Второй шанс кукольной принцессы (СИ) - Мэри Кенли

Наконец, план с порошком и лошадьми был приведен в действие. Но Мадлен никогда не желала, чтобы принцесса пострадала от него! Если Киана умрет, или будет покалечена… Всем слугам в особняке не жить.

А потом потрясенную горничную просто поймали стражники и потащили в подземный каземат. Она пыталась возмущаться, но никто её не слушал.

Здесь, в тюрьме… Было холодно, страшно и безнадёжно. Равнодушные взгляды соглядатаев пробирали Мадлен насквозь. Девушка лихорадочно пыталась вспомнить: все ли улики уничтожила?

И внутренне (с содроганием сердца) находила всё больше мелких деталей, указывающих на её причастность к данному событию.

Она особенно боялась пыток. Хотя жизнь в особняке Аглесс была комфортной… Некоторые старые слуги шептались о том, насколько жестокими и нетерпимыми могут быть благородные господа.

«— Ты на него смотришь, а он — улыбается так… Добродушно. Ну, будто всё в порядке… А потом тебя — хоба! И заберут в темноту подземелий… Отныне ты пропащая душа, пропащая»

Раньше Мадлен не верила в подобные россказни. Думала: их просто напугать пытаются, но сейчас…

Она мысленно задавалась очевидным вопросом: зачем же Аглесс понадобилась подземная тюрьма? И… Есть ли здесь инструменты для пыток?

Неожиданно, стражники куда-то ушли, и через десяток минут напряженного одиночества горничная увидела её. Прекрасную принцессу Кальдерона.

В мрачных казематах рыжеволосая прелестница выглядела совершенно неуместно. Но даже в таком месте она будто… Сияла.

Мадлен едва не расплакалась от переполняющих её чувств, прижимаясь лицом к грязной решётке.

— Г-госпожа, я здесь! Вы пришли спасти меня, госпожа?

Киана остановилась в трёх метрах от места заключения горничной и с лёгкой брезгливостью осмотрелась.

— До чего неприглядно… — пробормотала она одними губами, словно и вовсе не слышала отчаявшегося голоса Мадлен.

— Г-госпожа…

— Ах, да, — Аглесс безупречно улыбнулась, переводя острый взгляд на служанку, — тебе здесь не нравится?

В голосе принцессы… Таилось нечто зловещее, совсем недружелюбное. Будто она насквозь видела все льстивые ухищрения Мадлен.

— Я н-не понимаю, почему они меня сюда привели! — вскрикнула горничная. — Это произвол, я ни в чём не виновата!

— Значит, с духами мадам Кото поработала не ты? — мягко осведомилась Киана. — Это очень умно: уничтожить флакончик… Жаль, все следы невозможно скрыть.

Мадлен окаменела. Леди Аглесс вела себя совсем иначе. Иногда… Она могла быть жестокой, но те эмоции были ветренными и резкими, словно проявление извечных капризов. Но сейчас…

Принцесса казалась умной, расчётливой сукой.

«Она ведь… Не могла знать с самого начала?» — сумасшедшая мысль пронзила сознание Мадлен, а коленки её подкосились.

Нет, конечно же, нет. Если это так, то… Никакого спасения не будет.

— М-меня оклеветали, — тихо, но упрямо повторила горничная. Она могла лишь из последних сил цепляться за иллюзию невиновности для собственного выживания.

— Прошу, не надо лгать, — неприязненно поморщилась Киана, — это раздражает. Честно говоря, мне было интересно посмотреть на твои действия, но… Не слишком ли ты заигралась? Попытка убить человека… Так решительно и дерзко.

В глазах Мадлен вспыхнула животная паника. Девушка затряслась.

— Нет-нет-нет… Я не… Нет!

— Ты едва не убила и меня тоже, — голубые глаза принцессы опасно сузились.

— Пощадите! — девушка упала на колени, гулко ударившись всем телом о решётку.

Киана цокнула языком. В её равнодушном взгляде не промелькнуло и тени сочувствия.

— Ты больше ничего не хочешь мне сказать? — саркастично уточнила благородная леди, скрестив руки на груди. Казалось — она вот-вот уйдет, так и не дождавшись ответа.

Мадлен уже находилась в состоянии паники. Она понимала: если госпожа покинет тюрьму… Её саму похоронят заживо в этом каземате.

— П-п-п… Простите, простите, простите меня! Я не хотела! Мадам Кото, эта старая тварь… Она меня спровоцировала! Из-за неё я тоже чуть не умерла!

Ложь вперемешку с правдой. Отчаянная попытка оправдаться, сбросить вину. Нечто подобное Киана от неё и ожидала.

— Обычные извинения? — принцесса не выдержала и рассмеялась. — Даже если бы я простила… Ты думаешь: мой брат простит?

Мадлен замерла. Ужас в её покрасневших глазах стал более осязаемым. Она перестала извиняться и просто затравленно смотрела на госпожу, нервно покачиваясь.

— Тот факт, что Эрнст до сих пор не содрал с тебя шкуру… Уже является большой удачей. Надеюсь, ты понимаешь, насколько сильно наследник Аглесс не любит тех, кто мешает его планам?

Горничная была на грани истерики. Только сейчас она в полной мере осознала, насколько сильно ошиблась. Ей нельзя было переходить дорогу детям герцога… Исключить даже случайную возможность подобного исхода.

— Я… Умру? — жалко спросила Мадлен.

— Хм… — казалось, Киана задумалась. — Не знаю. Мой брат тебя ненавидит. А я… Готова пойти на небольшую сделку. Дать тебе последний шанс выкарабкаться.

У горничной закружилась голова. В тот момент она готова была согласиться на все, лишь бы выбраться отсюда.

— П… Пожалуйста…

— Тебе придется быть глухой, когда я прикажу. Слепой — когда я того захочу. И подчиняться беспрекословно. — холодный голос Кианы вбивал нужные установки. — Эрнст Аглесс тебя ненавидит. Поэтому, вскоре Мадлен перестанет быть горничной особняка. Но, до той поры… Ты выполняешь все мои приказы. Поняла?

Заключённая бездумно кивала, словно глупый игрушечный болванчик.

— Не тешь себя иллюзиями быть по-настоящему прощённой, — тише проговорила принцесса с отчётливыми шипящими нотками, — и, если ты вздумаешь предать меня… Трагичный конец наступит очень скоро, уж поверь.

Жестокость должна была дисциплинировать Мадлен. Киана планомерно выбивала из неё любые попытки неподчинения.

Она должна бояться Эрнста настолько сильно, дабы впредь не поддаться потенциальному искушению перейти на его сторону.

— Я н-не посмею… Не посмею… Умоляю… — скулила Мадлен со слезами на глазах.

Выражение лица Кианы немного смягчилось. Она шагнула вперёд и торжественно повернула ключ в замке. Горничная почувствовала невозможное облегчение и бессознательно двинулась к выходу.

— Ты куда собралась? — капризный тон принцессы хлестнул её по сознанию. — Я обязана наказать тебя. Иначе брат не поверит… Понимаешь?

Аглесс продемонстрировала тонкий гибкий прут, который явно позаимствовала у стражников тюрьмы. Мадлен побледнела, невольно отступая.

— Руки, Мадлен, — холодно скомандовала Киана, — вытяни руки.

Первый же хлесткий удар розгами заставил горничную громко закричать. Кровавые рубцы быстро покрывали её белоснежную кожу, причиняя невыносимые страдания.

Мадлен не знала, сколько по времени длилось мучительное наказание. Будто бы целую вечность бесконечной боли… Когда принцесса остановилась, горничная могла лишь беззвучно плакать.

— Попроси у доктора Джонса мазь, когда выйдешь, — равнодушно проговорила Киана, с отвращением отбрасывая окровавленные розги. — И… Ты должна успокоить слуг особняка. Докажи свою полезность, Мадлен. В этот раз… Тебе повезло спастись.

Девушка испуганно кивнула. Сбивчивые благодарности сорвались с её