Два лика одной души(СИ) - Ариэлла Александровна Одесская

- Капитан, остановлена попытка взлома корабля.

- Пострадавшие?

- Двое, состояние критическое требует медицинской помощи.

- Это их проблемы, - ответила она мысленно с безразличным видом. - Внедрись в их систему и собери всю полезную информацию. Найди так же источник топлива, подходящий нашему кораблю. Как только совершим посадку, выбери подходящий момент, вскрой грузовой отсек и взлетай на орбиту в невидимом режиме и жди дальнейших моих указаний.

- Приказ принят, - после чего искин прервал связь.

Дверная панель отъехала в сторону, и охранник занес поднос с едой. Помимо еды из пищевого автомата внимание привлекали свежие фрукты, что являлось большой роскошью, что уже говорить про рабов. Водрузив еду на стол, охранник придвинул стул к столу и сделал приглашающий жест со словами.

- Садись поешь, моя богиня, я сейчас принесу тебе одежду, чтобы ты смогла выкупаться и переодеться, - усадив Тэр за стол, он, несмотря на свои габариты, довольно шустро покинул каюту.

Тэр посмотрела ему в след с ухмылкой и принялась есть. Быстро поев, она отправилась в санблок, где с наслаждением выкупалась, смывая с себя все невзгоды прошлого. Начинается новый этап ее жизни, где она не чувствовала себя жертвой, а скорее всего, манипулятором, комбинатором, идущим к своей цели.

Высушившись, обернувшись в полотенце, она вышла из тесного санузла и замерла на месте. В центре каюты еле умещаясь на стуле, восседал сам Жабэн, возле него по стойке смирно возвышался охранник, в стороне под стенкой стояли две девушки, опустив в пол глаза. Взгляды у мужчин разительно отличались. Если охранник смотрел на нее восторженным обожающим взглядом, как на свой идол, то работорговец смотрел на нее оценивающим взглядом, как на средство обогащения.

- Сними полотенце, - приказал он сердито, ожидая как всегда сопротивление и истерик от новых рабынь.

Но он ошибался, возможность смены тел и внешности внесла свой особый отпечаток в сознание расы имит. Тэр относилась к своему новому телу, как к оружию и средству достижения своих целей. Она изящным движением распахнула полотенце, которое скользнуло вдоль ее совершенного тела и упало к ее стройным ногам. Не отрывая взгляда, она с насмешкой следила за реакцией этих двоих, питаясь их эмоциями. Оба пожирали взглядами фигурку выше среднего роста, упругая красивой формы грудь плавно переходила в тонкую талию с обозначившимся прессом живота. Слегка округлые бедра, подчеркивающие женственность, привлекали внимание к красивым длинным стройным ножкам с небольшими ступнями. Тэр, не спеша, повернулась боком, густые волосы со спиральками на концах прикрывали спину до поясницы, открывая взору упругую круглую попу. Услышав восхищенный мужской вздох, она улыбнулась улыбкой хищницы.

- Дай ей одежду, пусть оденется, - приглушенно произнес толстяк, встал со стула и грузной походкой направился на выход, впервые за много циклов почувствовав влечение к женскому телу.

Охранник протянул Тэр одежду, которую она приняла из его рук со словами.

- Можешь идти! - охранник кивнул головой и понуро поплелся на выход.

Он сам не понимал, что с ним происходит. Когда он увидел обнаженную девушку, в нем поднялось дикое желание обладать ее телом. Но тут же в разуме поднялась противоречивое чувство, давящее запретом: нельзя, она неприкосновенна, ею можно только восхищаться, преклоняться и служить.

Одеваясь, Тэр услышала шушуканье своих соседок, не выдержав, одна из них подошла к ней и с отвращением проговорила.

- Продажная... - договорить она не успела.

- Такая же, как и ты, моя дорогая, - с улыбкой погладила она ее по щеке, от чего девушка замерла на полу фразе, во все глаза рассматривая Тэр. - Тебя так же продадут с элитных торгов рабынь, только цену за тебя дадут гораздо меньше, чем за меня, - убрав руку от лица, она уловила сожаление в глазах девушки. Ухмыльнувшись, она отошла от нее.

Прошла к полке-кровати и легла, прикрыв глаза, она поглощала яркие эмоции и воспоминания из разума этой девушки. Которая так и осталась стоять на месте, созерцая лежащую красавицу, все негативное отношение к ней испарилось, как будто его и не было вовсе.