Розмари Клемент-Мур - Техасские ведьмы

- Ты взяла свои водительские права? – крикнула я вслед Фин. – Не забудь закрыть наружные ворота.

Она закивала в своей рассеянной манере и уселась на водительское сиденье «Трупера». И в этом большом потрепанном автомобиле Финн смотрелась крайне неуместно. Помимо светлых волос и бледной кожи, она обладала эльфийской нежностью – в понимании Толкиена. Попробуйте представить Галадриэль за рулем внедорожника.

Я, возможно, волновалась бы о сестре больше, если бы нагретые солнцем каменные плиты не начали жечь мне голые ступни. Так что я скоренько пошла к распределительному щиту, чтобы включить автомат. Да, Фин порой могла казаться потусторонней и наполовину эльфом, я же была земной. И стопроцентно по-человечески чрезвычайно высоко ценила такие вещи как электричество, спутниковое телевидение и долгий горячий душ.

И все это было в моем ближайшем блаженном будущем.

Фин использовала последнее полотенце в ванной.

К сожалению, я не поняла этого, пока не разделась до исподнего, и теперь раздраженно взирала на пустой бельевой шкаф. Самое противное, что вчера я устроила стирку, и сушилка в подвале была забита чистыми полотенцами, которые я просто еще не удосужилась сложить. Тот факт, что здесь в равной степени и моя вина, облегчения не приносил.

Проклятье.

Я закрыла шкаф и провела инвентаризацию. Пятнадцать различных сортов мыла, произведенных на ферме Гуднайтов? Есть. Водопроводная вода прямо из древнего колодца и слегка пахнет серой? Есть. Но нет даже маленькой тряпочки.

Одежда грязной кучей валялась у моих ног. Натягивать ее снова совсем не хотелось, а чистую я не могла надеть, пока не смою с себя грязь и собачью слюну. Открыв дверь, я начала было взывать к Фин, чтобы та принесла мне полотенце… но тут вспомнила, что сестра на «Трупере» укатила в Барнетт.

Я постучала пальцами по дверному косяку. Единственный вариант – спуститься в прачечную как есть. Ладно, плевать, что все занавески в доме подняты. Мое белье с веселенькими красными вишенками и яркими зелеными листочками смотрелось гораздо скромнее многих купальников. К тому же в радиусе нескольких миль от дома не было ни души.

Ну, кроме дядюшки Берта, но обычно он зависал – когда я его вообще ощущала – подальше от жилых комнат. Даже будучи призраком, он оставался крайне учтив.

Жаль только, не мог принести мне полотенце.

В детстве я придумала игру, испытывающую пределы дядиной способности передвигать предметы. У него довольно неплохо получалось включать и выключать свет, но я никогда не видела, чтобы он передвинул физический объект дальше нескольких сантиметров. И то это можно было заметить лишь боковым зрением. Не знаю, универсально ли данное правило или касается только дядюшки Берта, но, будучи восьмилеткой, я лично выяснила, что призраков лучше видно краем глаза и в промежутке между морганием.

А потом я поняла, что большая часть населения планеты вообще не видит ни магии, ни призраков. Ну или никто не признается, если хочет, чтобы окружающие воспринимали его всерьез. Я испытала это на собственной шкуре.

Я прошествовала по гладким сосновым половицам коридора второго этажа, затем спустилась по лестнице и пересекла гостиную с ее дубовыми балками и камином из известняка. Случайно бросила взгляд из окна на Стеллу, припаркованную прямо у деревянных ворот во двор, и... замерла как вкопанная.

Потому что рядом с моим «мини купером» обнаружилось нечто. И вовсе не видавший виды внедорожник тетушки Гиацинты, а… корова!

Точнее, молодой теленок, вдвое меньше взрослого животного. Моя тетя коров не держала, так что этот малый нарушил границы, однако сей факт можно считать несущественным по сравнению с тем, что незваный гость чесался о ярко-голубое крыло Стеллы. Чесался задом о подарок на выпускной и день рождения, который я сама себе сделала, потратив многолетние сбережения от работы после школы.

Я подскочила к окну и замолотила ладонями по стеклу, до полусмерти напугав дрыхнувшего на диване Пампкина.

- Эй! – Бах, бах, бах. – Отвали от моей тачки!

Теленок и ухом не повел, продолжая чесаться.

- Ах ты, сукин…

Я крутанулась и рванула через кухню в сени. Оттолкнула с дороги собак и, сунув ноги в огромные резиновые сапоги, с такой силой распахнула заднюю дверь, что та ударилась о стену.

Прогромыхав вниз по ступенькам, я пролетела мимо загона с козами, которые флегматично жевали листья и лишь проводили меня взглядами. Если вишенки на моем нижнем белье и соблазнили рогатых, я была слишком разъярена, чтобы заметить.

Занятия футболом в школе не прошли даром – я бежала быстро, несмотря на замедлявшие меня слишком большие сапоги. И когда со стуком распахнула ворота, теленок выглядел беззаботным, пока не понял, что я иду в атаку.

Он дернулся, я за ним – и понеслась через пастбище, ничуть не уступая Уильяму Уолласу в «Храбром сердце». За исключением трусиков и лифчика. Это было похоже, скорее, на одну из зарисовок «Монти Пайтон»[6], воплотившуюся в жизнь благодаря моей сестрице, которая, очевидно, оставила вторые ворота открытыми, чтобы соседские бычки могли шататься по земле Гуднайтов.

И я все выскажу Фин по этому поводу.

Глупое животное. Размахивая руками, я гнала теленка почти до нашей изгороди из колючей проволоки и там поняла, что он вовсе не вполовину, а раза в четыре меньше взрослой особи – и ему еще расти и расти до своей мамаши.

Она была огромная, по нашу сторону забора и чертовски злая, потому что я орала на ее детинушку.

Корова нагнула голову и замычала, взмахами хвоста вторя этому долгому трубному звуку. Подпиленные обрубки рогов, хоть с виду и были тупыми, вполне могли сломать мне ребро – по крайней мере, если корова решит напасть. А еще она может сбить меня с ног и мимоходом затоптать.

Мы ведь говорим о существе размером со Стеллу.

И это абсолютно меня не волновало.

- Не ори на меня, глупая корова! – Я ткнула пальцем в теленка, дразнившего меня за материнской спиной. – Держи своего малолетнего преступника подальше от моей машины!

Корова топнула копытом и выдала второй хриплый рев.

- Нет. Сама заткнись. Это моя территория. – Я неопределенно махнула рукой на ворота. – Держи свою жирную задницу и своего негодного отпрыска по другую сторону колючей проволоки.

- Эй! Ты!

Мозг заглох. Я так и стояла, замерев и выпучив глаза, словно какая-то мультяшная героиня. Что за черт?

- Ты! Сумасшедшая девчонка! Эй, там!

«Эй, там» запустило мой зависший мозг, и извилины снова зашевелились. Это не корова говорила. Какое облегчение.