Попаданка По Полной (СИ) - Снег Анастасия

Впервые я видел его таким сосредоточенным и усталым. А ещё мой брат молчал и не произносил ни слова.

Лишь заключил, всматриваясь в бедное лицо Лены:

— Она почти мертва. Разреши мне унести отсюда в портал.

— Она жива и будет жить! — голос мой дрожал, и я казался жалким самому себе, но я всё же спросил: — О каком портале идёт речь?

— О Мериде, конечно. Доррон восполнить свои силы и вернётся сюда с минуты на минуту. Никто из твоих придворных не успеет помочь тебе. Только я.

— Мерид? Я думал, это ложь, — я взял Лену на руки и с лёгкостью поднялся на ноги. Голова девушки уже обездвижена, она тихо свисала с моего плеча, а глаза были плотно прикрыты.

— Поверь мне, — Горзон протянул свои ободранные руки (видимо, ему хорошенько досталось от зельевара) к Лане, но я и шагу не ступил. Лишь покрепче сжал девушку. В груди защемило, что-то начало раскалываться.

Кому верить? Вдруг Горзон по-прежнему желает власти и хочет убить Елену?

Но я не знал, как активировать портал в той огромной воронке. По слухам, Мерид был местом казни — туда отправляли драконов, и никто никогда больше не возвращался назад.

— Это глупость, Горзон. И сейчас не время шутить, — я стоял на месте, в недавно созданном защитном кругу Морица, и бурлил в брате напротив меня огромную дыру.

— Ты освободил меня, Аверил. Всё, что мне нужно было, — это свобода. И я её добился. Теперь…

— Теперь ты хочешь втереться в моё доверие… — заключил я, перебив Горзона.

— Нет. Теперь я хочу стать тебе настоящим братом.

Мы замерли. Оба. Дыхание скрыто, уши тщательно шарят по каждому звуку, каждому дуновению ветра.

Доррон. Он был рядом. Он вернулся. И мы оба — я и Горзон — ясно ощущали его присутствие в зале. Но где конкретно он был? В кого ударит первым?

Кольцо мощной силы схватило меня и Горзона за один миг, но я успел откинуть Лану. Та прокатилась кубарем в сторону и замолкла совсем.

Невидимые цепи, от которых меня мог спасти Мориц или Луци, привязали меня к полу.

Горзон лежал рядом.

С такой силой бороться в человеческой оболочке было бесполезно. Нужно было максимально расслабиться и постараться распустить это кольцо магией, исходящей из самого нутра. Но это долгая процедура, требующая концентрации и силы. Мне не хватало первого.

— Жалкие, никчёмные драконы. Ваш род всегда был слабым и гнилым, — Доррон явился перед нами во всей своей красе — длинные чёрные волосы, две ярко-красные полосы, проходящие с подбородка до лба, взгляд красных глаз. Он хромал, но улыбался. Руки спокойно висли за спиной, шаг был размеренным, голова высоко поднятой.

Вкус победы явно его опьянил.

— И чего ты хочешь? — спросил Горзон, пытаясь выбраться из ловушки.

— Сперва — явить этому миру самый сильный род! И для этого мне будет нужна самая сильная драконьиха, способная выносить мне наследника. Смотрю, Аверил, ты сделал неправильный выбор, — зельевар остановился и покосился на бессознательно лежащую Лену. Скривился в лице от отвращения. Обратился ко мне: — Человек с Земли? На что она способна, кроме как изображать из себя сильный сосуд? Ничего! Хотя… На отборе я явно учуял её смятение насчёт рода Северных драконов. Как встану на трон, непременно призову тот род на службу в замок. Уверен, моя кровь будет править здесь вечность.

— А вот тут ты и ошибаешься, дядя, — голос Милна раздался, словно это был удар колокола. Чугунного, многовекового.

Мы все трое повернули головы к дракону, что сейчас аккуратно усаживал Елену подле колонны.

По тёмным кудрям Милна протекал ток, а в глазах стояла бурная энергия.

Не успев что-либо произнести, Доррон отлетел в сторону вместе с принявшим драконью форму Милном.

Парень крепко упирался старому дракону в грудь, отчего тот не мог подняться — лишь клацал клыками, но достать до племянника не имел возможности.

Когда Милну удалось схватить за шиворот собственного дядю, он помчался в сторону Мерида. И тогда я понял — сейчас они оба будут затянуты в воронку и оба погибнут. Или же окажутся в другом мире. И это, пожалуй, был лучшим из вариантов.

Но…

Произошло то, чего я никак не ожидал увидеть.

Лена. Она появилась в драконьей оболочке, быстрая, резвая, опасная. Применила магию смещения на Милне, отчего тот телепортировался на её место возле колонны и там же стих, ударившись головой об пол.

Движения Лены в качестве дракона заставляли меня замирать — девушка будто всю жизнь свою умела летать и дружила с каждой своей частичкой тела.

Она ловко обходила любые чары, любой манёвр, любой опасный сигнал, исходящий от зельевара.

И самое главное — она доминировала в схватке. В какой-то момент девушка даже сумела разогнаться, и они — и Лена, и Доррона — цепляя друг друга в воздухе, почти коснулись стороны Мерида.

Её серебряные чешуйки сверкали победой и жадностью к быстрому концу схватки. Крылья же Лены были размером с мои, но иногда они отдавали голубыми искрами, словно девушка хотела вернуться с вою прежнюю форму, но не могла справиться со своей второй личностью в качестве драконьихи.

Мы все были в ловушке. Все не знали, что делать, и как помочь Елене.

Горзон и я лишь беспомощно наблюдали за разыгравшейся картиной боя, ожидая, когда придёт Мориц и сможет снять чары.

Но я вдруг почувствовал, что связь, та тонкая нить, соединяющая меня и Лену, вдруг натянулась. И чем дальше девушка отгоняла от нас Доррона, тем слабее и напряжённее становилась нить. Обычно, между парой драконов был натянут канат, брачная связь играла своими красками, и двое влюблённых могли чувствовать друг друга даже с двух сторон одного мира, но я же этого не чувствовал, не ощущал.

Я просто терял Лену.

И что-то невидимое просто отключило во мне границу, сдерживаемую мою силу. Концентрация на самом важном дала о себе знать — чары разбились, как хрусталь.

Я же принял свой истинный вид и метнулся пулей к двум уже достаточно далёким от меня драконам.

Даже телепорт не помогал преодолеть столь огромное расстояние всего за несколько секунд. Мной двигало непонятное чувство, которое я и раньше пытался понять, но так и не смог.

Что-то подсказывало мне, что, не успей я добраться до Лены, всё превратится в полный мрак без единого луча надежды. Что любовь (так же называется это чувство?) погаснет, а вместе с ней и весь мой мир. Всё затухнет, умрёт.

И мир, пусть спасённый, будет теперь для меня лишь серой пустотой. Без неё. Без неё никуда не уйду, ничего не сделаю, не вздохну. Люблю? Люблю.

Когда драконы оказались над самой воронкой, Мерид вдруг раскрылся, стал ещё шире. И в этот момент Лена нанесла Доррону последний удар. Старый дракон издал хриплый крик, а его крылья избавились от напряжение, стали ватными, подчинились ветру и гравитации. Туша падала в открытые врата, засасывающие облака и, кажется даже, саму синеву.

Но радости у меня не было — Елена, обессиленная — падала следом. Яркая вспышка ослепила меня на короткий миг, но этого хватило, чтобы я в последний раз взглянул на человеческое лицо, полное грусти, и навсегда потерял из виду свой единственный луч света.

Мерид захлопнул свои врата, мой мир же в этот момент оборвался окончательно.

***

Здравствуйте, дорогие читатели! Спасибо, что уделили моей книге немного своего времени и дочитали до конца! Надеюсь, вам удалось получить от моей первой полноценной работы хоть малость удовольствия! Я была бы рада, если бы вы оставили свой комментарий к этой книге!

Так же ожидайте вторую её часть! В ней, я обещаю, всю недосказанность, все чувства и характеры героев будут раскрыты и доведены до идеала. Книга будет называться: "Попаданка По Полной. Переворот Жизни"!

А пока ловите самое её начало!

"А она всё падала, и падала, и падала, и падала. И казалось ей в этот момент, что время застыло лишь для одного сейчас — для этого падения. Бесконечного, тянущегося, угнетающего падения.

Мир рушился, а на краю обрыва, куда опадали последние кусочки надежды, стоял он — недочеловек в драконьей оболочке, кричащий и умоляющий о спасение одной-единственной для него. И не понятно было, что больше походило на правду: истерзанный мир, в котором обычная девушка всего-лишь второстепенный персонаж, или истерзанное сердце, отдающее по одному удару каждый раз, когда девушка-неведимка вспоминает о такой близкой, но тем и далёкой любви, разделённой на две реалии.