Анна Стриковская - Профессия: королева (СИ)

  Вообще я молодец. Только время от времени возникает вопрос: а зачем мне это все? Если завтра я исчезну, изменится что-нибудь в этом мире, или нет? Боюсь, что через месяц никто и не вспомнит. Зато никто и не будет страдать.

  Я гнала машину и размышляла. Как же так получилось, что к сорока семи годам у меня нет ничего, что бы меня привязывало к этой жизни? Работа? Это всего лишь работа, а не дело всей жизни, что бы там ни говорить. Мужчины? В основном козлы, которых я не пускаю дальше постели. Детей, собак, котов у меня не было и не будет. Я не настолько бездушная, чтобы бросать дома живое существо, на которое у меня никогда не найдется времени и душевных сил. Я никому не нужная стареющая стерва. Если бы можно было начать сначала, я бы, наверное, все переиграла, но уже поздно.

  Ближе к Волоколамску шоссе перестало быть таким пустым, стали попадаться фуры. Да и покрытие не радовало, колейность здесь была настолько глубокая, что моя городская машина едва не садилась на пузо. Я немного сбросила скорость.

  И тут... Навстречу мне по моей законной полосе вылетела на обгон огромная фура. Разойтись с ней можно было лишь чудом. Но недаром я двадцать лет за рулем. Заскрежетав металлом днища по горбу дороги я успела выскочить на обочину под самым носом чудовища, пройдя в десяти сантиметрах от огромных колес. И уже практически разойдясь с железным чудовищем, увидела прямо перед собой фонари второй фуры. Эти сволочи совершали двойной обгон...

  Увернуться от этой махины не было ни единого шанса. Она ударила мою ласточку со всего маха, и мы полетели... Последнее, что я видела, был свет...

  Свет... Яркий, нестерпимо яркий белый свет. Он режет глаза даже сквозь веки. Или у меня больше нет век? Боли я не чувствую, как и своего тела. Это шок? Где-то на границе сознания возникает мысль, что выжить я просто не могла. Значит, жизнь после смерти существует? Или все же я спаслась и теперь в реанимации? Затем свет меркнет и меня охватывает благодетельная тьма.

  Я прихожу в сознание. Открыть глаза для меня пока нереально, но издалека доносятся звуки. Кто-то ходит и говорит. Мужчина. Я не понимаю ни слова, но слышу его шаги, ощущаю движение воздуха когда он проходит мимо. Может, после аварии меня поместили в немецкую клинику и врачи говорят по-немецки? Или я их не понимаю потому что поврежден мозг и я плохо слышу? Одно радует: боли нет. Ничего не болит, просто совершенно нет сил. Думаю, меня до упора напичкали анальгетиками и всякой другой дрянью. Получается, мне удалось выжить. Но как? После такого не выживают, а если и выживают...

  Я наверняка искалечена. Впереди инвалидность и много-много восстановительных операций. Я буду годами валяться по больницам, и никто не придет меня навестить.

  Расплата за успех и одиночество. Лучше мне было умереть.

  Пожалуй, впервые в жизни захотелось заплакать, но я этого не умею. Надо отрешиться от неконструктивных переживаний и сориентироваться на местности, а для этого хотя бы осмотреться.

  Медленно, очень медленно я открыла глаза. Сначала их резал свет, но через некоторое время зрение адаптировалась и я увидела...

  Не похоже на больницу. Потолок какой-то странный: поперечные балки, украшенные росписью, такие я видела во Франции, в королевском замке в Блуа. Попыталась повернуть голову, чтобы оглядеться, и в то же мгновение передо мной возникло лицо. Красивое лицо молодого мужчины. Мягкий овал, изящный нос с горбинкой, ярко-голубые глаза и каштановые кудри. Так мог бы выглядеть Арамис, только прибавить еще усы и эспаньолку. Врач? Тогда почему на нем ни халата, ни шапочки?

  Он склонился надо мной и что-то сказал на непонятном наречии. Судя по интонации что-то спросил. Я напряглась, пытаясь сказать, что ничего не понимаю, и издала стон. Жуткий такой, похожий на вой. Мужчина склонился ниже и прикоснулся губами к моему лбу. Черная вспышка вернула меня в небытие.

  Следующее возвращение сознания прошло более успешно. Я открыла глаза в той же самой комнате с расписным потолком. Ощупала то, на чем лежу. Руки, хоть и не в полной мере, но двигались.

  Оказалось, подо мной широкая удобная кровать. Поднять голову не удалось, но немного повернуть ее я смогла. Слева стену закрывала богатая драпировка. Нечто вроде парчи или шелкового гобелена. Возможно за ней скрывается окно. Справа я увидела дверь, латунная ручка которой была украшена головой мифического зверя.

  У изголовья кто-то сидел. Мне было видно лишь красивую холеную мужскую руку с пальцами, унизанными перстнями, лежащую на деревянной резной ручке кресла. Может, это тот давешний Арамис? Ему бы такая рука подошла.

  Как-то странно все это. Если я осталась жива, то почему я не в больнице? Или меня спас какой-то странный человек, богач, который декорировал свой дом под Францию шестнадцатого века? Тогда кто он? Почему не отправил в лечебное учреждение, а держит в доме? Каприз такой? Или меня нельзя транспортировать? Нет, вздор. Я бы еще поняла, будь я юной красавицей. Но немолодая тетка, хоть и в хорошей физической форме... Бред. Какая физическая форма после такой аварии? С другой стороны, мне совершенно не больно, нигде. Может, я не чувствую боли потому что парализована?

  Я снова пошевелила рукой. Пальцы двигались. Паралича явно нет. А ногой? Закрыв глаза, я напряглась и согнула правую ногу в колене. Плохо, но получилось! А еще получилось привлечь внимание того типа из кресла. В ту же секунду надо мной возникло его лицо. Тот самый Арамис.

  На этот раз я поняла, что он сказал, хотя говорил он не по-русски, это точно.

   - Пришла в себя? Молодец. Я сейчас сниму связывающие чары, а ты только никуда не беги, хорошо?

  Чары? Не зная, что ответить, я захлопала глазами. И тут же поняла, что вполне могу встать, а еще очень хочу есть, пить и в туалет. Прежде всего в туалет. Я так и заявила этому красавчику:

   - Писать хочу.

  Ну а что тут еще скажешь? Он, видимо, не привык к прямоте и здоровому цинизму людей с медицинским образованием, поэтому покраснел, сделал какой-то странный жест и показал на дверь у себя за спиной:

   - Ванная там.

  Понятно, санузел у них совмещенный. Я встала, обратив внимание, что на мне надета длинная батистовая сорочка. Обычно я ничего подобного не ношу. Спать люблю голая, а если и надеваю что-то, то это шелковая пижама: штанишки и топ. Ну, сорочка так сорочка, привередничать не приходится.

  В ванной унитаза в обычном понимании не нашлось, зато было что-то вроде ночной вазы. Я воспользовалась. А что прикажете делать? Умылась и попила воды из-под крана. Кран, кстати, мне понравился: красивый латунный, вместо барашка керамическая ручка. Но вода почему-то только холодная, или я не разобралась как им пользоваться.