«Стрела Амура» и ведьмина натура - Маргарита Преображенская

Я вскрикнула от ужаса, осознав, что могу сейчас потерять его навсегда! Неужели на Олимпе так гневались, что решили уничтожить… кого – меня или его?! Оказалось, что замысел был гораздо более изощрённым, потому что молния предназначалась для других целей. Коснувшись тела Амура, она будто запустила какой-то химический процесс внутри, и я и глазом не успела моргнуть, как Амур уменьшился в размерах и стал милым, щекастым и кудрявым малышом, который, в последний раз взглянув на меня, шелестя крыльями, полетел к Афродите. Наверное, в таком состоянии он не мог противиться её божественному зову.

– И его невеста тоже может последовать за ним! – ласково, но при этом повелевающе, сказала Афродита.

Я представила, как от прикосновения молнии превращаюсь в мелкую купидониху – упитанную малышку с белыми крылышками! Ишь чего захотела, бабка древнегреческая! Теперь я поняла, для чего вершился весь этот сыр-бор: похоже, древние расы начали разборки за Венец. Афродита, видимо, планировала всё так: мы с Амуром впадаем в детство, а она вся в шоколаде, то есть в Венце. Нет уж, дудки! Витюня тоже немного замешкался, раздумывая над ситуацией, как вдруг откуда-то из общей массы ещё не поверженных ракшасов раздался зычный голос, показавшийся мне знакомым:

– Надо сперва определить, чья она невеста!

– Как это – чья?! – пожала плечами Афродита. – Разве не ясно?!

– А вот так! – ответил голос. – Анфиса Робиновна уже просватана целых пять раз задолго до этого инцидента!

– Это правда! – подтвердила Матильда, а потом добавила, указав на великолепную пятёрку ракшасов: – Женихи присутствуют. Вот! Все в сборе.

– Что значит, «просватана»?! – громко возразила я. – Я сама сваха, законы знаю и никаких согласий никому не давала, тем более вот этим вредным индивидам демонической наружности!

– Согласий не давала, но брачные предложения рассмотреть согласилась, а это уже полдела! – возразили ракшасы. – А облик мы любой принять можем, по желанию будущей супруги. Вот, например!

Они, как иллюзионисты в цирке, хлопнули в ладоши и с криком «Хоба!» провели мгновенное синхронное преображение, в результате которого на поле боя теперь среди толпы демонов стояли пять взрослых копий Амура, причём у одного из них в руках была лира, у другого – зонтик, у третьего на переносице красовались очки, а два оставшихся индивида могли похвастаться шикарными шевелюрами рыжего и блондинистого оттенка.

– Ну как? – хором спросили они.

– Атака клонов! – мрачно пробормотала я себе под нос, покачав головой.

– «Не смотри невеста хмуро,

Выпей литр сиропчика!

Все клонируют Амура

От ушей до копчика!» – выдал Фейор, у которого, кажется, профессионализм возобладал над искусственно созданными чувствами к Матильде.

– Никуда не годится! – громко возвестила я. – И согласие своё по-прежнему никому из вас не даю!

– Засим попрошу всех удалиться! Это частная территория! – включился в беседу Витюня, а Кики быстренько закидала копии Амура корнеплодами.

Битва грозила разразиться с новой силой, когда произошло нечто из ряда вон выходящее. Тьма, окружавшая наш дом, слегка рассеялась, сделав это, видимо, из уважения к прибывшим новым высоким гостям.

Кстати, высокими их можно было назвать в самом прямом смысле этого слова: когда огромная голова одного из них возникла прямо напротив чердака, мне стало как-то не по себе. Судя по потрясающей многорукости, этот индивид был одним из асуров, возможно, даже тем же самым, который пытался поймать нас с Амуром во время воздушной прогулки над городом нагов. В то время я не задумывалась над тем, в честь чего этот асур проявил такую активность, но сейчас у меня уже стали возникать мрачные догадки. А что, если он тоже решил предложить мне одну из своих многочисленных рук и сердце – в женихи набивается то есть? И куда мне такой громоздкий экземпляр?!

Пока я отгоняла от себя рой мрачных мыслей, из рассеивающейся тьмы стали проступать очертания других существ; некоторых из них я смутно помнила по мифам, но не могла точно обозначить их названия. Только образ огромного змея с несметным количеством голов я бы не спутала ни с кем другим. Да это же дед Шеши, царь всея нагов! Ну он-то точно не свататься пришёл! Я с подозрением взглянула на этого потрясающего воображение субъекта и, заметив, что тот тоже не отрывает от меня глаз, решила поздороваться – так, на всякий случай. Но вместо привычных русских слов с моих губ слетело неожиданное и загадочное:

– Намасте!

Вся собравшаяся общественность воззрилась на меня с внезапно возросшим интересом. Бабай даже высказал мнение о том, что таким образом я назначала тайное свидание и сразу обозначала место: «на мосте» дескать! Я и сама была от себя в шоке: ведь слово, которое я произнесла, звучало как наше «здравствуйте», но на чистом санскрите, который я отродясь не изучала! Конечно, в каких-то источниках я встречала утверждения о том, что санскрит – предок русского языка, но эта научная гипотеза не могла объяснить мою неожиданную осведомлённость. Шешин дед оказался очень культурным нагом, к слову сказать, у него даже шок был культурным, и, справившись с этим состоянием, повелитель нагов решил ответить мне в том же духе.

– Намасте! – сказал он.

Его голос будто звучал у меня в мозгу, потому что наги могли общаться телепатически, но за что мне вдруг выпала такая честь?! Хотя самое интересное было даже не в этом, а в том, что я понимала санскрит так, будто всю жизнь прожила среди нагов. Такого эффекта раньше не возникало! Между тем, повелитель нагов говорил мне, что я под защитой и он не позволит никаких незаконных попыток выдать меня замуж в целях завладеть моим приданым, то есть Венцом. Я думала, что он сразу разберётся со всеми ракшасами, асурами и прочими охотниками за Разумом Высших сил, но дед Шеши решил действовать иначе, объявив турнир женихов.

– Перед вами два сокровища: древний могущественный артефакт и хорошая жена. И то и другое сокровище нуждается в бережном отношении и защите, – сказал он. – Неизвестно, какое из них важнее, но достанутся они только самому лучшему из вас.