Тайны моего босса - Елена Трифоненко

— Ты шутишь?

— Нет, Яна, не шучу. Все так и было И я сразу смекнул, что он на тебя запал. Без обид, ты мне очень понравилась, но я хороший друг, потому отошел в сторону.

— Мог бы хоть позвонить. Я решила, что у тебя пневмония, почечная недостаточность и проблемы с сердцем.

— Чего? — Он вытаращил глаза.

— Я волновалась, — пробурчала я. — Хорошо, хоть Гриша потом сказал, что ты тусишь в Кисловодске.

— Я не тусил, я лечил разбитое сердце, — серьезно заявил он. — Кстати, как там твой брат, как ему новая работа?

Я оцепенела секунд на пятнадцать. Когда все-таки отмерла, сразу уточнила:

— Откуда ты знаешь, что у меня есть брат и что у него теперь новая работа?

— Гриша просил замолвить за него словечко. Ты не знала?

— Нет.

— Черт! Я думал, ты в курсе. — Амир почесал затылок. — Если что, я тебе ничего не говорил, ладно?

Григорий вернулся к столу, неся в руках коробочки с том-ямом.

— Павлин, сворачивай уже свой хвост, — пробурчал он. — Девушка занята.

— Я уже понял, — грустно сказал Амир. — И вообще, я на деловую встречу опаздываю. Рад был повидаться. — Он встал из-за стола, похлопал друга по плечу, потом повернулся ко мне. — Яна, если ближайшие полгода этот тормоз на тебе не женится, звони.

— Ты заставишь меня жениться или предложишь себя на замену? — с невозмутимым видом уточнил босс.

— На ее выбор.

— Заметано, — сказала я. — Телефончик у меня есть.

Эпилог

Ноябрь в Краснодаре заметно отличался от ноября в Сорочинске. В моем родном городе то и дело шел снег, а в Краснодаре в это время цвели хризантемы, розы и бархатцы. А еще — самое удивительное — я то и дело встречала на улицах цветущие каштаны. Эти деревья не только выпустили крохотные метелки с белыми цветами, но и отрастили свежие изумрудные листья. Когда мы с Гришей гуляли, я постоянно фотографировала их для мамы. Та в ответ присылала мне фото покрытых инеем кустов и видео снегопадов.

Состояние краснодарской природы словно отражало мое настроение. У меня на душе тоже все цвело и пели птички, потому что Гриша предложил мне жить у него. Нам с ним было слишком тяжело расставаться вечерами. Нам хотелось просыпаться вместе каждое утро.

Степе мой переезд нанес глубокую душевную травму.

— Мне что, теперь самому посуду мыть? — недовольно спросил он вместо того, чтобы поздравить. — Разве хорошие сестры поступают так с любимыми братьями?

— Хорошие — не поступают, — мрачно подхватила я. — Но тебе выдали самую мерзкую сестрицу, какую только можно придумать. Смирись и ищи жену.

— Зачем? — Степа побледнел. — Еще и за ней, что ли, тарелки мыть? Ну уж нет.

— В мытье тарелок нет ничего сложного, — напоследок заметила я. — Загляни на «Ютьюб»: там есть видео с подробными инструкциями.

— Лучше куплю себе набор пластиковой посуды, — решил брат. — Или буду обтягивать тарелку пленкой. После ужина пленку можно отковырять и выбросить в мусорку, а тарелка останется чистой.

— Отличный план! — согласилась я. — Мы с мамой всегда знали, что ты умница.

Начав жить вместе, мы с боссом перестали скрывать наши отношения на работе. Григорий теперь открыто заходил за мной в конце рабочего дня. Никаких ценных вещей в своих ящиках я из-за этого не обнаружила: Маше было не до интриг. Она закрутила роман с одним из наших программистов и теперь целыми днями постила в общем чате их совместные фотографии.

В кабинете я теперь сидела одна одинешенька. Люда к работе так и не вернулась. Она заявила, что ее любимый сынишка на данный момент важней каких-то там продаж, потому что «он такой сладкий пупсик» и «вы только посмотрите, какие у него пяточки».

Мы с боссом были счастливы из-за того, что Люда образумилась и решила ненадолго отойти от дел. Наши с ним взгляды полностью совпадали: младенцу нужна отдохнувшая и расслабленная мама, а не та, что, качая его одной рукой, второй выкладывает свежие посты в «Телеге» и «Одноклассниках».

* * *

Числа восьмого босс пришел за мной в подавленном настроении. Я быстро собрала вещи, стала натягивать куртку. Обычно Григорий помогал мне собираться, но тут он застыл у окна и словно ушел в себя.

— Ты чего такой потерянный? — спросила я, заволновавшись. — Что-то случилось?

— Нет, все нормально, — пробормотал он, отводя взгляд. — Ты готова?

Я кивнула, и мы пошли к машине. На улице уже стемнело, по обочинам стелился туман, а свет фонарей во влажном воздухе казался причудливым и странным.

Всю дорогу до дома Григорий молчал и хмурился. Я не знала, что и думать, на душе скребли кошки.

Когда мы с Гришей зашли в квартиру, я прижала его к стене (в прямом и переносном смысле) и грозно потребовала:

— Рассказывай, что стряслось. Немедленно!

— Ничего не стряслось, — поспешил успокоить он. — Просто… моя мама пригласила нас на день рождения, и я не знаю, как быть.

— Жалко денег на подарок? — подколола я. — Давай сделаем своими руками.

— Я не хочу ехать к маме один, — пояснил Гриша. — А тебя с собой мне звать совестно: мама снова станет на тебя наскакивать, вытреплет все нервы.

— Главное, чтобы ядовитой слюны в тарелку мне не накапала, — пробурчала я. — Остальное я как-нибудь вытерплю.

— Да не хочу я, чтобы ты что-то там терпела! Лучше мы просто не поедем в Сочи. Я скажу родителям, что заболел или улетел в командировку.

— Ну перестань! — возмутилась я. — Это же твоя мама. Я уверена, она тебя любит и хочет видеть счастливым. Мы определенно к ней поедем.

* * *

По дороге в Сочи меня охватила паника. Переживала я совсем не из-за Гришиной мамы. Я беспокоилась из-за встречи с Надией. Вдруг мне всюду будут мерещиться признаки того, что Гриша до сих пор в нее влюблен? Или, может, Надия станет бросать на Григория призывные взгляды, а он раз — и размякнет, как раньше? За пару часов дороги я вся извелась, но потом решила: будь что будет. Если Гриша посчитает, что с Надией ему лучше, я отойду в сторону.

Когда мы добрались до дома Гришиных родителей, выяснилось, что гостей совсем мало. Его мама пригласила только близких подруг и сестру с племянницей. Последняя была на восьмом месяце беременности. Все квохтали вокруг нее, и на меня, к счастью, никто не обращал внимания.

Надии среди гостей не наблюдалось. Я подумала, она и