намертво запутавшаяся в тёмных волосах.

— Прости, — спокойно сказал он, заметив её взгляд. Тут же голос его приобрёл дурашливо-поучительную интонацию, — Я забыл о своём духовном предназначении. Моя задача просветить и наставить тебя на путь истинный. Ну и защитить, конечно.

Не успел он закончить свою высокопарную речь, в которой явно сквозила ирония, как его одежда плавно перетекла в привычную сутану.

— Тебе нельзя больше спать. — С этими словами Туман развернулся, случайно мазнув краем своего одеяния по Аидиному лицу. А когда прохладная ткань соскользнула, девушка увидела свою комнату, в которой потеряла сознание. Сказка кончилась, с грустью поняла она.

К счастью, кратковременного сна никто не заметил, так как дверь по-прежнему была закрыта. Пленница облегченно улыбнулась, вспомнив ветку в тёмных волосах, и тут же ощутила неимоверный подъём сил. Тело больше не чувствовало боли и усталости, настроение стало бодрым и отдохнувшим.

Почти сразу же раздался лязг ключей в замке. В комнату, решительно печатая шаг, ворвался начальник охраны.

— Ну вот что, детка. Мне поручили лично контролировать твой сон. Так что теперь ты будешь спать только со мной! Ха-ха, ты, конечно, рада? Если вдруг я замечу что-то странное, то грубо, очень грубо тебя разбужу. — Он наслаждался страхом и отвращением на лице своей пленницы.