Анна Тарасова - Нить судьбы

— Думаешь? — он искоса глянул на вампирку.

— Дорогой мой, — снисходительно улыбнулась ему Магдалена, — Марк никогда ни на одну из своих шлюх не тратился!

— Даже на тебя?

Магда резко дернула головой.

— Мне кажется, ты забылся.

Гюнтер удивленно посмотрел на красавицу:

— Ты о чем?

Вампирка прищурила глаз, не веря в его наивное удивление. Он был настоящим учеником своего учителя и просто так ничего не делал.

— Зачем ты мне это рассказываешь?

— Я хочу, чтобы ты к нему вернулась.

Плюсы с минусами вампирка складывать умела.

— Зачем тебе эта девчонка?

Гюнтер встал с дивана и нервно заходил по гостиной. Повернулся к девушке, раздумывая, стоит ли ей рассказывать все абсолютно. В итоге, решился.

— Ветрова мое обещанное имущество и Гай подтвердил мне это перед моим отъездом из Москвы. Правда, сначала он подарил мое имущество своему братику, чтобы тот ее трахал при удобном случае! — с каждым словом он разъярялся все сильнее, — Но она принадлежит мне!

Магдалена фыркнула и зашлась смехом.

— Ты думаешь, меня волнуют ваши постельные проблемы? Чего ради мне возвращаться к мужчине, который предпочел мне смертную?

Эмоции красавицы были на редкость искренни.

Действительно, что может быть унизительней, чем бороться за мужчину, не сумевшему оценить совершенство?

— То есть ты позволишь говорить всем, что это Марк ушел от тебя к смертной, а не ты его бросила? Да и как ушел: заботясь о ней, как о самом дорогом существе, обставляя для нее собственный дом, выполняя любой ее каприз? Магда, ты-то хоть раз была у него в особняке?

Девушка осеклась.

Марк никогда не приводил своих любовниц к себе домой. Он всегда считал, что его жилище — это его крепость, куда женщинам хода нет. Для встреч он снимал отдельные дома или квартиры. Но к себе — никогда!

И если он за столько веков впервые решил поселить у себя любовницу…

И не кого-либо, а смертную сучку, ту самую, которая так унизила саму Магдалену на новогоднем балу!?

Она зло сжала бокал и тот раскололся в ее пальцах.

— Что ты хочешь, чтобы я сделала? — она стряхнула осколки на ковер. Ничего, горничные уберут.

— Возвращайся в Москву, стань снова любовницей понтифика, Марк должен отказаться от своей смертной.

— Он ясно дал понять, что не хочет меня видеть!

— Тебя? — рассмеялся Гюнтер, — Магда, тебя хочешь-не хочешь, а забыть невозможно! Покрутись поблизости, встреться с ним случайно где-нибудь, мне учить тебя, что ли, как это делается?

— А девчонку ты себе заберешь?

— Это мое обещанное имущество! — злобно сквозь зубы проговорил Гюнтер, — Я думал, Эстебан мне поможет, он бы стал ее опекуном, я бы — ее любовником. Но он сам расчувствовался, старый ублюдок, и решил взять Лину себе. Вот Марк и взбесился!

— Эстебан и мне тоже много чего обещал!

— Мой учитель не знает всех подробностей. А я знаю.

Магда с видимым удовольствием слушала парня.

Ей и самой, хоть и неприятно в этом признаваться, безумно хотелось вернуть интерес понтифика. Он был отличным любовником в постели и смотрел сквозь пальцы на ее интрижки с другими мужчинами, будь-то вампиры или смертные. Да и красив он был, такие редко сейчас попадаются.

Кто она сейчас? Пусть и очень красивая, но вполне обычная вампирка. А положение любовницы главы клана давало ей ряд преимуществ, лишаться которых Магда не хотела.

Но она вспомнила их последний разговор и задумалась. Качнула отрицательно головой.

— У меня может не получится!

— Получится — убежденно ответил Гюнтер, — Все у тебя получится! Главное, возвращайся в Москву. Я тут еще один план проворачиваю, но не уверен, что там все срастется. А ты — мой самый надежный вариант.

— Что конкретно я должна сделать?

Вместо ответа Гюнтер поднял с пола дипломат, положил себе на колени и раскрыл. В нем лежали несколько бумаг, на которые Магда посмотрела с большим интересом.

— У девчонки есть одна тайна, о которой вряд ли она будет трепать на каждом углу…

Дни складывались в недели. Наступил март, за ним апрель.

Весна была ранняя, погода стояла на удивление теплая и солнечная.

Как раз подходящая для ежедневных встреч смертной и высшего вампира.

Марк держал свое слово строго. Проводил с Линой каждый вечер, то гуляя с ней по улицам города, то приглашая ее на представление в театр или на ужин ресторан. Он был мил, галантен и очень обаятелен, никоим образом не намекая на будущие близкие отношения и позволяя себе лишь жаркие поцелуи на прощание.

Лина же старалась не давать волю своим чувствам и постоянно напоминать себе, что понтифик лишь хочет получить ее тело, но с каждой встречей понимала, что безудержно в него влюбляется.

Суббота началась как обычно. Девушка вытерла пыль с мебели, пропылесосила пол и с чувством выполненного долга села за вышивку. Хозяйка требовала, чтобы квартира была чистой всегда, а прийти она могла в любой момент. Вот Лине и пришлось поставить в еженедельное расписание регулярную уборку квартиры.

Конечно, это не значит, что она любила жить в грязи, но уборку Лина просто ненавидела, и когда наступал этот момент, она его в воображении смачно обводила в черную траурную рамочку. Единственное, что радовало — квартирка небольшая и уборка много времени не отнимала.

От вышивки Лину отвлек телефон. Звонила Марина. У них с мужем сегодня годовщина свадьбы и она слезно просила взять Ляльку к себе на выходные. Девушка, разумеется, согласилась. Крестницу она любила, на выходных никаких занятий себе не придумывала, да и никто из вампирского общества вроде не собирался ее навещать: Марк вчера предупредил, что уезжает из города и вряд ли успеет вернуться к вечеру. Что было очень жаль. Лина привыкла проводить с ним вечерние часы и каждый день с наслаждением ждала, когда он позвонит и скажет, куда они пойдут сегодня.

Так что, через три часа в квартире Алины стояла маленькая обаятельная барышня в розовом комбинезончике и с огромным плюшевым медведем в руках.

Марина продолжала напоследок наставлять Лину:

— Не забудь в три часа дня уложить ее в кровать, часок пусть поспит. Если не захочет спать, пусть или почитает, книжку я ей положила, или тихо порисует. За компьютер Ляльку не пускай, я ее вчера наказала за плохое поведение. Пусть недельку посидит без своих мультиков, подумает, стоит ли говорить матери плохие слова!

Маринка грозно глянула на дочь. Лялька стояла, сжимая медведя в руках, и наивно улыбалась двум взрослым женщинам. Белокурые кудряшки умилительно выбились из шапочки, огромные голубые глаза смотрели невинно и весело.