Училка и хулиган (СИ) - Шугар Мия

Размышляя таким образом, я восхитилась собственной смелости и заявила твердо:

— Я согласна! Но деньги вперед!

Машка расплылась в довольной улыбке.

— Конечно, Женечка.

Любимова сорвалась с места, прошагала мимо меня в прихожую, пощелкала там замком сумочки и вернулась с сотней долларов в руках.

— Держи.

Я забрала банкноту и сразу стала прикидывать в уме, как ее удачнее потратить. Куплю-ка я себе куртку на зиму. Или нет, лучше сапоги. Старые уже поизносились, да и замок заедает. А может, плюнуть на все и купить духи? А что? Говорят, что для француженок хороший аромат важнее одежды. Для меня, покупающей туалетную воду у распространителей косметики, любой аромат стоимостью дороже двух тысяч рублей уже будет хорошим. А с семью тысячами в отдел парфюмерии вообще заходить нужно походкой богини.

Или все же сапоги? Духи что — пшик-пшик и нет их. Кончились. А сапоги, если беречь, то несколько сезонов носить можно.

— Ау! Женька! — Машка проорала прямо над ухом.

Я вздрогнула и чуть не выронила свою плату за намечающееся лицедейство.

— Чего орешь, как припадочная? — обиделась я.

— Сама припадочная! Зову-зову тебя, а ты сидишь, глаза таращишь и лыбишься. У вас в роду психических не было? Мамка не рассказывала?

— Иди ты! — огрызнулась я и сменила тему. — Когда там твой банкет?

— Завтра.

Машка поднялась с табурета и принялась расхаживать взад и вперед по кухне. Кухня у меня не очень большая. Откровенно говоря — маленькая. Потому, Любимова каждые пару шагов натыкалась на стену и разворачивалась, чтобы через очередные два шага снова упереться лбом в стену.

Я с интересом наблюдала за ее метаниями, но ноги на всякий случай поджала. Вволю находившись, Машка цепко схватила меня за руку и потащила в комнату, служившую гостиной и спальней одновременно. Обычное, кстати, дело в однушке.

— Время поджимает, — объяснила подруга, усаживая меня на диван и мостясь рядом. — Ах, черт! Забыла.

Вскочила с дивана и скрылась в прихожей, чтобы через пару секунд вернуться с сумкой. Порылась в ридикюле, бурча что-то себе под нос, и выудила из его недр телефон.

— Вот, смотри. Это тот самый папаша. Виктор Эдуардович.

Я с готовностью уставилась в телефон. С экрана смартфона на меня строго взирал мужчина. Волосы темные, с проседью; серые глаза смотрят серьезно и проникновенно. Ну я и не замедлила проникнуться невыразимой брутальностью папаши.

Даже застывшее во времени и пространстве изображение производило мощное впечатление.

Таких мужчин я в жизни не встречала, а если бы и встретила, то предпочла бы скорее убраться с их пути.

Наглость, властность, самоуверенность и даже опасность — вот ассоциации, возникшие у меня при первом взгляде на него.

— Да уж, — пробормотала я и уставилась на подругу. — Это твой будущий свекр? Что-то он больно молодой для отца взрослого парня. По фото ему не больше 35 лет. Только седина добавляет немного возраста.

— Генетика хорошая, вот и выглядит молодо. И ты не забывай, что он миллионер. Может себе позволить омолаживающие процедуры.

Я сразу живо представила брутального Виктора лежащим в белом пушистом халате на кушетке у косметолога. На лице у него толстый слой сметанной маски, а на глазах кружочки огурцов.

Мотнула головой, отгоняя нелепое видение, и хихикнула. Машка подозрительно глянула, встала с дивана и подошла к полке с моей коллекцией ангелочков. Я их нежно любила и собирала еще со времен старшей школы.

— Будь серьезней, Женя, — завела Любимова учительским тоном и взяла фарфорового ангела в руки.

Я сразу же заволновалась. А она покрутила фигурку, разглядывая, прошла к окну и застыла, глядя во двор.

— Виктор не простой мужик. Расчетливый и умный. Тебе с ним сталкиваться нельзя. Да и не нужно это. Попадись пару раз на глаза и смывайся. Разговаривать с ним и не думай. Он сам не подойдет, а для тебя главное — держать дистанцию. Увидела, что он поблизости — сразу в сторону отходи.

Я слушала Машку вполуха, а сама глаз не сводила с ангела, которого она небрежно крутила пальцами. Того и гляди уронит. Не выдержала, подошла и отобрала свое сокровище. Поставила на место и принялась выравнивать фигурки. Любимова наблюдала за моими телодвижениями со снисходительной улыбкой.

— Давай продолжим, — немного устало сказала она, когда моя коллекция была приведена в порядок.

Следующие полтора часа Машка показывала мне фотографии разных людей и сопровождала визуальную демонстрацию подробными комментариями. Я морщила лоб, кривила губы и бесконечно ерзала на диване, выслушивая похабные подробности личной жизни представленных индивидов. Ну надо же! А с виду приличные люди. Встретишь таких и в жизни не подумаешь, что они так развлекаются.

К вечеру я уже практически взмолилась о пощаде. Моя голова не выдержит больше этого потока информации.

— Ладно, отдыхай, — недовольно протянула Машка. — Завтра в 9.30 будь готова. Поедем в салон красоты, будем делать из тебя человека.

Пока я соображала, чем бы кинуть в Любимову, она сунула ноги в свои умопомрачительные туфли, послала воздушный поцелуй и отчалила, оставив меня переваривать события сегодняшнего дня.

Утро знаменательного дня началось с отрицательных эмоций. Шторы я вчера забыла задернуть, потому вставать пришлось вместе с солнцем и неугомонными птицами. Обвинять в этом кроме себя было некого, но крайнего я все же нашла. Машка. Правильно, не себя же ругать. Это из-за Любимовой я вчера разволновалась и позабыла обо всем на свете, кроме ее дурацкого банкета.

Ворча, как престарелая Лидия Карловна из 42 квартиры, я подняла себя с постели и поплелась в ванную. Душ немного взбодрил и кровожадные мысли о мести отступили. До назначенных Машкой 9.30 еще прорва времени и я провела его с пользой. Сполоснула шторы, протерла окно, выдраила унитаз и ванну. Бабуля при каждом удобном случае напоминала, что нервозность лучше всего убирается активными физическими нагрузками. И она была права. Я давно заметила — чем сильнее я нервничала, тем чище у меня в квартире.

Когда стрелка на часах начала приближаться к 9, я уже подумывала повторно помыть унитаз. С трудом удержалась и восхитилась своей силе воли.

До Машкиного прихода успела накраситься и раз пять пройтись по квартире, поправляя и без того ровно стоящие вазы и статуэтки.

Ждала Любимову, ждала, но звонок в дверь все равно застал врасплох и заставил подпрыгнуть на стуле, выронив книгу.

Машка прибыла оживленная и веселая. Рассмотрела меня и наморщила носик.

— Чего от тебя хлоркой воняет?

— Убиралась.

— Лучше бы накрасилась.

— А я и накрасилась.

Красноречивый взгляд без слов объяснил то, что Любимова не стала произносить вслух.

— Знаешь, что! — Вспылила я. — Это, между прочим, ультрамодный нюдовый макияж. Даже английские герцогини красятся именно так! А вот ты со своими черными стрелками и красными губищами выглядишь так, как-будто с вечера забыла умыться.

— Ладно-ладно, герцогиня, — Машка шутливо отвесила поклон. — Извольте проследовать в купальню и смыть с себя запах хлорки. А то он немного резковат даже для вечернего аромата.

Я сердито сверкнула глазами, но спорить не стала и пошла в ванную.

Через 10 минут мы уже выходили из квартиры. Сели в подъехавшее такси и отправились в один из лучших салонов нашего города. Ранее тут бывать мне не приходилось и Любимовой пришлось несколько раз шикнуть на меня, чтобы закрыла разинутый рот и прекратила пялиться по сторонам.

— Вот деревня, — не выдержала Машка, застав меня за поглаживанием белого кожаного дивана.

Я чинно сложила руки на коленях и тут же заинтересовалась пальмой в кадке. Очень красивое растение.

— Маш, а Маш!

— Чего тебе?

— Как думаешь, можно попросить отросток от пальмы?

— Ну ты вообще! — прошипела Любимова. — Сиди спокойно и жди пока позовут, ботаник.

Я вздохнула и принялась пальцами постукивать по белоснежному подлокотнику дивана, не обращая внимания на гневные взгляды подруги.