Наталья Тихая - Золотой дракон (СИ)

Когда все окончательно подсохло, бабушка нас с Фиром выпроводила на ярмарку, снабдив большущим списком покупок. Вернее, она послала Фира, а он взял меня с собой. Со списком мы справились довольно быстро. Фир сказал, что ему нужно зайти к кузнецу, подковать Ветра, а я вдруг увидела Лунику. Она всегда мне рассказывала все последние новости и угощала вкусным соленым твердым сыром, что делал ее отец, а я ей приносила из леса травки и шиповник для чая. Вот и сейчас, ее увидев, я очень обрадовалась и сказала, что посижу пока у Луники. Он согласился, сказал, что подождет меня в трактире, и ускакал к кузнецу.

Я поспешила подойти к Лунике. Она сначала меня и не узнала. Ну, конечно, ведь я все-таки изменилась. Фир погонял меня знатно, и теперь от меня остались, совсем, кожа и кости. Да и волосы стали длинными. Так что, вполне ожидаемо, что Луника меня не узнала. Когда я подходила к ней поближе, непонимание на ее лице сменилось недоверием, а когда я совсем подошла и улыбнулась ей, то полным удивлением и восторгом.

– Кьяра, это ты? Ты так изменилась, я тебя совсем не узнала. Похорошела. А волосы как отросли. А похудела как. Ой, Кьяра, тут такое произошло! Пошли к нам, я тебе все расскажу, и батя там новый сыр сделал на пробу. Он в него добавил каких-то травок. Тебе оставил специально несколько кусков, как самому большому ценителю.

Луника жила недалеко от ярмарки, так что, добрались мы довольно быстро. Набрав из дома побольше вкусностей, мы с Луникой удалились в сад, секретничать. В итоге, пять минут спустя, мы с Луникой удобно устроились на покрывале, под старой яблоней, со своим любимым сыром, а Киш все время крутился вокруг меня, подлазил под руку, пытаясь выпросить еще один кусочек сыра.

– Кьяра, помнишь, ко мне собирался, свататься сын кузнеца – Носим. Мы с ним часто ходили гулять. Так вот, он женился. Ты представляешь? Он женился на Гульке.

Ну, я вполне могла такое представить, так как кузнец и его сын, обладали красивой внешностью, но премерзким характером. Они часто обсчитывали, обманывали, и, вообще, были довольно неприятные в общении. Но Лунике красота глаза застила, и она считала, что Носим – ее судьба, и последние два года вела бурную деятельность по его привлечению. Ну, что сказать, почти привлекла, еще чуть больше месяца назад, когда я тут была в последний раз, кузнец собирался засылать сватов для сына именно к родителям Луники. А Гулька была сиротой, ее родители померли прошлой зимой, и теперь Гулька заботилась о двух малолетних братьях. Жили они небогато, но по соседству с кузнецом. Скорее всего, кузнец надумал прибрать к рукам земли соседей. Вот, думаю, и весь секрет большой любви Носима. Тем временем, Луника продолжала свой рассказ:

– Мамка ходила помогать готовить ко свадьбе, так сказала, что Гульке все время плохо было, и что нагуляла с сыном кузнеца ребеночка, вот он и женится. А ты ж знаешь, что он меня на сеновал приглашал, ты представь, если бы я сходила с ним? Кошмар! Но это и к лучшему… – слова лились из Луники непрерывным потоком, я успевала только что-то промычать в нужных местах, и дальше есть сыр.

– … Но это еще не все. Ко мне тоже сваты приходили, так что я теперь невеста. Ты же знаешь, что я у бати одна, да еще и дочь, ну, в общем, дела не оставишь. Он и узнал, что у сестры моей двоюродной бабки, есть два внука. Они живут в Красте. Батя разузнал, где и как, и съездил к ним еще до недель дождей. Я, конечно, напросилась с ним. Ну, еще бы, представляешь, Краст, там так красиво. Ну вот, приехали мы, значит. Пошли в трактир. Сняли там комнаты. Устроились. Ну и пошел батя к ним домой, помощника себе зазывать. Пришел весь расстроенный. Сказал, что поговорил с их матерью, но их самих не застал. Та обещала, что все им передаст, и они сами, если заинтересуются, то придут к нам в трактир, и дадут согласие. На следующее утро спустились мы к завтраку, а хозяин трактира говорит, что нас молодой господин с самого утра дожидается. Оказалось, что это младший из сыновей, и он согласился. Батя был очень доволен. Кьян. Его зовут – Кьян. А на обратном пути мы с Кьяном познакомились ближе и разговорились. Он такой хороший и красивый. И во время дождей подошел ко мне выяснить, как я к нему отношусь, может ли он прислать сватов ко мне после. Ты представляешь! А потом, через день как прошли дожди, он взял коня и уехал. А вчера сваты приехали вместе с ним. Я такая счастливая! Мы решили сыграть свадьбу в начале осени. Он мне привез три сундука приданого. Ты придешь? Конечно, придешь, о чем это я. А батя просто счастлив, говорит, что и дочку в хорошие руки пристроил, и зятя сам выбрал, и помощника нашел, и приемник из Кьяна получился отличный. А еще, – и Луника ненадолго запнулась, покраснела, вздохнула, и начала довольно медленно рассказывать дальше. – Ну, помнишь, я тебе говорила, что, ну, Носим на Гульке женился, так вот, она не хотела с пустыми совсем руками прийти к жениху, ну, и стала продавать коня, что ее отец привез с города перед смертью. Ну, в общем, батя меня послал узнать все. Я пришла к ней, а младшие сказали, что Гуля в сарае, ну я и пошла туда, дай, думаю, заодно посмотрю на скотинку, а там Гулька и Носим, – и замолчала, мне даже пришлось ее подталкивать.

– И… Луника, что было дальше, сговорились, про коня-то?

Луника совсем покраснела, подвинулась к моему уху и зашептала. Такое на моей памяти было впервые. Обычно, Луника, если что говорила, так это, наверно, слышали и все соседи, а тут…

– Ну, понимаешь, там они были голые, совсем… и они терлись друг о друга… а еще оба стонали, и потом Гулька стала на колени, а Носим стал засовывать ей в рот эту штуку, ну, ты понимаешь… а потом они оба легли, и Гулька стала на нем прыгать. А я стояла и не могла двинуться, а потом Гулька посмотрела на дверь и увидела меня. Она так улыбнулась противно. А я испугалась и убежала. Вот, ну, в общем, бате я сказала, что с Гулей не сговорились, он, конечно, расстроился, что придется ехать в город на ярмарку за новым конем, но уж лучше так, чем опять туда идти. А еще меня вчера Кьян пригласил на сеновал сходить с ним. Ну, ты понимаешь. А я… Ну, я сходила… не знаю, что мне и делать теперь? Он меня опять сегодня звал. А я не хочу больше идти, Кьяра. Это было больно. Нет, сначала все было приятно, а потом… Ну, мы все равно же должны сыграть скоро свадьбу, так что я сходила, а теперь… Кьяра, а что ты думаешь? Ульяна рассказывала нам, помнишь, что ей все понравилось, да и Гульке, вроде, нравилось все, что происходило, раз она улыбалась. Может со мной что-то не так, раз мне неприятно и больно? Поговорить с мамой я боюсь, она с меня шкуру снимет, а Кьян сказал, что так бывает, и что сегодня мне должно все понравиться. Кьяра, а что ты думаешь?