Перевёрнутый мир (СИ) - Иминова Ольга

— Хорошо, — согласился Алекс с легкой ноткой непонимания происходящего.

— Ну, тогда пока, — попрощался Роберт и быстрым шагом удалился.

— Ничего не понимаю, — Алекс в недоумении смотрел ему вслед. — Что за поспешность? Больше похоже на бегство.

— Да тут и понимать нечего, — Николь все также не поднимала глаз. — Ему нужно было уйти. У него встреча.

— Но он даже не взял моего номера телефона. Как он собирается потом со мной встретится? — продолжил он свои размышления вслух, когда они медленно шли по дорожке.

— А ему не нужен твой номер, — тихо произнесла Николь, — у него есть мой.

— Твой? Откуда? — удивился Алекс.

— Роберт и есть выбранный мною жених и будущий муж.

От этих слов Алекс оторопел. Он даже подумать не мог, что Роберт, этот отличный парень, с которым его столько связывало, может быть его соперником.

— Ничего себе, — наконец произнес он.

— А откуда ты его знаешь? — поинтересовалась Николь.

— Мы с ним учились до Богдана. У меня был другой воспитанник. Мы с Робертом тогда общались довольно плотно, играли за университетскую команду по водному полу. И кстати отлично проводили время, — он мечтательно смотрел вдаль, вспоминая прошлые времена.

— А он что не знает, кто ты есть на самом деле? — удивилась Николь. — Вы же вроде должны чувствовать друг друга.

— Должны, — задумчиво произнес Алекс. — Но почему-то не почувствовали. Странно. Если он ваш, то должен чувствовать меня, а я — его.

— Это что же получается, — размышляла Николь, глядя вдаль. — Если он не чувствует тебя, то он не чистокровный. Но его отец — старейшина Шеннон, который так гордится своим положением и ратует за чистоту рода. Судя по тому, что рассказывала Стеф, он никогда бы не связал свою жизнь с той, в чистокровности которой не был бы уверен на сто процентов. А может он полукровка? — вопросительно посмотрел она на Алекса. — Или мы чего-то не знаем?-

Тот пожал плечами, раздумывая над услышанным.

— А может Роберт ему не сын? — продолжала размышлять Николь и, прикрыв рот рукой, испуганно посмотрела на Алекса.

— Вот уж не знаю, — покачал головой Алекс. — Боюсь даже предположить, что могло получиться, если бы вы создали пару.

— Даже не думай об этом, — прошипела Николь.

— Не буду, не буду, — улыбаясь, произнес он и притянул её к себе. — Никому тебя не отдам.

Николь прижалась к нему и закрыла глаза, Ей было хорошо и спокойно, когда она была в его объятьях. «Вот так было бы всегда, — думала она. — Я так этого хочу. Не хочется повторить судьбу Стеф и платить по счетам своей любовью».

«Стоп, — мысленно приказала она себе и, тряхнув головой, плотнее прижалась к Алексу. — Глупо беспокоиться о том, что может и не произойти. Я подумаю об этом завтра».

— Жалко, что Стеф на охоте, — проговорила она. — Может она что-нибудь дельное подсказала.

— Ей бы не мешало вначале как-то разобраться в отношениях с Богданом. Он вообще в отчаянии от её равнодушия. Ты бы хоть с ним поговорила.

— А что я ему скажу? — Николь отстранилась и подняла на него удивленные глаза. — Мне его утешить нечем. Стеф должна сама принять или не принять его любовь.

— Как хорошо, что у нас всё по-другому, — он опять притянул её к себе. Она не сопротивлялась. Ей нравилось ощущать тепло его тела, его силу и мужественность.

— А насчет Роберта, не переживай, — уверенно произнес Алекс. — Я обязательно поговорю с ним. Он хороший парень, он поймет.

— Я не сомневаюсь, что он поймет, но он ни за что не пойдет против отца. Он так воспитан, ему с раннего детства вдалбливали это: традиции клана, законы, правила.

— А ты что думаешь, он такой глупый? — удивился Алекс. — Во всяком случае, таким он раньше не был. Роберт прекрасно понимает, что времена другие, всё меняется, и мы должны меняться.

— Да понимать — то он понимает, — согласилась с ним Николь. — Только поделать ничего не может. Я же разговаривала с ним, тогда на дне рождения. Он тоже не в восторге от их обычаев, особенно с выбором пары.

— Но я всё равно с ним поговорю, — он заглянул в её глаза, — Я очень сильно тебя люблю.

Это признание прозвучало в её голове, как самая прекрасная музыка, и душа наполнилась радостью.

— Я тоже тебя люблю, — призналась она и улыбнулась.

— Все будет хорошо, — он коснулся её губ своими губами и поцеловал — нежно и чувственно. Она отдалась этому поцелую, забыв обо всём.

Они стояли, обнявшись, не замечая, как пустеет парк, и наступают сумерки. Им было все равно. Они были вместе, а все остальное их не волновало.

Но Алекс понимал, что жизнь вокруг не замерла, она двигалась в своей закономерности. И что-то должно было произойти, какое-то решающее событие или действие, которое бы пошатнуло чашу весов. И тогда им всем придется делать выбор.

На следующее утро Алекс взялся за розыски Роберта. У Николь его номера не было, на дне рождения она давала ему свой. Поэтому он решил обзвонить все кафедры университета, чтобы узнать, где идут конференции.

— А может его номер сохранился в моем старом телефоне? — неожиданно пришла в голову мысль.

Он полез на антресоль, где стояли картонные коробки, хранящие в себе старые вещи. Теперь большинство из них утратили свою значимость, но выбросить их, как ненужный хлам, просто не поднималась рука.

Перерыв все, Алекс отыскал свой старенький мобильник, упакованный в коробку. Рядом, к его великой радости, лежало зарядное устройство. Удивленно хмыкнув, потому что не ожидал от себя такой аккуратности, он стал собирать вещи обратно.

Телефон сразу же откликнулся на попытку вернуть его к жизни, и через несколько минут раздалась знакомая мелодия, оповещающая, что с аппаратом можно работать.

Алекс начал просматривать телефонную книгу и через некоторое время отыскал номер Роберта.

Набрав его, он с радостью отметил, что гудки идут.

— Удивлен, — раздался в трубке голос Роберта. — Ты до сих пор хранишь мой номер?

— Да, остался в старом телефоне. Роберт, надо поговорить.

— Я тоже думаю, что надо. Давай вечером, часов в шесть в парке, где вчера встретились.

Алекс пришел пораньше и, расположившись на скамейке, обдумывал, как ему убедить Роберта отступить.

«Со слов Николь традиции и устои в их клане очень сильны и мне придется постараться. А если ничего не получится? Тогда я пойду дальше. Я же хотел встретиться с их старейшинами. Вот будет еще один повод. Я ни за что не отдам никому Николь. Один раз я отступил и потерял свою любовь. И чуть не потерял себя. Сейчас ни за что не отступлю».

Воспоминания о том непростом времени после расставания со Стефани, нахлынули с новой силой.

Он помнил, как ему было плохо. Долгое бродяжничество по лесам в одиночестве, жизнь в зверином обличье наложили свой отпечаток — он был готов навсегда остаться в волчьей сущности. И только случай заставил его вернуться в человеческий образ.

Тогда он совершенно случайно наткнулся в лесу на потерявшуюся девчушку. Её звали Элис. Она увязалась за старшими девчонками, когда они пошли за ягодой и заблудилась.

Она была совсем малышкой, лет семь, восемь, не больше. Измученная и напуганная, она без сил лежала на траве. Её едва слышный плач был больше похож на стоны.

Первая реакция была больше звериная: бежать со всех ног, чтобы его никто не увидел. Но потом человечность в нём всё — таки пересилила, и он обернулся, приняв образ молодого парня.

У него не было никакой одежды, и показаться девочке в таком виде он не мог. Отыскав траву с довольно длинными листьями, он сплел из неё набедренную повязку и вышел к ребенку.

Когда она его увидела, то закричала. Голос был едва слышен, но это был крик радости и надежды на спасение.

Он поднял её на руки и быстрым шагом пошел через чащу. Она обвила его ручонками и прижалась всем телом, тихонько всхлипывая. Он чувствовал, как внутри него появляется нежность к этому маленькому человечку, которая несмотря ни на что, боролась за свою жизнь.