Полюбить двуликого (СИ) - Айт Элис

— Знаешь. Спасибо, что помог. Я лучше пойду. Не хочу связываться с дезертирами и трусами! Я просто думала, тебе… может быть, нужна помощь.

Она отставила кружку, дошла до двери, распахнула и тут же получила снежным потоком в лицо — ветер разошелся еще сильнее. Айрис даже зажмурилась от летящего колючего снега, пока чужая рука не прижала со всей силы дверь обратно, отрезая метель.

Брен оказался позади и качнул головой.

— Не сейчас.

Айрис прижалась всей спиной к двери и взглянула на него уже с тревогой.

— Ладно. Не горячись. Я не такой преступник, каким ты меня считаешь, — он помрачнел: — Мне отдали приказ, который не в моих принципах выполнять. Это было слишком. Я лучше потерплю позор, чем лишу жизней невинных. Мне надо было в город по делу, вот и ушел быстро. Не думал, что ты за мной побежишь.

Сейчас в его словах больше не было насмешки, наоборот, странное тепло и задумчивость, словно примерял ее к какому-то образу. И стоял он так близко, что ее дыхание долетало до его щеки. Ноги снова задрожали, не от холода, но от воспоминания его ласк.

Если Брен скрывался от властей, достаточно было просто сделать вид, а он тогда будто и сам увлекся, целуя ее, удерживая на весу и прижимая со всей силы.

— Согрейся до конца, — произнес он, глядя в глаза и снова коснувшись ее щеки ладонью, словно проверял, как тогда в лесу. — Метель закончится через час. И я провожу тебя.

Айрис затаила дыхание, ожидая, что он снова поцелует. И не зная, должна ли оттолкнуть его сейчас или достаточно будет строгого взгляда. Или…

Она обхватила его горячую ладонь и убрала от своего лица.

— Ладно.

Внутри так и подрагивало от эмоций. Говорила ведь Энжи, что такие потрясения не пройдут даром, при ее болезни вообще не стоит поддаваться чувствам лишний раз. Но что делать, если сердце так и колотится в груди?

Встряхнувшись от озноба, она вернулась к огню, уставилась на слабое пламя и подставила ближе руки.

— И долго ты планируешь здесь скрываться?

— Зависит не от меня, — Брен тоже сел обратно.

— Вот как! — обернулась Айрис к нему через плечо.

— Может поиграем в вопросы наоборот? — миролюбиво предложил Брен. — Моя очередь спрашивать. Например, куда же сбежал твой жених?

— Не жених. Просто… Друг. Он услышал про облаву, а я — нет.

— Достойная причина не предупредить даму, — кивнул Брен.

— Что ты знаешь! Ты и вовсе беглец.

— Давай будем считать, что я отшельник.

— Ты не похож на того, кто не любит людей.

Айрис вспомнила, как он нес ее домой — чужую незнакомую девчонку. И как растирал ступни в лесу, спасая от обморожения.

— Некоторых недолюбливаю. Звери честнее.

Они проговорили неожиданно легко и уютно больше часа, когда за окном уже прекратился ветер со снегом и заметно посветлело. Айрис даже пожалела, что погода так быстро наладилась. Хоть признаваться даже себе, что с Бреном хотелось остаться дольше, было стыдно.

Может, она и правда его больше не увидит? Придут новые преследователи, или, наоборот, он поймет, что может вернуться туда, откуда пришел. Может, он вор? Она сощурилась, представляя, и с досадой признала, что Брен вполне похож на вора.

Как приличной горожанке, ей стоит рассказать о нем властям. Но она всем нутром чувствовала, что Брен не такой уж мерзавец. Это чувствовалось так глубоко и верно, что она не сомневалась ни мгновения. Что если у него тот довод был и правда настолько весомый?

— Никогда еще не коротал непогоду так забавно, — признался Брен. — Но ты должна вернуться домой. Сама говорила, что с ума сойдут от беспокойства.

Айрис вспомнила наконец о Мари, которая ждала к обеду, и сокрушенно кивнула. Мари не простит себе, если с ней что-то случится, обещала старшей сестре, что будет как мать. Брен прав, надо идти.

Она поднялась, запахивая туже пальто.

— Пойдем, — сказал Брен. — Раз твой ухажер не очень-то надежен, возьму это на себя, провожу тебя до дома.

— Тебе ведь нельзя в город? — уточнила Айрис.

— Осторожно — можно. Если ты не вздумала рассказать.

Айрис молча помотала головой: нет, не вздумала. Что ей дело до его разборок, вряд ли… вряд ли они станут друзьями. Проводит — и лучше ей забыть эти встречи и странное приключение с лесом.

И все-таки дорога через лес обратно к городу была овеяна тем же теплом. Брен удивительно умел ее рассмешить своим совершенно невозмутимым лицом и ерундой, которую при этом говорил. Нет, наверняка он мошенник — с таким-то подвешенным языком!

Он подхватил ее под руку, когда они уже выбирались на дорогу: Айрис едва не упала, провалившись в невидимую под снегом яму. Ноги снова подмерзли, и мечталось быстрее оказаться дома.

Выйдя на темную, тонувшую в сумерках дорогу, Айрис осторожно огляделась. Никого. Вот и хорошо!

— Не очень я достойный кавалер, ты уж прости, — шепнул ей Брен, и Айрис только крепче сжала его руку, на которую опиралась, чтобы не падать.

Они прошли еще несколько перекрестков, свернули за угол — впереди показался особняк, в котором тревожно горели огни в окнах. Айрис вздохнула, представив, что предстоит объясняться и успокаивать перепуганную экономку.

Она повернулась к «отшельнику-леснику» и остановилась.

— Спасибо… Что, ну, что проводил. И нашел в лесу, — Айрис на миг поджала губы. — Мне не стоило тебя преследовать, но я не удержалась. У меня такое бывает…

— Какое — такое? — уточнил Брен, едва заметно приподняв брови.

— Не хочу об этом.

Она коротко улыбнулась и забрала свою руку.

— Прощай, Брен, — сказала и сама себе не поверила.

— Прощай, колдунья, — усмехнулся он, стоя в полумраке — точно так же, как в тот первый вечер в лесу. — Не заставляй больше родных переживать за тебя. Ну и не встречайся с тем недомерком.

Он повел плечами так, будто ему хотелось лично разобраться с Лорином.

— Можно подумать, тебя это волнует.

Они оба тянули время перед тем, как разойтись. Это было странно, глупо и ужасно романтично. Именно о таком ведь пишут в книгах про любовь.

— Мне было приятно познакомиться с тобой, хоть я так и не узнал твое имя.

Брен улыбнулся лукаво.

— Айрис, — выдохнула она растерянно.

— Айрис, — повторил он и кивнул. — Прощай.

Он все же ушел. Развернулся, поднял выше ворот и скрылся в полумраке улицы, пока она смотрела ему в спину, силясь запомнить ощущения близости и волнения рядом со странным мужчиной.

Глупости. Не может ничего быть, не может, потому что он преступник, а она страдает от болезни, которая в один миг может лишить вкуса жизни и всех сил. Пусть лучше он запомнит ее веселой, безбашенной и смелой.

Айрис медленно поднялась по старым ступенькам на крыльцо, распахнула дверь и стянула с головы капюшон красной накидки. Вот и закончилось приключение. Вот и все.

— Я дома, Мари! — крикнула она и натянула на лицо улыбку, готовясь к оправданиям, но больше предвкушая ужин и постель.

Прошло несколько дней и ночей — бесцветных и скучных. Айрис не могла придумать, куда применить свои силы, пока они еще есть. Сад под снегом. Надо бы завести в доме зимний… И почему она раньше не посадила в гостиной цветы? Все равно гостей они принимают очень редко.

Недавно пошедшие слухи о беспорядках на границе усиливались, многие предпочитали проводить время в доме и грелись у каминов. Жизнь замедлилась, как река, скованная до весны льдом.

Айрис только и оставалось что читать книги, многие из которых она уже знала наизусть. Отец где-то пропадал несколько дней — вроде уехал к старым знакомым. И как те еще его терпят, такого пьяницу? Без него было хорошо: тихо, спокойно. Они болтали с Мари, вместе готовили еду и коротали вечера за рукоделием и разговорами по душам.

Порой их навещал старик — соседкий кучер, спрашивал, не нужна ли помощь, а потом оставался с Мари пить чай и разговаривать. Экономка даже расцветала от такого внимания, а в доме, хоть и недолго, был мужчина, способный защитить.