Жена для эльфийского принца (СИ) - Соколова Надежда Игоревна

— Тьма, — словечко послужило одновременно и руганью, и приказом. Ноль реакции. Свет продолжал ровно гореть.

— Лоритноранос ронорторон лариноторос, — выругался Альберт.

— Вряд ли поможет, — сообщил от двери знакомый голос. — Вставай и иди к жрице. Ты ее привез, тебе и успокаивать ее.

Альберт заскрежетал зубами. Если эта…

— Сын, — предостерегающий голос отца чувств не охладил, но в себя немного привел.

— Я помню, папа. О жрицах следует отзываться с почтением, тем более об избранных, — проворчал Альберт, натягивая штаны.

Свет сиял везде: во всех коридорах, на улице и, судя по обилию заспанных обитателей дворца по пути следования Альберта, во всех покоях. Ругань не помогала: больше всего на свете Альберт хотел придушить не особо одаренную жрицу, причем сделать это медленно, наслаждаясь ее агонией. Желание лишь возросло, когда он услышал недоуменное: «Я-то тут при чем? Я его не включала». И этот кристально честный взгляд зеленых глаз!

— Идиотка, — на нервах сообщил он ей и мгновенно вздрогнул от ломоты во всем теле. Магия богов, защищавших Избранную, пока еще мягко напомнила, что оскорблений не потерпит.

Кто такой Гугл, Альберт не знал, но его это и не интересовало: утром ожидался выматывавший душу совет старейшин, перед ним необходимо было выспаться. Поэтому, дождавшись, когда свет за окном потухнет, Альберт поспешил вернуться в свою спальню.

Проснулась Вика от криков и шума в коридоре. Ночью она старательно уничтожила все, что оставалось на подносе, потом, с переполненным желудком, какое-то время не могла уснуть и сейчас встала с постели далеко не в лучшем настроении. Отчаянно зевая, она сначала долго вспоминала, что вчера произошло, затем, вновь отвлекшись на не желавшие утихать крики, попыталась найти тапки, не нашла, ругнулась под нос и пошлепала по коврам босыми ногами.

За дверью ее ждала странная картина: три девушки, одетые в коричневую форму, пытались вытащить откуда-то типа паутины третью, в отличие от них обряженную в деревенский сарафан. Она упиралась, ругалась, кричала.

— Какого лешего? — не выдержав какофонии, гаркнула Вика.

Тихо стало сразу. Все четыре девушки обернулись на голос и застыли. У тех, что в форме, на лице появился настоящий ужас. А вот та, что в сарафане, заорала снова:

— Ты! Сука! Это мое место! Я должна была стать жрицей! А ты! Ненавижу тебя, сволочь такая!

Девчонку трясло, как в лихорадке, причем с каждым словом все сильнее, но она продолжала орать, словно умалишенная. Не выдержав, Вика сделала три шага по холодному полу и, размахнувшись, влепила истеричке пощечину. В коридоре снова стало тихо.

— Уберите ее куда-нибудь подальше, — приказала Вика, повернулась и зашлепала в комнату.

Закрыв дверь и удостоверившись, что больше криков не ожидается, она хотела было вернуться в кровать, но зацепилась взглядом за зеркало, висевшее на стене, и вздрогнула: волосы всклокочены, будто у медузы Горгоны, глаза горят каким-то потусторонним огнем, щеки почему-то впали. В общем, не миленькая девушка, каковой Вика считала себя еще сутки назад, а самый настоящий зомби.

«То-то те, что в форме, замолчали, увидев меня», — хмыкнула про себя Вика.

Осознавать реальность не хотелось: ну какой, к чертям, другой мир?! Книжки она читала, но идиоткой, как бы ни называл ее тот красавчик, точно не была. И все же… Голоса деревьев, искры из пальцев, свет повсюду… Проверять свою дурь и силу в очередной раз Вика не стала, уныло вздохнула и начала искать ванную. Лучше всего ей думалось в воде, поэтому дома она всегда держала под рукой, для принятия ванны, чуть ли не годовой запас разных солей, масел, гелей и муссов. Увы, здесь не было ничего такого. Все, что могла предложить ей эта реальность, — железный поддон и устройство в виде душа в отдельной комнате.

— Что ж, пусть так, — пробормотала Вика, настроила нужную температуру и встала под струи воды.

Мысли поскакали потревоженными блохами. Эльфы. Жрица. Боги. Сверхъестественное. Сумасшедший дом. Вот точно, Вика, пока бежала по лесу, споткнулась, ударилась обо что-то головой и сейчас лежит в больничке без сознания. А вся эта муть ей лишь снится.

Вода почему-то сменила температуру, и кожу обожгло горячей струей. Взвизгнув, Вика выскочила из-под душа, недовольно взглянула на своевольную конструкцию, надулась и сообщила:

— Даже если это правда, и я, блин, жрица, я все равно найду способ вернуться домой!

Вода подобралась к пальцам ног, насмешливо лизнула их и укатила обратно, в поддон.

Вика мрачно выругалась, потянулась за широким махровым полотенцем, начала растираться.

Остаток ночи прошел быстро, и выспаться Альберт не успел. Встав рано утром, он тихо материл свою судьбу, так некстати вытолкнувшую на его жизненную дорогу одну наглую и глупую жрицу. Завтрак удовлетворения не принес, на постельные игры времени не оставалось.

К совету старейшин Альберт готовился тщательно, вызвав личного слугу и долго прихорашиваясь перед зеркалом. В небольшое, отдельно выстроенное здание, в котором заседал совет, традиционно следовало являться в строгом темно-коричневом костюме и сапогах для верховой езды. И никак иначе — не поймут. Эльфы считались долгожителями среди остальных рас, и те, кто заседал в совете, редко были моложе трехсот лет. С возрастом, увы, характер всех этих старейшин сильно испортился, а потому приходилось считаться с их взглядами на жизнь, часто шедшими вразрез со взглядами Альберта.

— То есть вы, ваше высочество, утверждаете, что нам стоит смириться со жрицей из людей? — в который раз повторил высокий, сухощавый, четырехсотридцатипятилетний эльф.

Альберт подавил раздражение.

— Именно так, почтенный Аристарх, — ответил он как можно более вежливо.

— И у вас, конечно же, есть доказательства вашим словам? Вы же не думаете, что мы поверим вам на слово? — саркастически поинтересовался другой старейшина, пятисотдвухлетний Вольдемар.

— Только ее сила и слова моих воинов.

— В таком случае, полагаю, нам следует тщательно допросить ее, прежде чем выставить вон из нашего государства. Ваше высочество… — третий старейшина не договорил: под плотно закрытыми дверями зала, в котором проходило совещание, появился и начал проникать внутрь густой сизый дым.

— Ваше высочество, — как будто обвиняя Альберта во всех проблемах эльфийского рода, с намеком произнес старейшина Аристарх, — вы не подскажете, что это?

— Полагаю, ответ на ваши сомнения, почтенные старейшины, от кого-то из богов или самой жрицы, — оставаясь внешне спокойным, пожал плечами Альберт.

«Что она пожелала на этот раз?» — мелькнула в голове последняя здравая мысль, а затем Альберт сделал глубокий вдох, и мир встал с ног на голову.

Выйдя из ванной, Вика с удовольствием покрутилась перед зеркалом: голубоглазая шатенка с тонкой талией и аппетитными формами, теперь, вымывшись, она наконец-то почувствовала, что снова может привлекать внимание мужчин, в том числе и некоторых надменных эльфов. Завалившись на кровать, она несколько минут бездумно рассматривала потолок, потом углубилась в размышления над сложившейся ситуацией.

— Почтенная жрица, почтенная жрица, — крики за дверью очень скоро вывели Вику из раздумья.

— Кому там жить надоело? — проворчала она недовольно, поднялась и направилась к двери.

— Почтенная жрица, — низко поклонилась стоявшая в коридоре молоденькая служанка, — со старейшинами и принцем беда! Вы нужны в зале совещаний!

Пришлось срочно переодеваться из домашнего халата в платье и шагать следом за своей сопровождающей. Мысленно Вика раз сто прокрутила в голове все свои слова, сказанные с самого утра, не нашла, к чему именно могла прицепиться местная неадекватная магия, и к дому совещаний подходила с желанием убивать.

Сначала Вика заметила дым. Густой, насыщенного сизого цвета, он укутывал пространство вокруг, будто заботливая мамочка укутывает сына одеялом, и возмущенно выпускал ложноножки в сторону любого, кто пытался подойти ближе. Вика собралась было покрутить пальцем у виска, чтобы обозначить свое отношение к ситуации, как вдруг ее внимание привлекли громкие веселые крики. Обернувшись на звук, она ловила челюсть где-то у пола, наблюдая, как из тумана в одном месте то и дело высовываются, а затем ныряют обратно седые головы эльфов, видимо, старейшин, и блондинистая голова одного нахального умника. На лицах «ныряльщиков» было написано райское наслаждение.