Попаданка в разводе. С детьми (СИ) - Кушкина Милена

Антонио задумался, но затем кивнул и скрылся в супружеской спальне. Мы с его матерью остались вдвоем.

– Надеюсь на твое благоразумие, – многозначительно сказала мне женщина, – не вздумай сболтнуть лишнего. Ведь мы к тебе и дочери твой относимся, как к родным.

Я кивнула. Свекровь, удовлетворенная, скрылась в комнате внуков.

А я тихонько прошмыгнула в супружескую спальню. Муж уже раскатисто храпел.

Скинув платье и оставшись в одной сорочке, я скользнула под тяжелое одеяло.

Кажется, тетка, которую ждут в гости, имеет определенный авторитет, раз свекровь напомнила Антонио, чтобы руки не распускал.

А что, если это родственница покойного мужа или самой Дарии? Может быть, я смогу заручиться ее поддержкой и как-то намекнуть, что к нам с Амалией здесь относятся не очень хорошо?

С самого утра в доме было радостное оживление. Я месила тесто на пироги, свекровь варила какую-то ароматную похлебку и мариновала мясо. Антонио подготовил на улице жаровню, чем-то похожую на привычный мне мангал.

Стол накрыли с той стороны дома, что выходила на улицу, в тени старой яблони, поближе к кусту белых роз. Широкие лавки покрыли циновками, а для детей постелили цветастый ковер на лужайке, раскидали яркие подушки и игрушки принесли.

К обеду приехала повозка, запряженная парой лошадей. Правила ей крепко сбитая женщина, на вид не старше пятидесяти. Она лихо спрыгнула на землю и кинула поводья Антонио.

– А кто это тут такой сладкий! – улыбнулась она и распахнула объятия для малышни.

Дети с громким визгом бросились навстречу гостье. Она сгребла в объятия всех троих и принялась раздавать угощения и подарки. Она не делила детей и всем досталось одинаковая порция внимания и гостинцев.

После этого она расцеловала в обе щеки свекровь.

– Олимпия, чудесно выглядишь! – она протянула хозяйке дома теплую шаль.

– Лита, ты мне льстишь! С ног валюсь с такой оравой! – свекровь смущенно опустила взгляд и пряча подарок.

– А кто это такой скромный? – гостья направилась в мою сторону со свертком в руках, а я запаниковала, не зная, как к ней обратиться.

Женщина замерла, увидев у меня на лице синяк, который я безуспешно пыталась прикрыть распущенными волосами.

– Видишь, что бывает, когда девица, к труду не приспособленная, пытается по хозяйству помогать, хи-хи, – свекровь потянула тетку к столу, заодно прихватив сверток, который богатая родственница хотела вручить мне, – представляешь, вызвалась отнести корм лошадям, чтобы мужу помочь, да по дороге испугалась курицы и не заметила, как в косяк влетела.

Женщины рассмеялись, потешаясь над моей неловкостью. Я лишь стыдливо опустила взгляд вниз. И корила себя за то, что даже причитающийся мне подарок не смогла забрать.

– Говорила же я, что не справишься ты с деревенской жизнью, – обратилась гостья ко мне, – ладно, хоть Антонио взял на себя заботы о тебе, а то так бы и пропали вдвоем с Амалией!

Как хотелось бросить ей в лицо, что лучше жить с ребенком на улице, чем бояться каждую минуту за свою жизнь. Однако родственница явно считала, что наша жизнь устроена как нельзя лучше.

Антонио тем временем подал на стол мясо. Его матушка достала запотевшую бутылку и выставила на стол три бокала. Судя по тому, как загорелись глаза у муженька, это была самая вожделенная для него часть культурной программы.

Пока застолье набирало обороты и звучали тосты за чудесную мать и хозяйку дома, коей была, естественно, Олимпия Руше, я решила поесть мяса. А заодно и дочь накормить. Чтобы расти, ей нужно не одной картошкой питаться.

Да я и сама с удовольствием впилась зубами в сочное мясо. И умяв только третий кусок, я снова прислушалась к разговорам за столом.

– Смотри-ка, Антонио, как твоя женушка на мяско налегает, а ведь раньше нос воротила, – обрадовалась тетка, – никак вы скоро дорогую Олимпию внуком порадуете?!

Над столом повисло молчание.

Черт, а об этом я не подумала! Ведь я действительно могла оказаться в положении.

Муженек расплылся в пьяной улыбке и притянул меня к себе. Свекровь же хоть и улыбалась, но радости не проявила. Скорее наоборот, я буквально почувствовала опасность, исходящую от нее.

– Вот будет хорошая новость! – продолжала улыбаться гостья.

– Рано еще о чем-то говорить, – поджала губы свекровь, – лучше расскажи, какие новости в Тармии?

Тетка оживилась.

– Слыхала, что говорят про советника Его Величества Эдриана Нарта? – спросила она, заговорщицки подмигнув.

Свекровь отрицательно покачала головой. Видно было, что личная жизнь каких-то далеких от нашей глухомани советников ее мало интересует. Тетка же восприняла ответ совсем по-другому. Глаза у нее загорелись. Видно было, что сейчас она расскажет самую свежую столичную сплетню.

– Диану Ангст видели в компании ее бывшего мужа. Вся столица гудит о том, что советник Его Величества вновь сошелся с бывшей! Даже не представляю, что думает по этому поводу его невеста! – гостья рассмеялась, довольная, что первая принесла эту весть в дом.

Свекровь кивала, но эта новость, которая наверняка занимала умы всех сплетниц Тармии, была ей абсолютно неинтересна.

Антонио же был полностью поглощен общением с бутылкой, и на разговор родственниц внимания не обращал.

Когда на улице стало холодать, тетушка засобиралась домой. Свекровь дежурно предложила той остаться, но та торопилась добраться домой засветло.

На прощанье она снова чмокнула Амалию, обнялась с Олимпией и издалека помахала мне рукой. Она словно специально не допускала нашего тесного общения, боясь услышать что-то, что разрушит красивую картинку моей жизни.

Уже взобравшись в повозку, она встрепенулась, словно что-то вспомнила.

– Мне кажется, что Амалию пора отдать в обучение, – сказала она, пристально рассматривая мою дочь, которая поспешила спрятаться за мою юбку, – все же девочке уже восьмой год пошел. Я займусь этим.

Амалии уже семь? А по виду она такая крошка, что больше пяти и не дашь!

Стоило повозке Литы тронуться, дочь стащила со стола еще кусок пирога, подхватила подарки и мышкой юркнула в дом, опасаясь, что у нее отберут ее богатства.

И я поняла, что помощи от родственников ждать не стоит. Даже видя очевидное, они будут верить в рассказы о случайных падениях и любоваться на красивую картинку семейной идиллии, которая старательно воссоздается к каждому визиту.

Может, и правда стоит отправить Амалию на обучение? Не думаю, что чужие люди будут относиться к ней хуже.

Под чутким взором свекрови я перетаскала оставшиеся угощения в дом. Доверив мне мытье посуды, она прихватила сладких пирогов и скрылась в комнате внуков.

Я убиралась с особой тщательностью, оттягивая момент отхода ко сну как можно дольше. Сколько я так смогу избегать близости с законным мужем?

Антонио вернулся, бросив на лавку покрывала, которые принес с улицы. Я хотела было сложить их аккуратнее, но он лишь мотнул головой, схватил меня за руку и потащил за собой в спальню.

Упираться было бессмысленно. Он был втрое шире и в десять раз сильнее. Лучше быть покорной, а то можно последовать за настоящей Дарией.

Войдя в спальню, муж толкнул меня на постель, а потом, не раздеваясь, рухнул следом. Если бы я не отползла в сторону, так бы и придавил меня своей тушей.

– Сними с-с-сапоги, – протянул он, едва ворочая языком.

Я повиновалась. В нос ударил запах немытых мужских ног. Я едва не закашлялась. К счастью, следом комнату оглушил мощный храп благоверного.

Силы покинули меня, и я в изнеможении опустилась на пол.

Пронесло!

Но сколько ночей мне будет так везти?

Надо было что-то предпринять.

Спать совершенно не хотелось. Я подошла к окну. Лунный свет освещал красивый внутренний дворик. Здесь было больше цветов, беседка, увитая диким виноградом, а в углу даже качели деревянные расположились.

Но почему-то встреча с теткой проходила на неудобной площадке на виду у всей улицы и случайных прохожих. Словно это такое представление было. И ставили его не только для заезжей тетки, но и для всех жители поселка.