Волшебный мир Нумия. 4. Люби меня (СИ) - Котлярова Екатерина

— Владас уже тебя ждёт у крыльца. Пока, Лиля. Прощай, мой нежный цветочек, — и снова мужчина сбегает прежде, чем я успеваю что-то сказать.

Лиля

Несколько дней я провела в доме родителей, наслаждаясь радостными улыбками на их лицах. Правда, я чувствовала себя лишней, когда видела их жаркие взгляды направленные друг на друга. А ещё я безумно скучала по Рикарди. По его зелёным глазам и чуть заметной улыбке в уголках его полных губ, когда он смотрит на меня. По его ласковым и нежным рукам, которыми он то и дело незаметно, невзначай касался меня. По его запаху, который витал во всём доме. В каждом его уголке. По ночам, когда он приходил в мою комнату…

И когда сил быть вдали от него не осталось, поехала к нему сама. Готовая рушить все стены, которые этот мужчина воздвигал между нами. Либо сейчас, либо никогда. Плевать на гордость. Плевать на всё. Я же вижу, что он любит меня. Вижу, что его тянет ко мне с невероятной силой, не меньше, чем меня к нему. Не может человек, который не любит быть таким ласковым и нежным.

Новости, которые мне сообщил Владас, меня совсем не радовали. Уже пять дней Рикарди не выходит из своего кабинета, прогоняя всех, кто заходит к нему, швыряя в них тяжёлыми предметами. Владас сказал, что пить она начал сразу после моего отъезда.

Первым делом, когда мы приехали, я побежала в свою комнату, чтобы переодеться. Увидела, что моё постельное бельё до сих пор не сменили, а кровать смята, будто на ней кто-то спал. Я взяла подушку и поднесла к носу. Рикарди. Спал на моей кровати после моего отъезда. Родной мой… Зачем же ты отпустил меня, если так тоскуешь? Зачем позволил уехать, если спишь на моей кровати, которая хранит мой запах?

Скинув одежду на стул, сходила в душ, тщательно натерев кожу душистыми маслами. Накинув на голое тело халат, решительно направилась по знакомому коридору в его кабинет. Но у двери нерешительно замерла, занося руку, чтобы постучать. А что если он меня прогонит? Что если он не хочет меня видеть? Что если мне всё это показалось? Что если я сама себе всё напридумывала? Тряхнула головой и отбросила все тяжелые мысли.

— Пошли вон! — взревел Рикарди, когда я осмелилась постучать. — Я не хочу никого видеть! — раздался тяжёлый стук, который заставил меня вздрогнуть. Кажется, Рикарди запустил чем-то тяжёлым в дверь.

Глубоко вздохнула и прикрыла глаза, успокаивая колотящееся сердце.

Открыла дверь и проскользнула внутрь кабинета. Рикарди сидел в кресле со стаканом в руках. Рубашка вся измята и расстегнута, волосы растрепаны и спутаны, глаза горят сумасшедшим огнём, а на шее в бешеном ритме бьётся жилка. Зелёные глаза неверяще смотрят на меня, будто мужчина увидел перед собой призрака.

— Бушуешь? — спросила я тихо, делая несколько шагов ему навстречу.

Рикарди молчит. Только с силой сжимает в своей руке стакан, который тут же разлетается на осколки и оставляет порезы на его руке.

— Все слуги разбежались, — говорю, снова делая шаг к нему. — Владас тоже. Мы с тобой в доме одни. Совсем одни…

— Что ты здесь делаешь? — хриплым голосом спросил Рикарди, внимательно следя за каждым моим движением.

— Вернулась к тебе, — я подошла к креслу, касаясь ногами коленей Рикарди, и развязала халат, под которым ничего не было.

Невесомая ткань соскользнула с плеч, падая на пол. Осталась абсолютно обнаженной и беззащитной перед мужчиной. Рикарди глубоко втянул воздух в лёгкие. Его зрачки расширились, полностью скрывая радужку зелёных глаз. Пальцы побелели из-за того, что мужчина с силой вцепился пальцами в подлокотники кресла.

— Малышка? Ты мне снишься? — хриплым голосом спросил он.

— Нет, — я положила ладошку ему на щёку, наслаждаясь его колючей щетиной, которая покалывала ладонь. — Не снюсь…

Рикарди смотрел на меня неверяще. А потом резко дёрнул меня к себе на колени, впиваясь в мои губы жадным поцелуем. Властно раздвигая языком мои губы.

— Я проиграл, малышка… Проиграл… Я больше не могу… — прервав поцелуй, прерывисто сказал он и подхватил меня на руки, направляясь к кровати.

Придерживая меня одной рукой за талию, Рикарди стянул с широких плеч рубашку.

— Лилечка, — жаркий шёпот на выдохе. — Девочка моя родная… Не могу больше бороться… Не могу…

Сдавленный стон и горячие губы прижимаются к моему виску. Горячая грудь напряженно вздымается от тяжёлого, надсадного дыхания.

— Не могу больше без тебя… Не могу… Не смогу отпустить…

Мужчина лихорадочно целовал меня горячими губами. Грудь, шею, ключицы, плечи. Его дыхание опаляло кожу, а губы оставляли пылающие следы. Горячий член мужчины, скрытый лишь тканью его брюк, прижался к моему бедру. Я сдавленно застонала, желая поскорее ощутить его плоть в себе. Почувствовать равномерные толчки его члена в своём лоне. Его руки, припухлые губы, загнанное дыхание окончательно лишили меня рассудка. Превратили всё моё тело в оголенный нерв. Рикарди опустил меня на кровать, прижав сверху сильным телом. Длинные пальцы провели по груди, сжимая вершинку. Я застонала и теснее вжалась грудью в мускулистую грудь мужчины. Рикарди стал медленно целовать меня обжигающе горячими губами, которые пахли коньяком. Низ живота сильно тянуло, а между ног уже всё пылало. Я сжимала ноги, чтобы унять это тянущее чувство. Чтобы хоть как-то облегчить его. Горячие губы Рикарди спускались всё ниже и ниже. Внутри моей груди всё звенело, как натянутая струна. Казалось, что меня скоро разорвёт от чувств к этому мужчине. Казалось, что больше любить его невозможно. Но сейчас… сейчас я умирала от нежности и желания, которые давили на грудь. От которых шумело в ушах. Рикарди поцеловал низ моего живота, языком обвел пупок, вызывая мурашки. Я вздрогнула и застонала. Задрожала в его горячих руках, которые крепко держали меня за бёдра, успокаивающе поглаживая нежную кожу. Но о каком спокойствии может идти речь, когда он меня касается так? Так жадно и несдержанно. Так ласково и нежно.

— Не могу больше терпеть, малышка… Не могу больше смотреть на тебя и не иметь возможности коснуться… Я хочу тебя целиком. Всю. Я с ума сойду, если отпущу… Ты для меня… ты больше, чем…

Хриплый голос вызывал в груди бурю смятения и эмоций. Твёрдый член Рикарди вжимался в мою ногу, оставляя на коже смазку.

— Я так хочу тебя… Так хочу, маленькая…

Губы мужчины жгли кожу, язык скользил по коже, слизывая выступившие капли пота. Кожа стала настолько чувствительной, что казалось, что губы мужчины оставляют на ней болезненные ожоги. Руки против воли зарылись в густые волосы на макушке Рикарди, притягивая его голову ближе. Мужчина уткнулся лбом в мой живот, переводя дыхание и поглаживая меня ладонью по пояснице. А потом сильные руки развели мои бёдра в стороны, вынуждая открыться.

— Моя девочка, — сипло прошептал Рикарди, прежде чем прижаться губами к лобку. Горячие пальцы скользнули внутрь.

Я непроизвольно выгнулась на кровати. По мышцам прошла судорога, а внизу живота разлился жидкий огонь. Его губы творили со мной что-то невероятное. Возносили меня до небес. Полностью лишали рассудка.

— Рикарди… пожалуйста… — я сама не знала, чего просила.

— Что такое? Тебе больно? — мужчина заглянул в мои глаза, снова нависая надо мной на вытянутых руках.

— Нет… нет… не останавливайся… пожалуйста… только не останавливайся… возьми меня, — взмолилась я, стыдливо пряча лицо в его плече.

Рикарди вовлек меня в нежный поцелуй.

— Какая ты красивая. Нежная. Невероятная. Моя. Только моя, — мужчина шептал с таким надрывом, что в груди щемило от нежности.

— Твоя, — послушно ответила я. — Только твоя…

Когда твёрдый член стал медленно проникать меня, я испуганно сжалась. Боясь боли.

— Я больше никогда не причиню тебе боль, малышка. Никогда, — нежный проникновенный шёпот на грани слышимости.

Губы целуют щёки. Я расслабилась в его руках, позволяя ему с собой делать всё, что он только пожелает. И вот наше дыхание смешивается. Становится одним на двоих. Движения становятся более быстрыми. Более несдержанными. Порывистыми.