Дж. Уорд - Поцелуй Крови

Когда брат вышел из операционной, он посмотрел ей прямо в глаза и сказал, что сделал все, что мог.

И отбросив личную неприязнь, она ему поверила.

Печальное в этой ситуации — воистину, трагедий здесь чересчур много — они до сих пор не знают ее имени, и ее никто не искал… Абалон, Первый советник Короля, по ее просьбе проверил электронный ящик и голосовую почту дома для аудиенций. Также никто не делал запросов в клинику или «Убежище».

Эта девушка была в переносном смысле призраком… с перспективой стать призраком буквально.

— Пойдем? — протянул Бутч, предлагая свою руку.

Встряхнувшись, Марисса вернулась к реальности.

— Да, конечно.

Она взяла его руку, и они бок о бок вышли в фойе и направились в столовую. После того мига уединения, который они только что пережили, сейчас казалось, будто они попали в параллельную реальность, с раздававшимся повсюду смехом, болтовней и творившейся суетой, и Марисса была немного ошеломлена. Наполнена до краев. Хотя расписной потолок располагался высоко, как парящий в воздухе змей, а пространство пола было больше кегельбана, со стоящим в центре сорокафутовым столом, забитым Братьями, их шеллан, другими бойцами и домочадцами, помещение было наполнено счастьем.

В дальнем конце стола два места пустовали, и они направились к ним.

Бутч пододвинул для нее стул и, сев рядом, поцеловал ее в губы со словами:

— Ешь быстро.

— Можешь не сомневаться, — ответила Марисса… хотя не чувствовала голода.

И она с грустью призналась себе, что не особо торопилась вернуться в Яму. По правде говоря, она соблазнила его только потому, что знала, — это единственный способ отвлечь хеллрена от беспокойства за нее.

Когда доджен поставил перед ней тарелку с филе-миньон[13], Марисса повернула блюдо, нарезала мясо и не стала есть, поковырялась в пюре, покатала вилкой зеленый горошек. А потом взяла бокал Каберне Совиньон[14]и откинулась на спинку стула, наблюдая за людьми, прислушиваясь к разговорам.

— … хочешь, чтобы я сделал?

Фокусируясь на своем мужчине, она наблюдала, как он наклонился, выглядывая из-за Джона Мэтью и обращаясь к Хекс с вопросом.

Женщина-воин рассмеялась.

— Тебе стоит меня бояться.

— Нужно быть придурком, чтобы тебя не бояться.

— Говоришь приятные вещи. И я не тороплюсь забрать должок. Полезно иметь мужчину вроде тебя в должниках.

Без причины Марисса отметила, насколько сильным было тело Хекс, ее плечи и торс испещрены мускулами под облегающей футболкой «Under Armour»[15], которую она заправляла в кожаные штаны. Видя ее темные, короткостриженые волосы и чугунно-серые глаза, с ней нельзя было не считаться.

Марисса, тем временем, носила офисные брюки и старомодную, учительскую блузку.

Когда Бутч протянул ладонь, Хекс дала ему пять, и хлопок был громким даже в этой шумной комнате.

— Вот об этом я и говорю, — сказал Бутч, откидываясь на спинку стула. — Невероятно.

— Что такое? — спросила Марисса.

— Хекс была… ну, в начале, я был в переулке… так, дайте вспомнить… — Он провел руками по воздуху. — На самом деле, слишком долго объяснять. Ключевая мысль в том, что два лессера загнали меня в угол, а у Хекс был телефон Джей-Эма, когда я запросил подмогу. Она тут же появилась… — Бутч замолчал, а потом просто покачал головой. — Ну, в общем, да.

Марисса ждала, пока он продолжит.

— В общем, что..? Что случилось?

Бутч прокашлялся и сделал еще глоток Лагавулина.

— Да неважно. Знаешь, все как обычно.

— Вы были в беде, да?

Он снова сделал глоток.

— Все удачно разрешилось.

— Благодаря Хекс.

— Ты ничего не съела.

Она опустила взгляд на свою тарелку.

— О, точно. Я перекусила перед уходом из «Убежища».

Они оба замолчали.

Когда Братья начали подкалывать друг друга, Марисса почувствовала, как уходит в себя, прячась за невидимым экраном, приглушавшим звуки и чувства.

— Готова идти? — спросил Бутч немного погодя, когда народ начал выходить из-за стола.

— Да. Конечно. Спасибо.

На пути к арочному проему, Бутч остановился, чтобы переговорить с Ви, они сблизились, перешептываясь. Тем временем Хекс вышла из-за стола со своим супругом, рука Джона спустилась вниз, на упругую задницу, упакованную в кожаные штаны, сжимая и притягивая женщину к себе. Он не сводил взгляда со своей женщины, его тело воина очевидно хотело выпустить пар.

В ответ?

Хекс зарычала, женщина, обнажив клыки, не сводила с Джона Мэтью глаз… подобно львице, готовящейся к продолжительному секс-марафону.

Очевидно, она тоже намеривалась унять со своим хеллреном мучивший ее зуд.

— Тогда, все решится завтра, — сказал Ви, протягивая руку Бутчу.

— Договорились. — Бутч сжал руку Брата, их головы снова сблизились, и они понизили голоса, поэтому она услышала только часть разговора: — Да, все верно. Ага. До встречи в Яме?

— Заметано.

Бутч напоследок сжал огромное плечо Вишеса, а потом повернулся к Мариссе.

— Ты как?

— М-м, — пробормотала она.

Марисса собиралась уйти вместе с ним, когда осознала, что держит в руке фужер.

— Подожди, я верну бокал.

Двигаясь против течения, она улыбнулась Осени и Тору, кивнула Пэйн и Мэнни… помахала Белле и Налле. Наклонившись ко все еще полному, но лишенному былого порядка подносу, она поставила фужер, жалея, что Фритц с персоналом не принимают помощь в уборке со стола.

Отвернувшись, она помедлила.

Бутч стоял в арочном проеме, ноги в кожаных штанах широко расставлены, брови низко опущены. Ничего необычного. Но он достал невероятно огромный крест, который всегда носил под майкой, и сейчас теребил его.

Ее охватило дурное предчувствие.

— Марисса? — донесся женский голос.

Сосредоточившись, она улыбнулась Белле.

— Хэй. Я наблюдала за вами с другого конца стола. Ну, разве ты не милашка? — Она погладила щечку Наллы. — Еще какая.

— Ее становится тяжело носить. — Белла наклонилась и поставила малышку на твердые ножки. — Сейчас я инвестирую в кроссовки.

— Для себя или для нее?

Налла бросилась бежать, но папочка, плотно сев на хвост, не отставал. Хотя Зейдист выглядел как громила-монстр со шрамом на лице, бритой головой и рабскими метками, Налла восхищенно захихикала, оглядываясь и улыбаясь своему папе, но, не прекращая бегать, вокруг стола, лавируя между додженами, убиравшими посуду.

— Найки нужны нам обеим. — Белла улыбнулась. — Слушай, я хотела просить. До меня дошел слух, что ты собираешься устроить Бал Двенадцатого Месяца…

— Что?!

Белла нахмурилась.

— Погоди, я думала… я что-то не так поняла?

— Нет, все нормально.

Просто чудесно.

— Что ты хотела сказать?

— Что хочу помочь всем, чем смогу. Я удивилась, услышав, что ты подписалась на это, но я понимаю твои мотивы. Нам нужно… не знаю, кажется, пришло время, чтобы раса возродила свои традиции. Много ненужных обычаев, но празднества очень важны…

Раздался недовольный крик, когда Налла поскользнулась, и папа поймал ее как раз вовремя.

— Черт, мне пора, — сказала Белла. — У нее невралгические боли. Последние пару дней выдались трудными. Просто помни, я рядом, если понадоблюсь.

Белла бросилась к своей семье и потянулась к Налле, которая, в ответ протянула ручку к своей мамэн. Вторая осталась у Папочки… они трое были едины.

Да, подумала Марисса. Невралгические боли — тяжкое время, по крайней мере, судя по разговорам. По неясной причине, дети вампиров страдали от быстрого взросления, в противоположность медленному и спокойному росту, каким наслаждались люди.

Еще одна клевая штука у расы.

Как и празднества.

Потирая виски, Марисса вернулась к Бутчу.

— Господи, голова раскалывается.

— Да? Давай уложим тебя в кровать, — предложил он.

— Хорошая мысль. Мне не мешает поспать.

— Да, ты выглядишь уставшей.

— Так и есть.

Иииии таков был конец ее ночи: десять минут спустя она лежала в кровати, закрыв глаза, изображения последних двух часов мелькали в ее голове.

А Бутч вернулся в гостиную Ямы.

Сидеть в одиночестве.

Следующим вечером Пэрадайз отправилась в школу на автобусе.

Образно выражаясь.

Было на самом деле два автобуса, в каждом примерно по тридцать человек, на этом схожесть с желтыми средствами по перевозке людей заканчивалась. Транспорт, на котором Братство доставляло кандидатов в учебный центр, словно взяли из «Штурма белого дома»[16], черный изнутри и снаружи, с толстыми затемненными стеклами, сто процентов пуленепробиваемыми, шины напоминали о снеговом плуге, а решетка радиатора — о Ти-Рексе[17].