Леди Осень (СИ) - Мазур Регина

Я схватила его за руку, готовая умолять изменить решение. Не хочу быть королевой! Не хочу брать на себя ответственность за страну и народ. Хочу просто тишину и покой, вернуться к прежней жизни из далекого прошлого и не вспоминать о том, что произошло в этой.

Филипп рассмеялся, озаряя воздух вокруг нас взявшейся из ниоткуда охапкой осенних листьев. Пока наблюдала за тем, как они медленно оседают на белый декабрьский снег, паника постепенно стала отступать.

— Не переживай, Софи! — в порыве веселья он поднял меня на руки и закружил, а потом поставил обратно. — Я имел в виду вовсе не нас с тобой. Поверь, я тоже не стремлюсь занять место короля. Мое место рядом с тобой и только. А твое — со мной. А вот королевство в наших отношениях будет третьим лишним. Прости, но я слишком ревнив, чтобы делить тебя с кем-то еще.

С этими словами он чмокнул меня в нос, и его беззаботный настрой передался и мне.

— Тогда о ком речь? — спросила я.

Но он ответил вопросом:

— Как думаешь, стал бы истинный король отсиживаться в сторонке, узнав, что задумали его дети?

— Ты говоришь о Январе?

— Да. Я считаю, что хоть он и отдал трон своим детям добровольно, вряд ли смог бы остаться равнодушным ко всему произошедшему.

Это точно… Он бы не позволил своим детям разрушить королевство. И уж точно не одобрил бы их попытки навредить друг другу.

— Хочешь сказать с ним что-то случилось? — поняла я.

Теперь и Глеб с Инной подошли ближе и стали заинтересованно прислушиваться к каждому нашему слову.

— Уверен в этом, — сказал Филипп. — Его заперли или взяли под контроль, как тебя когда-то. Возможно стерли память, благо алхимия прогрессирует не по дням, а по часам, и это уже не кажется чем-то невероятным.

Мы с Инной переглянулись. Нам обеим на ум пришел тот самый пресловутый обмен телами. И мы-то уж точно не считали подобное благом.

— Насколько я помню, — Глеб вклинился в разговор, — Январь единственный из всех месяцев, кто никогда не перерождался.

— Верно, — кивнул Филипп. — А значит, ему не приходилось, как нам, по крупицам восстанавливать воспоминания, и его магия сильнее кого бы то ни было на этом свете. Ее невозможно подавить или ослабить.

Вывод напрашивался лишь один, и его озвучила Инна:

— Значит его заперли.

— Именно. В надежном месте, откуда невозможно выбраться. Поэтому наша задача — найти его, спасти и вернуть на трон.

Мы все дружно вздохнули. Ни один из перечисленных Филиппом пунктов не казался легким…

Искать информацию решили в исторических хрониках. Оба мужчины служили королю и никогда не слышали о чем-то, что хоть отдаленно напоминало бы возможное место заключение Января. Понятно, что это очень большая тайна, но и она станет явной, если подойти к ее разгадке нестандартно.

Так мы думали, возвращаясь в Эльтерес. В город, где находится самая большая библиотека королевства.

Переход по тайным тропам теперь уже не казался чем-то поразительным и невероятным. Теперь я понимала, что знания о них у Филиппа так же остались из прошлых жизней. Ведь эти тропы — сам дар природы людям, призванный облегчить тяготы путешествия.

Их было бесчисленное множество: в густых лесах и глубоких озерах, бескрайних морях и темных пещерах. Нужно просто уметь их находить. И Филипп, повинуясь подсказкам памяти своей древней души, безошибочно их отыскивал, позволяя нам миновать дорожные посты королевской стражи и пробраться в город незамеченными.

В том, что нас уже ищут, сомнений не возникало. Возвращение Осени не прошло мимо внимания общественности. Торговцы газет на улицах активно выкрикивали названия заголовков с этой новостью, прохожие возбужденно обсуждали невероятные события и искренне поражались произошедшему. После тишины и спокойствия заснеженной глуши большой и шумный город стал напоминать разворошенный муравейник.

В людях расцветала надежда, и это обнадеживало. Все уже соскучились по Осени, а потому встретили известие, скорее, с радостным предвкушением, нежели разочарованием. Приятно осознавать, что нас ждали и по-прежнему любили.

Однако все это не отменяло необходимости вести себя с предельной осторожностью. За ширмой всеобщей радости и поздравлений, можно было услышать споры о политике и обсуждения противостояния Лета и Зимы. Разговоры о грядущей войне теперь добрались и до Эльтереса, и это не могло не тревожить.

В передвижениях по городу, а также в поиске нужной информации очень помогали связи Глеба и Филиппа, особенно после того, как выяснилось, что сын лорда Февральского теперь на стороне оппозиции и поддерживает политику Летнего Двора.

На самом деле, это было не совсем так. Мы никого не поддерживали, а, как и прежде, стояли особняком, не желая вмешиваться в конфликт. Но нашим временным и таким необходимым в данный момент союзникам, конечно, об этом знать не следовало. Да и если бы нам пришлось выбирать из двух зол, то уж точно не Леонарда с его варварской политикой.

В библиотеке Эльтереса мы провели несколько дней, узнали много интересных подробностей из истории страны, но ничего полезного для нашего дела так и не нашли. Казалось, наши надежды на то, чтобы что-нибудь вызнать, были наивными и бессмысленными. Проще было действовать другим путем: хитрее — проникнув в ближайшее окружение короля, тщательно собирая слухи и сплетни и выбирая среди них только самое ценное, или наугад — отправиться прямо в Зимний Двор, спрашивать людей о необычных проявлениях магии или странных вещах, замеченных в природе…

— Точно! — воскликнул Глеб, когда мы выходили из библиотеки, обсуждая дальнейший план действий. — Странные вещи! Вы ведь говорили, что Январь, сохранивший память, пусть скованный и скрытый каким-то непонятным образом, должен быть самым сильным магом в нашем королевстве. Его сила по сути должна кормить магией весь Зимний Двор. И в особенности, королевский дворец, где Леонард, как известно, чувствует себя максимально сильным, практически неуязвимым даже перед силами Лета.

Мы все остановились на крыльце большого и красивого здания библиотеки, и обратили все внимание на Глеба.

Тот повернулся к Инне и сказал:

— Помнишь историю, которую нам как-то рассказывала моя мама?

— Которую из? — с улыбкой спросила она. — Твоя мама разные сказки любит.

— Про ледяной сад, в котором всегда царят глухая ночь и жестокие морозы…

Слово «мама» неприятно царапнуло внутри, но я отмахнулась от этих ощущений. Конечно, речь шла о Катерине, и умом я понимала и принимала факт того, что именно она является полноправной законной и биологической матерью Глеба, именно такого, который стоит передо мной сейчас. Я бы и не хотела, чтобы было иначе, однако моя магия и душа были с этим не согласны.

Неосознанно я повела плечом и заметила, как перед моим лицом пролетел маленький ярко-желтый листик, сорвавшийся с зеленой березы, под которой мы стояли. Пока никто ничего не заметил, я быстро поймала его и сжала в кулаке.

Глеб и Инна повернулись на мое движение.

— Всего лишь муха! — поспешно объяснила я.

Они кивнули и продолжили говорить, а Филипп насмешливо взглянул на меня и мягко улыбнулся. Уж от него-то точно ничего не укрылось.

Пока Глеб предлагал всем вместе съездить в поместье родителей и убеждал нас, что это будет безопасно, несмотря на то, что лорд Артур скорее всего не поймет ни наше поведение, ни странную связь всех нас четверых, ни особенно присутствие знаменитой леди Осень в его доме, а также лорда Филина Июньского, я почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд.

Испуганно обернулась, одновременно поправляя платок на волосах и пряча все лишние прядки, успевшие выглянуть наружу, и увидела того, кого уж точно никак не ожидала встретить не только здесь, но и вообще в жизни.

— Лана… — потрясенно шепнула я, отказываясь верить своим глазам, и направилась в ее сторону.

Бывшая подруга выглядела уже не такой цветущей, как прежде. Она скромно стояла у нижней ступени, взволнованно переминаясь с ноги на ногу и оглядываясь по сторонам. Чаще всего ее взгляд обращался к повозке, расположенной на противоположной стороне улицы, возле которой шумно беседовало двое представительных лордов.