Отринуть любовь (СИ) - Гордеева Ольга Владимировна

Рейнард тоже глядел на нее не без любопытства, но его внимание было иным. Иногда он задавал словно бы случайные вопросы, которые касались ее учебы и ее прогресса, как будто осторожно прощупывал, на что она была способна. Он, как все айоры, выглядел как загадочный принц, погруженный в романтическую меланхолию. Черные длинные роскошные кудри до плеч, белая кожа, большие темно-карие глаза под густыми бровями, и все тот же тяжелый нос, портивший гармонию у большинства мужских представителей этой расы. Узкоплечий, высокий, тонкокостный и грациозный. Эльф, подумалось ей. У нас в фэнтези романах так изображают эльфов.

Саша и Кинэн углубились в какие-то технические тонкости, а она, которой все изрядно надоело — и заумные разговоры, и неуютная компания чуждых ей людей, и странная настойчивость Кинэна, потихоньку вышла из зала и поднялась на верхнюю площадку башни Нигейра. Сегодня она не останется здесь на ночь. Она окончательно смирилась с тем, что здесь ей неуютно и чуждо. Уж лучше студенческий дормиторий с его шумом-гамом, бьющей ключом жизнью и общей легкой сумасшедшинкой. Поначалу она невероятно обрадовалась появлению Румянцева, но потом обнаружила, что Димка неуловимо, но необратимо изменился, и эти изменения не пошли ему на пользу. Раньше он был веселым всезнайкой, любопытным, позитивным и деятельным, но теперь в нем появилось нечто безапелляционно холодное, циничное, а иногда и жестокое. И откуда взялось это презрительное, высокомерное отношение к двуликим расам, словно они дикое, неразумное зверье? Что с ним произошло?

— Неужели вам не холодно? — раздался рядом низкий голос Рейнарда. — Погода далеко не летняя.

— Холодно, — призналась она. — Но я ненадолго. Так, воздуху глотнуть.

— Вас утомляет наш Верховный, — понимающе улыбнулся тот.

— Который из них? — холодно спросила она.

— Старший.

— Не понимаю, чем я могла его заинтересовать, — усмехнулась она все с той же ледяной холодностью. — Разве что он коллекционирует женщин. Но как мне кажется, немалый жизненный опыт должен был уже поумерить его любопытство. Мы все одинаково устроены, — подытожила она.

— А вы не замечали, что с некоторых пор притягиваете к себе почти всех мужчин? — Рейнард прошелся вдоль парапета, глядя на черное небо в крохотных белых точках звезд. — И притяжение все растет, не так ли?

Юлька пожала плечами.

— Возможно вы правы, — согласилась она. — Но я никогда над этим не задумывалась. Я не умею этим управлять, так что это умение не приносит мне пользы. Хотя их внимание мне льстит.

- И ведь не только мужчин-ассаров, — продолжил он, остановившись рядом с ней, но не приближаясь — Вообще-то что все существа относятся к вам с симпатией. Вам не могут отказать. К вам относятся по-особому. Считают вас лучше, благороднее, выше, чем они сами, за что-нибудь — за то, что вы умеете летать, за то, что у вас есть Дар, за то, что вы красивая молодая женщина… Не удивляет?

— Удивляет, — согласилась она. — Но и я, знаете, стараюсь быть максимально доброжелательной и никого не обижать. Еще я считаю, что у вас очень добрый народ по сравнению с населением Основы.

— Этого недостаточно, — теперь Рейнард смотрел на нее, сначала — расфокусировав взгляд, а потом — пристально глядя в лицо. — У вас очень интересный профиль силы. Вы знаете, что он совпадает с профилем Элианны? Вы знаете, что ее статуэтка светится с тех пор, как вся ваша троица пересекла границу? Что Нигейр и Элианна засветились одновременно? Хотите посмотреть на уникальную коллекцию Кольера, где собраны все статуэтки Вечных, связанные с ними загадочной магией прошлого? Если воплощение Вечного есть на землях Ар Соль, статуэтка светится. Если нет — гаснет. Недавно вот Ворон погас на какое-то время, а потом засветился снова…

Юлька молчала, шокированная. Потом, взяв себя в руки, выговорила:

— Я бы действительно посмотрела на коллекцию.

— Попросите Кольера. Он никому не отказывает.

— Попрошу, — кивнула она.

-Это особенность Элианны, — продолжил Рейнард. — Привлекать к себе людей. В вас зреет ипостась. Это ее сила притягивает живых существ, ну а существ мужского пола — сильнее всего. Мужчины видят в вас — не вас саму, девушку с Основы по имени Юлия, — они видят в вас ЕЕ. Она растет в вас. И они притягиваются…

— Бред, — разозлилась Юлька. — Да, мы с Сашей пришли вместе, но это была случайность. Сашу специально искали, силами Вечных, а нас зацепило вместе с ним неудачным переходом через Грань.

- Скорее всего, это действительно случайность. Вас не искали. Скорее всего, сущность Элианны почувствовала в вас что-то родственное и выбрала уже здесь, при переходе Грани. Кстати, можете попробовать проверить. Есть такая штука — персональные шеадари, через которые может пройти только тот Вечный, на которого они настроены. Алекс, кстати, мог проходить через свой собственный шеадари, ведущий сюда, в башню Нигейра, еще до того, как принял ипостась. Это потом, после его воплощения, башня открылась для всех остальных. Но в то время, когда он был еще обычным учеником, а башня оставалась недоступна, он мог попасть в нее через шеадари на одном из этажей…

Юлька вспомнила. Да, было. Она вспомнила, как он, обнаружив вход в башню, повел ее показывать зал и библиотеку, как она не могла пройти через картинку со Змеем и он переносил ее на руках. Рейнард, убедившись, что она приняла эту информацию, продолжил.

— Личные пути обычно связывают домены с доменами, с личными покоями, с тайными помещениями. Иллирия недоступна для всех нас, шеадари, которые ведут на остров Элианны, не работают. Но хотите попробовать? В одном из шеадров Кархи, как и положено столице, есть шеадари, ведущий на Иллирию. Даже не инициировавшись, вы сможете в него войти. А я — нет. Попробуем?

Юлька задумалась.

— Может быть. А может быть и нет. Пока не хочу.

— Боитесь, — понимающе кивнул Рейнард. — Что ж, подумайте и попробуйте сами.

И он, галантно поклонившись, оставил ее наедине с ветром и звездами.

Это не я, подумала Юлька, с тоской глядя на небо. Это Элианна во мне. Я ничего не значу. Все они смотрят на меня, а видят Элианну. Все. Обитатели Белого оврага. Ролли. Самир. Джилейр. Наиль с Ильнарой. Друзья в Саманданге. Наги в столовке. Рес. Рес тоже видит во мне Элианну, а не глупую девочку Юльку, которую надо спасать из охваченного мятежом города и которой нужны надежные крылья, чтобы летать. Ширин учит меня ходить в Маар. Не меня, нет. Это она коллегу будущую воспитывает. Я сама ничего не умею. И профиль силы не мой, а ее.

Не хочу, с отвращением подумала она. Какая гадость эти ваши боги, их могущество, бессмертие, уважение и почитание, если меня даже любить нельзя за то, что я — это я.

И что теперь ей делать с этим знанием? Какую функцию в этом мире выполняет Элианна и в чем ее предназначение?

Спросить, что ли, у Ширин? Или пусть глава школы Эгрох прочтет ей, недоучке, лекцию?

А почему нет? — вдруг шепнул кто-то в глубине ее души. Разве это плохо — быть Вечной? И какая разница, почему они притягиваются, все эти люди… Она ведь не желает им зла. Она об этом даже не думает, просто живет, как живется. А так…ее ждет долгая, почти бесконечная жизнь. Вечная молодость и здоровье, особые способности. Целый мир — Ар Иллим, Райские острова, будет в ее распоряжении. Саша станет смотреть на нее, как на равную. И Кинэна можно будет откровенно послать к черту. А Рес… Тут она осеклась, понимая, что совершенно не представляет, что скажет Рес.

И кого ей придется предать, чтобы воплотиться?

Медленно спустившись с верхней площадки, она поискала глазами Рейнарда, но того в оружейном зале не нашлось. Саша с Румянцевым беззлобно переругивались, Кинэн время от времени вставлял свои пару слов. Пожаловавшись на усталость, она попрощалась с сильными мира сего, вернулась к себе, решительно надела крылья и отправилась домой. В Саманданг.

Приземлиться на крыше Нуэйна оказалось неимоверно сложным делом. Ветер сбивал ее к краю площадки, темные очертания поверхности казались сверху обманчиво гладкими. В этом странном, хмуром мире без солнца обманывало все, даже тени. Темно-серый, почти черный кусок скалы в виде крепости без окон и дверей словно бы рос из земли, а простиравшееся на несколько хааров вдаль сумрачное однообразие казалось неестественным и гнетущим.