Второй шанс кукольной принцессы (СИ) - Мэри Кенли

Сейчас-сейчас… Киана закроет глаза и вернётся к воспоминаниям, которые столь отвратительны. Она начнёт заново сказку… Обернувшеюся трагедией.

Однажды, в великой империи Кальдерон… На свет появилась юная леди дома Аглесс.

Два герцогства занимали центральное положение среди всех знатных земель империи. Гридберн — неподражаемые мастера меча, владельцы каменной и железной руды. Аглесс — расчётливые интриганы, которые могут омыть драгоценностями целый мир.

Отец Кианы — Рихтер Аглесс, являлся знаменитым «Золотым герцогом» Кальдерона. Её мать — младшая сестра императрицы Эллерии.

Единственная дочь богатейшей семьи в империи… Маленькая девочка, по слухам, благословленная богами. Все восхищались её нежной внешностью.

Конечно, Киану бесконечно баловали. Она не была принцессой по рождению, но так часто бывала во дворце, что царственная тётя, однажды, заявила:

— Я влюблена в очарование Кианы. Божественная Птица наградила меня сыном, но не дала дочерей… Поэтому, я бы хотела наречь Киану Аглесс жемчужиной Кальдерона, единственной принцессой императорского двора.

Красота, богатство, благородная кровь, признание императорской семьи… У Кианы было всё.

И, одновременно… У неё не было ничего.

Красивая, но глупая и бездушная кукла. Те, кто прославляли её внешность, позже начнут кричать о её вопиющем бесстыдстве.

Богатство никогда не принадлежало Киане. А благородная кровь… Давно иссякла в грязных заговорах.

Они нарекли её принцессой, но Киана оставалась «принцессой без власти». Всего лишь красивая игрушка для всех в этом жестоком мире.

Жаль, но она была настолько глупой, что принимала лживое обожание за чистую монету. Невежественный, бесстыдный ребёнок… Такой была сущность Кианы Аглесс.

«Жалкий конец предрешен заранее» — устало подумала девушка, откинувшись на мягких подушках, — «сломанные марионетки выбрасывают, так заканчивается любая история».

Она бы могла обманывать себя. Насильно заблокировать горькие воспоминания и пожелать, чтобы в этот раз всё было иначе.

Но… Киана усмехнулась.

Рихтер Аглесс так и не навестил свою больную дочь. Не знал? Нет, не пришёл бы, даже если бы ему сообщили. Золотой герцог слишком занят.

В этой сказке все шахматные фигуры стоят наготове. Вот-вот достанут стальные копья и пронзят куколку на липовом троне.

— Почему она не говорит, Тиль? — чарующий мужской баритон ласкал слух служанки.

Матильда (а именно так звучало её полное имя) немного нервно поправила своё платье, прежде чем ответить:

— Ам-м… Никто точно не знает. Доктор Джонс тщательно проверил её горло и не нашёл никаких видимых повреждений… Но он считает, что болезнь могла повредить… Мозгу принцессы.

«Если у неё в голове до сих пор оставалось хоть что-то стоящее» — саркастично добавила Тиль в мыслях.

— Вот как… — мужчина вздохнул. — Это огорчает. Бедняжка Киана… Должно быть, произошедшее слишком сильно её поразило.

Тиль с трудом сдержала презрительное фырканье. «Бедняжка»? Киана Аглесс — воплощение высокомерного безрассудства. Ей хватало смелости совершать настолько глупые поступки, о которых не помышляла ни одна благородная леди.

По крайней мере, в здравом уме.

— Но в остальном Её Высочеству стало лучше, — кисло добавила Тиль, — она поправляется и, похоже… Стала менее требовательной. По крайней мере, так говорит Мадлен.

— Мадлен? — мужчина ласково улыбнулся. — Припоминаю такую. Сладкоголосая служанка…

«Льстивая сука» — с ненавистью скривилась Тиль.

Они с Мадлен никогда не ладили. Одна — резкая и прямолинейная, вторая — настоящая лисица, скрывающая грязные помыслы за услужливым видом.

— Хм… — мужчина склонил голову набок. — Помнится, Киана уволила предыдущих горничных?

«Уволила» — мягко сказано. Матильда помнила, как взбалмошная принцесса ударила свою личную горничную по лицу, а потом накричала на остальных и велела им убираться из особняка.

— Да, — с трудом кивнула Тиль.

— Было бы хорошо, если бы ты стала новой покладистой горничной принцессы, — нежно проронил мужчина, — я очень тебе доверяю, Тиль.

У той в горле пересохло от нахлынувших чувств.

— Я… Я не подведу вас, господин…

На самом деле, Тиль не хотела прислуживать Киане. Но, с другой стороны, сейчас принцесса почти беспомощна, да к тому же не говорит.

Это радовало многих служанок. Хоть Киана и была от рождения одарена прекрасным голосом, всё чаще из её рта вылетал крик рассерженной гарпии…

Признаться честно, Матильда тайком надеялась на то, что Её Высочество навсегда останется беспомощным овощем. Тогда, возможно, господин…

— Я навещу её через несколько дней, — заботливо произнёс молодой мужчина, — надеюсь, Киане полегчает от разговора со мной. Сейчас ей нужна всесторонняя поддержка…

Тиль до боли закусила нижнюю губу и уставилась в пол, сдерживая порывы гнева. Даже после всего того, что натворила Киана, господин не переставал о ней заботиться.

***

Почему она не говорила? Сложно однозначно ответить на данный вопрос.

Но, возможно, дело в том, что Киана отказывалась признавать этот мир. Возвращение в прошлую жизнь… Звучит как плохая шутка.

Она надеялась. Закрывая глаза ночью, девушка надеялась проснуться дома, пусть даже на том жёстком диване в квартире сестры.

Но утром, пробуждаясь под лепет служанок… Приходилось признать: окружающий мир приобретал всё более отчётливые контуры.

Как зашифрованное послание на бумаге, написанное лимонным соком, которое постепенно нагревают свечей… Слова проступали, обнажая истинную суть.

То были невесёлые слова. Они несли привкус трагедии.

Но Киана упрямо отказывалась верить. Скажи она вслух хоть часть своих переживаний — и реальность этого мира больше не сможет поддаваться сомнениям.

Впрочем… Принцесса не могла говорить и по иной причине. В её горле будто бы застрял комок, перекрывающий дыхание.

Подобный острому психологическому барьеру, он происходил исключительно из головы новоявленной принцессы.

Просто она кое-что помнила. Мрачное будущее, затаившееся где-то там…

Есть ли смысл бежать? Может ли она сопротивляться неизбежному?

Киана Аглесс — кукольная дева со сломанными ручками, сломанными ножками. И дворец её также фальшивка.

Все об этом знали… Кроме самой Кианы.

— Что вы хотите поесть сегодня, госпожа? Повар составил новое меню для вас… — ласково ворковала Мадлен.

Она была самой «усердной» и самой жадной из всех служанок. В прошлом, Киане нравился бесконечный поток лести от Мадлен и потому, её можно было назвать этакой любимицей принцессы.

Мадлен знала, как выклянчить себе лучшее место под солнцем. Увы, но внешне она не была хорошенькой, иначе бы давно воспользовалась своими данными для выгодного замужества.

Большой нос, сероватые тонкие волосы, очень густые брови… Да, Мадлен во многом уступала своей извечной сопернице — Тиль. Но она была ловкой, быстро приспосабливалась и умела выговаривать особо сладкие комплименты. Сочетание хитрости и женского коварства… Делало Мадлен непростой фигурой.

Для неё Киана — не больше отменного денежного мешка.

«Жаль, но в той