Магия большого города. Провинциалка (СИ) - Мягкова Нинель

Когда энбус наконец-то подкатил, я поняла, почему горожане предпочитают тратиться на такси. В салоне воняло так, что меня замутило сразу же. Старый бус, возивший детей в школу, тоже попахивал, но не до такой степени. Может, дело в том, что окна там не закрывали в любую погоду, и запах хоть немного выветривался? Здесь же все было задраено насмерть, как в батискафе. Ароматы смешивались, похоже, годами — старые носки, немытые подмышки, птичий помет и прочее вливались в общее амбре, создавая непередаваемую гамму.

— За проезд уплачиваем! — буркнул водитель, не глядя на меня, и ткнул толстым заскорузлым пальцем в наклеенную рядом с ящиком для сбора денег картонку.

— Двадцать сентов?! — возмутилась я, но за кошельком все равно полезла. А что делать? Пешком все равно добираться до завтрашнего вечера буду. Дорого, конечно, но дешевле такси. Переживу.

Монеты просочились в узкую прорезь и звонко брякнули, приземляясь на товарок. Расставаться с деньгами было почти физически больно. У меня оставалось шесть аккуратно сложенных тайлеров, припрятанных в стратегических местах, которые давеча беспардонно осмеял наглый блондин, и около одного тайлера мелочью на дорожные расходы. Такими темпами придется лезть в сокровенное, разменивать очередную бумажку. Сбережения испарялись на глазах, а у меня еще ни работы, ни жилья.

Ничего, сейчас доберусь до родных, вместе придумаем, что делать!

— Проходи, красотка, дай другим тоже пройти, — посоветовал мне прокуренный мужской голос за спиной. Его владелец подкрепил совет чувствительным щипком моей пятой точки. Я вздрогнула, но визжать и подпрыгивать не стала, хотя это шоу несомненно порадовало бы работягу. Думаю, этого он и добивался. Вместо этого я развернулась и снисходительно похлопала его по предплечью.

— Конечно, извините, пожалуйста. Старость нужно уважать! — звонко заявила я на весь салон. Мужчина, которому вряд ли было больше сорока, обиженно запыхтел, но ответить ничего не успел — я уже отошла в глубину энбуса, а орать вслед он постеснялся.

Ничего, скоро он меня припомнит.

Таким, как он, доставляет особое удовольствие лапать невинных девочек, которые не могут дать сдачи. Что ж, теперь его удовольствие будет… труднодостижимым. Старость, которую я упомянула, неожиданно и резко наступила, особенно для его мужских органов. Мелкое проклятие, рассосётся само через сутки, оставив непоправимые последствия. Снять смогу только я… но вряд ли захочу.

Жаль, мэру такое же не успела повесить. Ему бы не помешало — в воспитательных целях.

Чем глубже в салон, тем ядренее становился воздух. Стараясь не дышать, я добралась до узкой скрипучей винтовой лестницы и от греха подальше поднялась на второй уровень. Там немилосердно дуло, в незастеклённые окна заносило порывами ледяной душ с крыши, но зато меньше воняло. К счастью, кофр влез в проем, а то и не знаю, как бы доехала.

Двухэтажные энбусы пришли к нам со Старого континента и быстро получили распространение, поскольку вмещали куда больше пассажиров, чем обычные. Только вот тем, кто ехал наверху, зачастую приходилось терпеть ливень, холод, пронизывающий ветер или же промозглую взвесь тумана.

Почему-то мне кажется, что климат по другую сторону океана куда мягче, чем у нас, иначе с чего им делать транспорт практически без боковых стенок?

В газетах писали, что наши инженеры пытались застеклить и утеплить верхние этажи, но такие бусы быстрее выходили из строя и поглощали больше брикетов, чем стандартные, потому решено было выпустить модель как есть. Дальше уже проблема потребителя.

Не хотите мучиться — заработайте на авто или же возьмите его в кредит. Некоторые банки даже взяли лозунг на вооружение и периодически разбрасывали листовки с рекламными проспектами как раз на вторых этажах энбусов.

Воровато оглядевшись и убедившись, что меня не видно с остановки, я провела ладонью по сиденью, сгоняя лишнюю влагу, и тут же уселась, прикрывая место преступления юбкой.

Второе подряд заклинание дало побочный эффект — кончики ногтей потемнели, словно я долго копала грядки. Полюбовавшись на специфический маникюр, я пристроила клетку рядом с собой, отгородившись ею от ветра и дождя хотя бы с одной стороны. Чехол плотный, скворцу ничего не будет, а мне поприятнее.

Промокшее пальто неприятно липло к телу, пропитывая грязной жижей и платье под ним. Я оглядела пустые сиденья — никого — и, запустив одну руку под полу, принялась поглаживать толстую ткань. Вокруг меня заклубился пар, смешиваясь с наползающим снизу туманом. Грязь снять таким образом не выйдет, это нужно полноценно сосредоточиться, сесть и наложить плетение посложнее, но хоть изнутри просушу.

Тучи постепенно растекались в стороны, улица светлела, будто запоздало вспомнив, что едва миновал полдень и до ночи еще далеко. Лужи радостно переливались в лучах выглянувшего солнца, а водитель энбуса словно нарочно норовил проехаться по ним и расплескать воду на случайных прохожих.

Хотя что это я? Наверняка нарочно.

Однотипные кирпичные коробки спального района, по три-четыре этажа, снова уступили место разнообразию. То тут, то там в распогодившееся небо взмывали настоящие небоскрёбы. Читая сводку новостей, я смутно представляла себе их величие, зато сейчас поняла, что название им дали не просто так. Острые шпили, казалось, действительно царапали облака.

Мерно покачиваясь, энбус катился по улицам, что становились все оживленнее. Скорее всего, со стороны я полностью соответствовала неприятному прозвищу, данному мне блондином — деревня. Рот мой открывался сам собой при виде очередного чуда архитектуры.

Бус свернул на одну из улиц-окружностей, и мимо снова замелькали жилые дома попроще. Не имея возможности отвлечься на захватывающие виды, я поневоле задумалась, что же ждёт меня дальше. Сомнения я старалась гнать подальше, но сейчас, под мерное гудение двигателя, они активизировались, и чем ближе к заветному адресу, тем сильнее меня одолевали дурные предчувствия.

Не просто так матушка рвала те письма и сжигала. Либо их присылали тайком, либо же в них были какие-то не слишком хорошие новости. В последние годы, кстати, конверты перестали приходить совсем, так что ехала я практически наобум. Родственники могли как переехать, так и умереть. Только вот выбора у меня особого не было — уезжать из Сен-Саммерса все равно нужно было, без разницы куда. А здесь, в столице, у меня есть пусть небольшой, но шанс снова обрести поддержку семьи.

Заметив на очередном перекрёстке указатель — сто двадцать седьмое кольцо — я с немалым сожалением оставила нагретое место и потащила кофр обратно вниз по скрипучей лестнице. К счастью, тот неприятный мужчина успел сойти на одной из остановок, и мы с ним больше не пересеклись. Я бы точно не удержалась и добавила к проклятию еще что-нибудь вроде чесотки.

От остановки пришлось пройти еще немало, почти квартал до следующего пересечения. Я брела не торопясь, старательно обходя сувениры, оставленные то ли очень крупными собаками, то ли людьми. Намотать подобную прелесть на колеса мне совершенно не хотелось.

Наконец нужный дом оказался прямо передо мной. Не позволяя себе передумать и погрязнуть в сомнениях, я решительно вдавила кнопку звонка и чуть не подпрыгнула от оглушительной трели. Нервы, нервы!

Открывать не спешили. Я переминалась с ноги на ногу, поглядывая по сторонам и отмечая признаки запустения. Узкие здания лепились друг к другу и на первый взгляд казались идентичными, но вот у соседей покрашены ставни, а здесь краска облупилась, и явно не вчера. Все дома щеголяли разными дверями, стараясь хоть так выделиться из общей массы, да и надёжнее это — стандартные, поставленные строителями двери вскрывались взломщиками на раз-два. На этом же явно изначальная, ровесница самого здания.

Кажется, мои родственники не боялись быть ограбленными. Тоже скрытые маги? Вряд ли, демонстрировать свои умения в столице — неоправданный риск.