Проклятый Отбор (СИ) - Гринберга Оксана

— Чертежи нам не нужны. Как и ты, я знаю все ходы наизусть. У меня неплохая память, — пояснила ему. — К тому же дядя давно уже прожужжал мне все уши Адда-Адалином… — Впрочем, я тоже своим дядей прожужжала уже всем уши. — Я готова вести вас в любую минуту. Но чем быстрее мы отправится, тем больше у нас будет шансов добраться до столицы.

И мы пошли.

Восемнадцать человек из Большой Приемной и еще около двенадцати присоединившихся к нам слуг — те, кто не убежал в панике по Западному Тракту, а остался дожидаться своего короля.

К этому времени уже успели отпустить лошадей, и те унеслись вниз по склону, а два мага под руководством старика Раккиса, порядком выдохшись, но все же смогли привести раненых в чувство. Пусть не восстановить их здоровье окончательно, но по крайней мере те могли передвигаться самостоятельно, чем значительно облегчили нашу задачу.

Потому что путь нам предстоял неблизкий — по извилистым, но достаточно широким трубам Адда-Адалина, перемежавшимся глубокими резервуарами с водой. Но все прекрасно понимали, что это был единственный способ убраться из дворца, не подвергая себя смертельной опасности.

Таким образом мы могли попасть в столицу, которая, по словам Закария Маллета, давно уже погрузилась в панику. Но именно там нас ждали корабли военного флота Трирейна, и ими командовал адмирал Мастерсон, отличавшийся, по словам Хакана, крайне трезвым взглядом на вещи.

Я давно уже потеряла счет времени, не понимая, как долго мы пробирались по трубам, освещенным лишь слабыми магическими светлячками: наши маги берегли силы. Быть может, прошел день, а то и два… Или же целая неделя?

Но и она подошла к концу, потому что мы все-таки выбрались наружу. Кто-то из стражи выбил дверь, и я, увлекаемая Хаканом — вернее, последний километр король буквально тащил меня на себе, потому что силы меня оставили, — наконец-таки вывалилась из черного зева технического здания водопровода наружу.

И я вдохнула чистый воздух полной грудью — вру, и здесь, у подножия Ингора, он тоже был с примесью вулканического пепла, — после чего встала во весь рост, с трудом разогнув болящую спину.

За нами следовали и другие — мы вывели всех, никого не потеряли!.. Добрались целыми и невредимыми до столицы! Мужчины негромко переговаривались. Девушки плакали и обнимались. Но я знала, что на этом все еще не закончено.

У кого-то с собой были часы. Оказалось, пока мы шли, а иногда и ползли, согнувшись в три погибели, по керамическим трубам Адда-Адалина или же переплывали глубокие резервуары, прошло всего лишь несколько часов. До ночи было уже недалеко, но ни заходящего солнца, ни луны, ни первых звезд не было видно — черные тучи затянули небо.

Зато перед нами в неясном, наполненном красноватыми отблесками свете, раскинулся огромный город. Я видела его крепостные стены, за которыми темнели соты домов, и пустынный Западный Тракт, ведущий вверх по склону Ингора, откуда мы с таким трудом выбрались.

Но никакой толкотни возле Западных ворот не наблюдалось. Их никто не охранял — потому что некому и не от кого было охранять!.. Если только от нас — промокших насквозь, перепачканных в грязи, но все еще живых.

Впрочем, куда больше города и зловещего неба над столицей меня интересовал склон вулкана. Внезапно я поняла, откуда шел этот неясный, дьявольский свет, если даже вечерний сумрак скрывали черные тучи, — к городу по склону с нескольких сторон устремлялись кроваво-красные потоки лавы, похожие на огненные щупальца гигантской каракатицы. Пусть все еще далеко от нас, но я безошибочно определила, что они не только достигли дворца, но и добрались до того места, где стояла Обитель Трехликой.

Та самая, в которой оборвалась жизнь моей мамы.

Выходило, монастырь тоже поглотила лава. И если монахини пытались противостоять извержению, упорствуя в своем заблуждении, а не бежали оттуда со всех ног, то их участь была незавидна. Впрочем, подобная участь ждала всех тех, кто ослушался королевского приказа и остался в опустевшей столице!

Стоило нам войти в город, как мне показалось, что таких больше нет. Что все жители успели уехать из столицы, потому что улицы Коррины оказались пустыми — даже бездомных собак нигде не было видно.

Но затем я поняла, что ошиблась. Потому что увидела, как мелькали тени за окнами домов; как там и сям горели свечи, бросая на запыленные стекла неясные отблески, тогда как с другой стороны в них отражалось зарево приближающихся потоков огня.

Видела, как спешили укрыться от каменного дождя нищие и случайные прохожие, но у меня не оставалось сил им крикнуть, чтобы они сейчас же убирались из города и что огненные реки уже на подходе.

Вместо меня крикнул кто-то другой из отряда, но его не послушали, заявив, что Трехликая их убережет. «Именем короля» произвело противоположное действие — люди испуганно юркнули в подворотни, прячась от королевского приказа.

И мы пошли дальше, потому что у нас не оставалось ни времени, ни сил спасать жизни тех, кто упорствовал в своем желании их потерять. Спешили на другой конец города, мимо притихших ремесленных кварталов; мимо трактиров, в которых пили и оглушительно буянили пропойцы, отмечая последний день перед концом света.

Чуть дальше, когда начались зажиточные дома и торговые склады, я увидела и грабителей… Заметив вооруженный отряд, они бросились врассыпную. Наша стража было дернулась следом, но король покачал головой.

— Не сейчас, — сказал им. — Сейчас мы не станем никого преследовать. Боги покарают их за то, что они творят!

Хакан был прав — пусть нам удалось спуститься со склона и немного выиграть время, но потоки лавы были уже близко, да и каменный дождь не обошел столицу стороной. Сейчас нужно думать о спасении собственных жизней, потому что город было уже не спасти.

Поэтому мы пошли дальше — вернее, побежали, устремляясь к порту, где нас ждали королевский флагман и сопровождающие его корабли. Хакан крепко держал меня за руку, потому что великолепный Адда-Адалин, одно из чудес света, окончательно лишил меня сил. Иногда прижимал к себе, не давая мне упасть — я все время спотыкалась, с трудом переставляя ноги.

Над нашими головами растянули магическую защиту те, у кого еще оставались на это силы, потому что на подступах к порту, когда до него оставалась всего лишь пара кварталов, град стал настолько крупным, что некоторые камни были размером с голову ребенка.

Часть из них пылала — что-то новенькое! — будто бы только что вырвалась из дьявольского пекла. Врезаясь в дома, эти камни взрывались, словно начиненные гремучей смесью из пороха.

Именно тогда мы и разделились.

Закарий Маллет забрал с собой Анаис, заявив, что они уходят. Их корабль дожидается в торговом порту, это немного в другой стороне, и он собирается срезать путь.

— Нет, наш капитан не сбежал, — оскалившись, ответил он на вопрос короля. — Перед тем, как ушел, я наложил на него заклинание подчинения. Для верности.

Хакан склонил голову, а я усмехнулась — как Темная Темного, я прекрасно понимала все действия младшего Маллета. Более того, в глубине души я даже их одобряла. Закарий собирался любой ценой спасти Анаис, а для этого все средства были хороши.

Вскоре, пожелав нам удачи, они ушли под скрежет зубов графа Легера.

Затем запросилась домой и Нэнси, сказав, что ей обязательно нужно… Ей надо проверить, уехала ли ее семья из города. Потому что они могли и остаться!.. Родители и братья станут ждать ее до последнего, надеясь, что она вернется из дворца, поэтому она должна…

Да, она прекрасно понимает, что это опасно для жизни, но просит короля позволить ей уйти! Здесь совсем близко… После этого она станет выбираться из столицы сама. Пойдет через Южные Ворота и если поспешит — одна или с семьей, — то у нее все еще есть шанс успеть.

И Хакан не стал ей запрещать — в этот момент каждый отвечал сам за себя и был волен принимать собственные решения.