Лиза Смит - Тайный вампир

— Приехали, — объявил Эш.

Они въехали на боковую улицу, темную и не такую людную, как Стрип. Эш вел машину по переулку.

— Что ж, давай посмотрим, дома они или нет.

По обеим сторонам узкой улочки стояли высокие дома из железобетонных блоков. На фоне неба темнели линии электропередачи. Эш постучал в дверь одного из блоков. На двери с наружной стороны не было ни ручки, ни каких-либо надписей или отличительных знаков, только граффити. На рисунке был изображен черный георгин.

Поппи смотрела на машину и пыталась контролировать свое дыхание: вдох, выдох, медленно и глубоко. Все в порядке, она еще может дышать. Дверь открылась, и Эш в нее заглянул.

— Это Поппи, — сказал он, обвивая рукой ее талию.

Помещение, куда они вошли, напоминало магазин, где продаются травы, свечи и кристаллы. И множество других странных вещей, назначения которых Поппи не знала.

— А это мои кузины. Вот Блейз, а это Tea.

Блейз была поразительно красивой девушкой с копной темных кудрявых волос, a Tea — худенькой блондинкой. И обе они начали расплываться у нее перед глазами.

— Привет.

Поппи произнесла самое длинное приветствие, на которое была способна.

— Эш, что с ней? Ей плохо. Что ты с ней сделал?

Большие карие глаза Tea смотрели на Поппи с состраданием.

— Ерунда, ничего особенного, — ответил Эш, всем своим видом выражая искреннее удивление, словно только что заметил, что с Поппи что-то неладно. Поппи поняла, что он из тех, кого ничуть не интересуют окружающие. — Думаю, она просто голодна. Сейчас мы выйдем и покормимся…

— О нет, только не здесь. Кроме того, она не сможет, — сказала Tea. — Давай, Поппи. Сегодня я буду твоим донором.

Она взяла Поппи под руку и повела ее в соседнюю комнату. Поппи позволила уложить себя на диван. Она не способна была думать, у нее болело в груди, и даже слово «кормиться» заставляло ее клыки увеличиваться в размере.

«Мне нужно… Я должна…»

Поппи не знала, что делать. В зеркале напротив она видела отражение своего лица, серебристый блеск глаз и хищные клыки. Но она не хотела вести себя как животное, не хотела впиваться зубами в горло Tea. И спросить не могла, не выдав себя как преобразованного вампира. Поппи дрожала, боясь пошевелиться.

— Ну, давай, все в порядке, — сказала Tea. Казалось, она ровесница Поппи, но нежное участие и внимательный взгляд придавали ей солидности. — Садись вот так.

Она усадила Поппи на продавленном диване и протянула ей запястье. Поппи взглянула на руку и мгновенно поняла. Джеймс давал ей свою кровь из руки. Так вот как надо это делать. По-дружески, как цивилизованные люди.

Она различала голубые вены, бившиеся под кожей. И это зрелище уничтожило последние сомнения. Возобладал инстинкт, и она схватила Tea за руку. Последнее, что она помнила, — это сладкий вкус на губах.

Теплая, солено-сладкая жидкость. Жизнь. Боль отступила. Было так хорошо, что Поппи хотелось плакать. «Неудивительно, что вампиры ненавидят людей, — думала она. — Смертным не нужно охотиться, чтобы получать это чудо, они до краев полны им».

Она вдруг вспомнила: Tea не смертная, она ведьма. Странно, потому что кровь на вкус точно такая же, как у людей. Поппи чувствовала это каждой клеткой своего тела.

«Так, значит, ведьмы — это смертные, но наделенные особой силой, — размышляла Поппи. — Интересно».

Ей стоило большого усилия остановиться. Но она заставила себя оторваться от руки Tea и откинулась на спинку дивана. Немного смущенная, Поппи вытирала губы и старательно избегала взгляда карих глаз Tea.

Только сейчас она поняла, что все это время держала свои мысли под контролем. У них не было такого взаимного проникновения душ, как с Джеймсом. Значит, она уже освоила один из вампирских секретов, и даже быстрее, чем предполагали Джеймс и Эш.

Теперь она действительно почувствовала себя хорошо. Энергичной, уверенной в себе, способной улыбнуться Tea.

— Спасибо, — поблагодарила она.

Tea улыбнулась в ответ, но так, будто считала Поппи немножко не в себе, странной, но милой. Казалось, у нее не было подозрений.

— Все в порядке, — ответила она, разминая запястье и слегка поморщившись.

Теперь Поппи смогла наконец осмотреться вокруг. Комната больше походила на гостиную, чем на магазин. Рядом с диваном стоял телевизор. В конце комнаты размещался большой стол со свечами и курительницами для благовоний.

— Это классная комната, — сказала Tea. — Бабушка здесь колдует, и здесь же болтаются ее ученики.

— А другая часть — магазин? — осторожно спросила Поппи, неуверенная, не должна ли она сама обо всем догадаться.

Tea не удивилась.

— Да. Конечно, на первый взгляд может показаться, что в округе недостаточно ведьм, чтобы составить приличную клиентуру. Но на самом деле они приезжают сюда со всей страны. Бабушка очень знаменита, и ее ученики многое покупают.

Поппи кивнула и казалась исполненной должного почтения. Она не осмеливалась задавать вопросы, но страх чуть-чуть отпустил ее. Не все люди Царства Ночи злы и коварны. Она чувствовала, что могла бы подружиться с Tea, будь у них немного времени для общения. Может быть, она смогла бы завести и других друзей в Царстве Ночи.

— Что ж, еще раз спасибо, — пробормотала она.

— Перестань, совершенно не за что. И вот еще что: не позволяй Эшу повсюду таскать тебя за собой. Он совершенно безответственный.

— Tea, ты ранила меня в самое сердце, — заявил Эш. Он стоял в дверях, отодвинув край портьеры. — Но хватит об этом, я тоже чувствую себя неважно… — Он многозначительно поднял брови.

— Отвали, — нежно отозвалась Tea.

Эш смотрел на нее невинным взором, и голос его звучал умоляюще.

— Ну немножко, капельку, всего одну маленькую капельку, — твердил он. — У тебя такая нежная белая шейка.

— У кого это?

В комнату вошла Блейз. Поппи показалось, что она вступила в разговор только для того, чтобы привлечь внимание к своей персоне. Стоя в центре комнаты, Блейз откинула назад свои длинные черные волосы, ожидая привычной реакции всеобщего поклонения.

— У вас обеих, — галантно ответил Эш. Затем он, видимо, вспомнил о Поппи. — И конечно, у тебя, малышка, тоже все очень беленькое.

С лица Блейз исчезла победоносная улыбка, и она посмотрела на Поппи долгим тяжелым взглядом. В нем сквозила неприязнь и что-то еще. Подозрение. Поппи его почувствовала. Мысли Блейз были яркими, острыми и коварными, как битое стекло.

Вдруг Блейз снова улыбнулась. Она взглянула на Эша,

— Полагаю, вы приехали на вечеринку?

— Нет. А что за вечеринка?