Когда солнце встанет на западе (СИ) - Серебрянская Виктория

Я жадно наблюдала на обзорном экране за суматохой внизу. Миарон, стоя позади меня, ласково обнимал за плечи:

- Нервничаешь?

- Не знаю. Разве ты сейчас будешь меня представлять?

- Обязательно. Сейчас на космодроме только внутренняя безопасность и военные. Нас встретят высшие командные чины. Нужно, чтобы они сразу узнали твой статус и привыкали вести себя соответствующе.

- Привыкали? Ведь они военные. Разве они не будут поступать соответственно приказу?

- А разве в быту они обязаны следовать уставу?

Я смутилась.

- Не волнуйся. Сейчас никаких церемоний. Просто представлю тебя, как свою супругу. Но тебе лучше начинать готовиться уже сейчас к официальной церемонии представления. Надолго это оттянуть не получится.

Я шутливо вытаращила глаза:

- И чем мне это грозит?

Миарон не понимающе захлопал светлыми ресницами.

- Я имела ввиду, на сколько грандиозной будет эта церемония? Кто будет присутствовать вживую?

- Во дворец будет приглашена вся правящая верхушка сектора.

Мне слегка поплохело:

— Я не ослышалась: сектора? Не только Моруны?

- Именно, родная.

- Но ведь так представление может растянуться не неделю!

Миарон хмыкнул и поцеловал меня в висок:

- Ты утрируешь. Не на неделю, конечно. Но достаточно надолго. Возможно, на целый день. Я знаю, родная, — меня снова поцеловали, что для тебя это будет очень тяжело. Обещаю, что поддержу тебя своей энергией. А потом у тебя будет возможность отдохнуть столько, сколько захочешь.

Оказалось, что я серьезно переоценила свое спокойствие. Как только открылся входной люк и Миарон подвел меня к верхней ступеньке невесть откуда взявшейся монументальной лестницы, достойной, по-моему, даже дворца, я буквально ослепла и оглохла. Всего моего опыта публичной жизни руководителя крупной компании как ни бывало. Стоило мне только глянуть вниз, на выстроившихся по обе стороны лестницы военных, как мое спокойствие испарилось утренним туманом на солнце. Я оглянулась на мужа, и величественная маска на его лице окончательно выбила меня из колеи. Такого в моей жизни еще не было.

Как во сне, я позволила Миарону взять меня под локоток и повести вниз по лестнице. При этом я с трудом подавила желание оглянуться назад: идут ли следом дети?

Как в бреду, предо мной мелькали лица, звучали имена и звания. Я даже не пыталась что-то запомнить. Вряд ли я скоро встречусь еще хоть с одним из представленных мне у космолета. Пока ухо не выхватило из плотного шумового потока одну фразу:

- Мой император, такое радостное событие! Необходимо, как можно скорее представить народу его императрицу! Я сейчас же отдам распоряжение, чтобы разослали приглашения! Сам прием можно провести завтра, с самого утра. Повелительница как раз успеет отдохнуть до приема. И не успеют слететься все стервятники. Пусть любуются своей госпожой по монитору!

Туман перед глазами резко рассеялся. Как раз вовремя, чтобы увидеть спину удаляющегося морунца с длинной пшеничной косой.

Я ошарашенно посмотрела на Миарона, едва сдержавшись, чтобы не выпалить при всех неприличное: «Какого черта?». Миарон тоже хмуро смотрел вслед торопливо удаляющемуся морунцу. Мгновение, и он обернулся к Дилону, стоящему у нас за спиной.

Дилон, поймав взгляд моего мужа, торопливо пошел следом за ушедшим. Оставшиеся морунцы из «нашей» команды мгновенно сменили позиции. Теперь дети и Светлана находились в своеобразной коробочке, прикрытые со всех сторон морунскими воинами.

Из всего этого я поняла только одно: произошло что-то непредвиденное.

Мне почти ничего не удалось увидеть по дороге к своему новому дому. Дворцом или замком его назвать язык не поворачивался. Хотя, скорее всего, придётся привыкать. Как-никак, титулованная особа.

От космопорта, кстати, военного, закрытого, мы ехали в каком-то странном транспорте, совершенно не похожем на наши земные юркие флайкары. Когда я этот самый транспорт только увидела, то запнулась на ровном месте. Прямо перед нами стояло нечто, отдаленно напоминающее древний товарный вагон, виденный мной на старинных изображениях, только вместо нескольких пар колес была воздушная подушка. Лишенный окон, сам транспорт был настолько глубокого черного цвета, что у меня мороз по коже побежал от нехороших ассоциаций. Забираясь внутрь, я почти ожидала увидеть стены, обитые белым атласом.

Но интерьер странного средства передвижения оказался куда проще и прозаичнее: светло-серый пластик стен, темно-серые поручни, серо-зеленые жесткие сиденья по три в ряд под стеной, противоположной двери.

Миарон провел меня к сидениям, ближе к середине, ну, пусть будет вагона, за неимением другого названия. Коротко извинился за неудобства и заверил, что дорога займет не больше пятнадцати минут. А затем повернулся и ушел куда-то вперед. С его лица не сходило хмурое и озабоченное выражение.

Дети и Светлана разместились радом со мной. В непосредственной близости от нас разместились те морунцы, кто был на Земле. Остальным, а встречающие отправились вместе с нами, пришлось довольствоваться более удаленными местами. Так что я всю дорогу ловила на себе любопытные взгляды, но меня никто не трогал.

Миарон не соврал. Дорога действительно пролетела быстро. Я даже не успела проникнуться неудобством странного транспорта. А потом повторилось то, что было в космопорту, только с точностью до наоборот.

Транспортник остановился почти вплотную к каменным ступеням с резными перилами по бокам. Меня, детей и Светлану снова окружили плотным кольцом и так и отконвоировали внутрь строения. Я опять ничего не увидела, кроме серебристо- голубого неба. Даже размер здания. Миарон на этот раз ко мне не подошел. И я уже с трудом сдерживала свое беспокойство, чтобы не напугать еще больше детей и Светлану.

Вот так, словно под конвоем, нас провели несколькими длинными и полутемными коридорами, где невозможно было что-то толком разглядеть. Отчетливо было видно только покрытие под ногами, похожее на траву, покрытую инеем. Остальной интерьер оставался загадкой, мелькая то тут, то там темными пятнами и неясными бликами.

Свернув за очередной поворот и пройдя еще несколько метров, наша процессия уткнулась вдруг в огромное мутное зеркало. Впечатлительная Светлана, не вовремя выглянув из-за моего плеча, тоненько взвизгнула и шарахнулась куда-то назад. Угодив в объятия к кому-то из морунцев. Я с любопытством наблюдала, как девушку мгновенно отстранили на расстояние вытянутой руки, а затем и вовсе отодвинули от себя подальше. При этом бормоча извинения и кланяясь.

Мутное зеркало оказалось супербронированной и суперэкранированной дверью. За которой находился императорское убежище — бункер. Нам четверым предстояло провести здесь первую ночь на Моруне.

Миарон пришел только утром. Накануне я безуспешно прождала его до глубокой ночи. Да так и заснула там, где сидела. В кресле. Впрочем, вся мебель в убежище была очень удобной, грех было жаловаться. Но все же, кресло для сна подходит плохо. Так что затекшая шея и ломота во всем теле на утро были закономерным результатом.

Все мои отрицательные эмоции сошли на нет, как только я увидела мужа. Миарон, кажется, не спал вовсе. Посеревшее лицо, спутанные волосы, тот же парадный мундир, в котором я видела его накануне, хмурые складки на переносице и возле губ. Впервые я выдела его в таком неприглядном виде. Миарон был всегда идеален.

Я его почувствовала сразу. Еще не обернувшись к дверям, уже знала: она там, стоит на пороге и смотрит. Смотрит так, словно хочет меня поглотить. Выпить мою душу.

Меня неудержимо тянуло к нему. Но невозможно было сдвинуться с места. Ноги ватные. Тело не послушное. Только и хватило сил, что повернуться к Миарону лицом и смотреть, как он приближается.

Подойдя ближе, Миарон не обнял меня. Нет. Он по-медвежьи сгреб меня в охапку. Уткнулся носом мне в шею. Замер.

Я тоже не шевелилась. Только жадно вдыхала запах его тела. Так жадно, словно до этого и не дышала вовсе. Словно не было до него кислорода.