Поющая для Зверя - Лали Та

него, и не могу поверить в то, что теперь он по-настоящему мой. Этот мужчина, о котором я мечтала с самого раннего детства. Теперь он крепко сжимал меня в своих объятия каждую ночь, подчиняя меня себе, но одновременно с этим вознося на какие-то нереальные высоты блаженства.

Мы всегда были честны друг с другом в своих чувствах, но сейчас…

Архаир стоял между нами. Эмир так и не сказал мне, что собирается сделать, и я решила пойти на уловку — попросить его взять меня с собой. Я была на сто процентов уверена, что он откажет, потому что так будет опасно, но… Его простое, даже легкое «разумеется» ввело меня буквально в ступор.

Я была уверена, что он планирует устроить там кровавую бойню. Иначе зачем вообще спускается в логово врагов?..

— Что-то не так, Аиша? — он замечает мое состояние, подходя ближе и обдавая меня жаром своего тела. Берет за подбородок, когда я прячу глаза, и заглядывает в самую глубь.

— Я знаю, что ты что-то задумал, — произношу я, видя, как он начинает чуть хмуриться.

Какие-то доли секунд, но мне хватает этого, чтобы убедиться в том, что Эмир недоговаривает.

— И что же я по-твоему задумал, м? — он приближается вплотную, и мне опять становится тяжело дышать.

Чертова близость его тела даже сквозь наши одежды начинает туманить сознание.

— Не знаю, — честно отвечаю я, начиная гладить его предплечья, и слышу, как дыхание Эмира тоже учащается. — Я бы хотела, чтобы ты сам рассказал мне это.

Овиваю его шею руками, прислушиваясь к сердцебиению, а Эмир вдруг застывает. Стоит, словно принимая какое-то решение, и вдруг… Отстраняет меня от себя медленно, но уверенно.

Пока я смотрю на него ошалело и непонимающе, он легко улыбается мне, направляясь к выходу:

— Шаттл улетает через двадцать минут, Аиша. Только ты, я и Азалия. Если не передумала, то я буду ждать тебя возле грузового отсека.

«Черная бездна» не пройдет сквозь плотные облака Архаира, это я знаю. Как знаю и то, что Сархад, даже выдавший замуж Азалию за Эмира, не позволит его людям присутствовать на своей земле.

Смотря вслед удаляющемуся Эмиру, я просто не могу понять, что именно он собирается делать.

Не думает же он всерьез, что сможет победить их всех в одиночку?.. Тогда в чем смысл всего этого?

Мысль о том, что через несколько минут я увижу отца, отдается каким-то странным чувством внутри. Это и горечь, и злорадство от того, что увижу его изумление.

Сархад отправлял меня на верную смерть несколько недель назад, и однозначно не рассчитывал на то, что увидит меня еще раз.

Попытается ли он причинить мне боль еще раз, даже если рядом будет Эмир?

Осмелится ли он подчинить себе волю Эмира на глазах у своих людей?..

И смогу ли я противостоять этому внушению и защитить Эмира?..

***

— Ты готова? — Эмир чуть сжимает мою руку, когда впереди перед нами сквозь прозрачное стекло шаттла появляется открытая башня замка, на которой столпилась встречающая делегация.

— Нет, — улыбаюсь я, глядя в его чуть хмурое лицо, — но выбора нет, я должна посмотреть в лицо отца.

Эмир еще плотнее сжимает губы и кивает, неотрывно глядя в мои глаза.

У меня язык не поворачивается спросить у него, точно ли он уверен, что мы в безопасности. Я понимаю, что угрожай моей жизни хоть какая-то мелочь, Эмир бы не позволил мне спуститься с ним на Архаир. И от этого осознания во мне еще сильнее расползается недоброе предчувствие.

— Эмир, — все же делаю последнюю попытку я, — мы еще можем отдать Азу и вернуться обратно, — я киваю на заднее сиденье, где сидит бывшая подруга, пилящая меня торжественным взглядом ненависти.

Эмир целует тыльную сторону моей ладони, и как раз в этот момент шаттл приземляется на каменную площадку замка:

— Нет, Аиша, — он нажимает на кнопку открытия дверей, — так мы сделать не сможем.

Я не понимаю, почему я так сильно переживаю. Не из-за встречи с отцом, считающим меня мертвой, а из-за плеч Эмира, туго обтянутых белой тканью.

Парадный камзол.

Что он собирается праздновать?.. Явно не встречу с Сархадом, позвоночник которого, я уверена, Эмир переломил бы с огромным удовольствием…

Аза вылетает из приземлившегося шаттла так быстро, что я вижу буквально в следующую секунду, как она падает в объятия отца, Сафрола. Тот, не скрывая потрясения, судорожно гладит дочь по волосам:

— Что случилось, милая? Почему ты плачешь? Аза?.. Девочка моя… Что с тобой?.. Почему ты молчишь?

Их человек двенадцать. Легкий ветер колышет их белые одежды на высоких станах. Белые длинные волосы и бледная кожа. Старейшины Архаира. В том числе и мой отец.

Они хранят молчание, наблюдая за тем, как Аза бросается к своему отцу, а потом и за тем, как Эмир, спокойно и невозмутимо обходя шаттл, протягивает мне руку, чтобы я могла сойти на каменные плиты башни.

Протягивая ему чуть дрожащие холодные пальцы, а сталкиваюсь испуганным взглядом с ободряющим Эмира. Мне словно передается его уверенность через это касание. Словно в мире есть только мы с ним.

Шепотки начинают доноситься со всех сторон, когда они понимают, что это действительно я.

— Невозможно…

— Абсурд!..

— …осуждена и должна быть мертва…

Они не рады видеть меня. Разумеется.

— Смотри только на меня, — тихо произносит Эмир, держа меня за руки и стоя спиной ко всей элите Архаира. — Они не причинят тебе боль. Больше никогда, Аиша.

И я верю ему.

Сердце наполняется такой любовью и нежностью, что несмотря на то, что сейчас мы окружены врагами, я не вижу ничего, кроме неоново-зеленых глаз Эмира.

«Я люблю тебя» — произношу одними губами, и Эмир расплывается на мгновение в улыбке, прежде чем вновь «вернуть» нас на Архаир.

— Ты выжила.

Это единственное, что произносит Сархад, когда мы с Эмиром подходим к нему, взявшись за руки.

— Да, выжила. — Произношу очень тихо, едва не добавляя в конце «отец» по привычке, но просто понимаю, что не могу. Это слово застревает на языке, а на лице Сархада впервые появляется изумление.

— Как тебе удалось вернуть голос? — его глаза жадно впиваются в мое лицо, впервые за все время, глядя на меня с удивлением и каким-то интересом.

Боже… Я бы много отдала ради того, чтобы видеть такой его взгляд раньше, в далеком детстве.

Но сейчас… Сейчас мне было наплевать. И лишь легкая скорбь по девочке, у которой не было настоящего отца, отдавалась во мне.

— Боюсь, у нас нет времени посвящать вас в подробности, — со льдом