Не грози некроманту, попивая сок в Светлой Обители (СИ) - Цыбанова Надежда

— Ясно, — коротко бросил брат. А голову в плечи втянули синхронно все присутствующие. Умеет Дил жути наводить, а так он душка. Раз в год регулярно им бывает, когда мама невест для смотрин приводит. Те из дома вылетают через минуту после знакомства, а не через десять секунд как обычно. Мама надежд не теряет, но непуганых девушек все меньше становится.

Вот такая у меня семейка.

Жрец неожиданно дернулся в руках брата. Затрещала ткань и в кулаке Дила остался лишь кусок уже не белой материи. Блаженный резво отпрыгнул в сторону, не смотря на свой возраст, возомнив себя, наверное, Фунькой, и зашатался.

— Опа, — прокомментировал брат грохот от падения тела Жреца. — Неожиданно.

Я обогнула ряды лавок и увидела притихшего светлого. Голова Кима неестественно вывернулась и смотрела на стену. Под ногами уже точно бывшего Жреца насмешливо блеснула его индивидуальная фигурка Света. Бог сам решил вмешаться и покарать преступника? Или это просто совпадение?

На всякий случай проверила пульс, но тут все и так понятно.

— Радуйся, Дил, — я подняла глаза на брата, — теперь при виде тебя люди не только молятся богам. Они еще и мрут.

— Подумаешь, малявка, — отмахнулся он и сцапал меня в объятия. Кил сдавленно захрапел от братской любви. — Больше тебя здесь никто не обижал?

Сзади судорожно закашлялся Лауфман. Ничего, пускай привыкает. Теперь это и его семья.

— Ох, — я с трудом открыла глаза.

На соседней подушке храпел Ашер. Я умильно полюбовалась синяком на его челюсти. Вчера брат коротко и доходчиво объяснил напарнику, что обижать маленьких темных девочек не следует.

В честь высоких гостей фекликтонцы развернули любимые массовые гуляния. Коллеги по цеху нервно косились на меня и беззвучно спрашивали: «что это?». А как я объясню общую ненормальность городка? Поэтому посоветовала беднягам смириться. Девицы просто ошалели от наплыва «женихов». На всякий случай предупредила о милой традиции подливать приворотное налево и направо, все же среди прибывших и женатые имеются. Зато за столом темные пугали хозяев рюмками с подсвеченными рунами.

Дил пользовался спросом ровно до того момента, как выяснялось, что он мой брат. Потом косились на меня, затем на родителей с Рией и, помянув Свет, отчаливали на поиски жертвы посговорчивей.

Все-таки Лауфман уговорил поучаствовать в увеселительном мероприятии типа «пляски». Хоровод я еще пережила. Правда. Потом пришлось запивать свою кривоногость. А вот после уже стало все равно. Мы скакали на зависть Фуньке и пили. Пили и скакали.

А теперь мне плохо!

— Ашер, — еле слышно позвала я парня, — принеси попить.

Светлый приоткрыл один глаз и недовольно пробурчал:

— Вообще-то, ухаживать за мужем обязанность жены.

Не буду же я спорить с правым человеком? Просто уперлась спиной в стену, а ногами в женишка и подарила тому пару секунд незабываемого полета в сторону пола.

— И воды захвати, — скромно улыбнулась я, когда над краем кровати появилось, мягко говоря, доброе лицо Лауфмана.

— С кем связался? — вздохнул напарник, но поплелся из комнаты.

Правильно, спорить со мной не самое полезное занятие с утра. Впрочем, и вечером тоже.

Я вчера настолько обнаглела, что гоняла Главного темного Жреца молниями. А нечего от дочки правду утаивать!

Оказывается, когда у меня проснулся дар некромантии, мое имя, не смотря на метку, вычеркнули из списков потенциальных Врат. Так же и с Лауфманом. Мол, раз не Жрецы ошибочка произошла. И отец просто не ожидал, что в один прекрасный день дочка смотается к Тьме. На семейном совете (да-да, они все знали!) было принято решение не афишировать пока то, что я инициировалась. А потом заявилась сама и богиня и приказала не лезть.

У меня назрел такой вопрос: Мак был не просто темным Жрецом. Если за всеми потенциальными Вратами присматривают, то как получилось, что его смерть прошла незаметно для всех?

Папа округлил глаза и рассмеялся:

— Лия, ты преувеличиваешь возможности Жрецов и Совета Гильдий. Мы не можем ходить за каждым с подушками. Тем более есть список всего лишь потенциальных, а кто активные Врата известно далеко не всегда. Представляешь сколько по стране темных храмов? Прибавь к этому Жрецов при школах, странствующих и тех, кто предпочитает мотаться с боевыми отрядами. Не реально отслеживать каждого. Но что касается Феликтона, объяснение поступило от самой Тьмы. Причина была в выброшенном ключе и разлитой силой «Ока Тьмы». Темным здесь просто дышалось тяжело. Так что дело даже не светлом Жреце. Но тот уверовал в свою мощь, ведь именно его слово прогнало врага из города. И вот.

Я помассировала больные виски.

В раскрытое окно плавно влетел Кил и приземлился на спинку кровати.

— Что плохо? — ехидно спросил демон. — Ну ты, мать, вчера хорошо повеселилась. Главный Жрец темного храма с утра у целителей сидит, ожоги выводит.

— А нечего кровиночку обманывать, — недовольно проворчала я.

— Иногда незнание благо, — нравоучительно сказал ворон, но под моим выразительным смешком исправился: — Но не в этом случае.

В комнату вполз Лауфман. На четвереньках.

— Вода где? — подозрительно спросила я.

— Вода! — он хлопнул себя по лбу. — Точно! А я-то думаю: зачем спустился.

И снова пополз вон.

— Дрессируешь? — умильным тоном поинтересовался Кил.

— Пить хочу! — открестилась от звания укротителя я.

Кил с деловым видом прошелся по спинке туда-сюда и, наклонив голову, приказал:

— Давай приходи в себя. У нас еще работы немерено.

Я опасливо покосилась на отчет. Что успели учудить местные за одну ночь?

Выполненные задания мигали зелеными галками и настойчиво требовали пояснений. Но новых среди них не было.

— Какой работы?

— Да все той же, — ворон клюнул ползущую по стене мошку. — Вы так-то с заданиями от богов еще не разобрались. — Я нахмурила лоб. — Украденную часть силы Света не вернули, — пояснил Кил.

А можно я хотя бы сегодня поболею, а?

В очередной раз убедившись, что меня окружают черствые люди, я сидела за столом и мечтала проклясть кого-нибудь, чтобы страдал со мной за компанию. Напротив нежничали Лара с Куртом. Она, мило сюсюкая, кормила парня завтраком. Почему-то в моем доме и моими продуктами. Лауфман завистливо на них косился и периодически вздыхал. Еще вчера сестра прочла мне лекцию на тему «Заботы о ближнем» после того, как я чуть не стукнула напарника тяжелой кружкой по макушке. Мне показалось, что он стоил глазки девицам. А на самом деле он бдел, чтобы приезжих темных не потравили. Тогда бы был риск, что будущая теща задержится в гостях. А к моей семье следует привыкать по чуть-чуть небольшими дозами.

Забота так забота. Мне не сложно. Наверное.

Соорудила огромный бутерброд и повернулась к парню:

— Ашерушка, — пропела я на манер Милы, — скушай.

Глаза светлого решили, что им тесно на своем месте и полезли на лоб. Он в немом изумлении переводил взгляд с бутерброда на меня и обратно.

— Ешь давай, — начала сердиться я.

— Да как-то не хочется, — он сглотнул и отодвинулся.

— Или ты сейчас съешь, — тихим угрожающим голосом произнесла я, — или я тебе его в глотку затолкаю. Забота, видишь ли, нас не устраивает!

— Да съем я, съем, — тут же капитулировал Лауфман. И попытался отобрать бутерброд.

— Из моих рук! — еще больше рассердилась я.

Парень как-то обреченно кивнул и откусил. Хорошо, что мои пальцы остались при мне. Начал жевать и подавился. Я со всей нежностью двинула ему промеж лопаток. Лауфман распластался грудью по столу, сбивая чашку с чаем.

— Вот примерно так и выглядит забота у темных, — Курт с довольным видом ткнул в нашу парочку. — А теперь давай пожалеем Ашера и смотаемся отсюда.

— Лучше с вещами, — проворчала я им вслед. И виновато спросила у жениха: — Ты как? В порядке?

— Все отлично! — излишне жизнерадостно ответил Лауфман. — Я сыт, спасибо.