Девушка с тенью пантеры (СИ) - Белых Любовь

А пленному ли?

Лялька, стерва такая!!! Во что ты вляпалась?! На чьей ты стороне?

— Ну что, блохастый, добегался? — позади меня раздаётся стальной голос.

Поворачиваю морду медленно, избегая соблазна слизать мерзкую кровь на пасти. Соблазн не в моих вкусовых предпочтениях. Вовсе нет. Хочется вымыть пасть с хозяйственным мылом. До того мерзкий смрад и вкус.

— И снова здравствуй. — улыбается мужчина, которого я убил две минуты назад. Наводит на меня пистолет, смахнув свободной рукой кровавые потёки с горла.

Откуда у него вообще горло взялось? Не было его. Я позаботился.

— Прощай.

Звуки выпущенной обоймы последнее, что мне удалось услышать. Звук исчез. Немного погодя исчезает зрение. Меркнет, словно лампа накаливания в обратном порядке. Теряется связь с телом. Оно больше не ощущается моим. Кажется, оно движется. Не исключено, что летит в стену. Но я уже этого не чувствую. Сознание меркнет.

Я в нокауте?

В доме творился ажиотаж. Пока я шествовала в свою комнату, чтобы обернуться и одеться, дабы не щеголять голяка, многозначительные взгляды собравшихся были прикованы ко мне.

Одеваюсь быстро. В тёплую тунику, а на ноги пушистые домашние сапожки на мягкой подошве. Сбегаю по ступенькам вниз. К эпицентру витающего в воздухе напряжения.

Носорог сидит на диванчике и активно поглощает мои запасы фастфуда. Кто только его кормить решил, непонятно.

— Лилия Романовна… — Илья мрачной тенью, загораживает супа.

— Отойди. — спокойно прошу я, огибая защитничка.

— Вы должны кое-что знать… — его рука ложится на моё плечо, отчего я прихожу в ярость. Кто дал ему право меня трогать?

— Я сказала, в сторону! — голос пышет злостью и раздражением. — Сейчас меня интересует только он…

— Как и ты меня. — ухмыляется единорог, отправляя в рот очередной кусок бургера.

— Тогда к делу. — кивнув, занимаю место напротив него, вальяжно развалившись на диванчике, стоящем по другую сторону круглого стола. — Мы тебя спасли. Я тебя спасла. Какова будет благодарность?

— Даже не спросишь, почему я не удивлён твоей сущностью? — хмыкает мужчина.

— Зачем? — вопрос риторический. — Ты прекрасно знаешь, кто на нас напал. Подозреваю, что также ты знал, кто такая я. Меня интересует твоя благодарность…

— Твой муж! — с вызовом восклицает единорог, подняв новый бургер. — Благодарность за что? За разыгранное представление от четы Зверевых?

— Ах, ну если представление… — улыбаюсь, не сводя с него взгляда. — Тогда ты, пожалуй, переходишь в новый статус. В статус пленника.

— Постой-постой. Не пыли. Говорят, ты была приманкой у Зверя.

— Кто говорит?

— Слухи.

— Ты им веришь?

— И да, и нет. — он пожимает плечами, закончив приём пищи, и сверлит меня строгим взглядом. — Муж и жена — одна сатана. А вы в браке. Ты активно стала скупать су, набирая обороты в оптовых поставках. И вот… Неожиданность, да, что твой благоверный явился на отгрузку товара?

— Я разве брала что-то в долг? — смеясь, интересуюсь я. — Разве я не платила за товар, а? В чём ты меня обвиняешь? В браке? Так это просто. Ваш…препарат обходится мне недёшево, дорогой ты мой. А у Зверева много денег. Смекаешь к чему я клоню? Брак с ним…инвестиция в будущее. Пока я буду сливать товар на улицы, я буду при бабле. А вот через год, другой можно и разводиться. В то время как я строю бизнес без малейшей юридической проволочки, Зверев активно вкладывается в недвижимость, инвестиции и легальный бизнес. При разводе половина его имущества станет моим. Это я тебе уже на пальцах объясняю. Ты, смотрю, умом не блещешь. Суть не в этом. Благодарность за твоё спасение будет или нет? Я могу и отмотать время назад. Сделаем вид, что ты не спасся.

— О какой благодарности идёт речь? — скрипнув зубами, зло спрашивает он.

— Во-первых, спасибо. — невозмутимо пожимаю плечами. — Во-вторых, мне нужна ваша клиентская база.

— Что? — единорог затрясся от смеха. — ты больная?

— Хотя бы тех, кто берёт крупными партиями. — иду на уступки я.

— Это невозможно. Можешь убивать меня. — уверенно заявляет он, откинувшись на спинку дивана.

— Ты мне обивку своими когтями, или что там у тебя из-под рукавов торчит, не попорть. Накажу. — отвлекаюсь, рассматривая похожий на коготь, изогнутый рог. — Ладно. А если я возьму тебя в долю?

— Какую долю?

— А ты ещё не понял? — хмыкаю и подаюсь вперёд. — Я забираю качественный, приоритетный и нужный товар. Для перепродажи. Если мои конкуренты исчезнут…цена возрастёт, как и спрос. Это деньги. Не быстрые, конечно, но лёгкие и живые. Компенсировать их заказы я смогу. Производитель не потеряет ничего в деньгах. Прибыль будет прежней. Просто вместо десяти покупателей…буду вот такая я. Одна. Много не обещаю, но процентов десять могу отдать, если ты поможешь мне их убрать быстрее. Я всё равно от них избавлюсь. Ты просто сэкономишь мне время. И за это время я готова заплатить.

Единорог сомневается. Невооружённым глазом видно, что он заинтересован, но что-то не даёт ему принять окончательное решение.

— Ты знаешь, кто основной заказчик последние два года. — наконец-то заговаривает он. — Поговаривают, он мёртв.

— Звягинцев, что ли? — морщусь. — Ну да, мёртв. Я его убила. Даю слово, что он не воскреснет.

— У него остался приемник. Он пытается договориться о возобновлении поставок.

— И? Почему пытается?

— Мы ему не доверяем. Присматриваемся.

— Ко мне, значит, тоже присматривались. — улыбаюсь, осознав, что жизнь порознь с фиктивным мужем обеспечила мне увесистый плюсик. — Так что? Ты в деле или нет?

— Я могу подумать?

— Конечно. Думай до завтра. Сегодня ты мой гость. А завтра… завтра всё будет зависеть от твоего решения. Комнаты на втором этаже, можешь выбрать любую.

Когда с гостеприимством было покончено, я поманила за собой Илью.

Кухня потерпела значительные изменения. Глядя на царивший на полу хаос, я приоткрыла рот, не зная, как правильно сформулировать вопрос.

— Зверь заходил в гости. — откинув блендер ногой с прохода, Илья закрывает дверь и буравит меня недовольным взглядом. — Вы были убедительны. Некоторые мои ребята засомневались в вашей верности…

— Зря. Но… — дар речи понемногу возвращался, — Я же никого не держу. Они вольны уйти хоть сейчас.

Вздохнув, Илья возвращается к теме бардака, испорченной кухонной утвари и техники:

— Он ещё жив. В подвале. Если вам это интересно.

— Жертвы с нашей стороны? — хмуро спрашиваю, едва удерживая себя на месте.

— Нет.

— Я к нему.

Зверя бросили в подвале. Среди коробок и прочего хлама, его окровавленное, нагое тело едва выделяется.

— Отнести в мою комнату. — излишне громко, приказываю я.

Илья слушается. Хоть и выражение его лица такое, будто я его попросила в мусорнике покопаться. Ещё один парень, к сожалению, не помню его имени, помогает Илье поднять Зверя.

— Вы уверены, что он жив? — испуганно выдыхаю, прежде чем заметить множественные раны на теле, из которых сочится кровь.

Это ведь хороший знак, да? Мёртвая плоть не кровоточит?

— Жив ещё.

Выбора особого у меня нет. Жив сейчас, конкретно сейчас, вовсе не означает, что будет жив и завтра.

Пришлось звонить Эйну и просить о помощи. Тысячу раз предупредить его о том, чтобы не смел никому звонить и писать. Угрожать, если ему вздумается наведаться по продиктованному адресу с иными или ещё какими сюрпризами.

Не уверена, что он меня понял. Но приехать обещал как можно скорее.

Зверева не просто устроили на моей кровати. Ему ещё и подложили клеёночку, не пойми откуда взявшуюся в моём доме, поверх одеяла.

Я смотрю на него со смешанными чувствами. Он один из источников моих проблем. Некоторых и вовсе организатор. Наверное, я его не просто ненавижу. Ненавижу в каком-то извращённой смысле. Мне необходимо, чтобы он был жив, чтобы… Чтобы было кого ненавидеть, кому мстить, кому строить козни, кого видеть, как живое напоминание того, что этот мир хороших не терпит.