Марина Суржевская - Отражение не меня. Искра

— Хочу тебя, — его вздох был похож на стон. — Безумие…

Взгляд Шариссара стал совершенно диким, а я провела ладонью по его коже, там, где была расстегнута рубашка, и прижалась губами. Я забыла о том, где мы, обо всем забыла, отдаваясь его рту, что терзал меня, заставляя стонать, и ласкающим меня рукам.

Он втянул со свистом воздух, отодвинулся на миг, от чего я протестующе застонала, а Шариссар бросил на меня взгляд, полный животной похоти. Он скинул парху, через голову стянул рубашку и дернул кожаные полоски на штанах. Его глаза не отрывались от моего лица, губы были сжаты, словно он пытался сдержать свое хриплое дыхание. Но я все равно слышала. И мне это нравилось.

Я прошлась взглядом по его полуобнаженному телу, понимая, что тоже дышу с трудом. У него было много шрамов — на широкой безволосой груди, на руках с буграми мышц, на напряженном животе. Мне хотелось прикоснуться губами к каждому из них. Несколько знаков чернели на его теле, и я ахнула, поняв, что они выжжены на коже, словно тавро. Два — на боку под правой рукой, один внизу под левой, множество горизонтальных линий на предплечьях и самый большой символ — на левой стороне груди, багровый, словно нарисованный кровью.

И он был безумно красив, этот мужчина. Его кожа была смуглой, а тело воина казалось вылитым из бронзы, таким же совершенным, литым, жестким и сильным.

Шариссар приблизился, облизнулся, словно зверь. И толкнул меня, припечатав к полу. Прижал мои ладони к полу, и я ощутила вожделенную тяжесть его тела. И его твердость в паху. Темный сделал движение вверх-вниз, словно потерся об меня всем телом, и я сделала тоже самое, вызывая его рычание. И притянул меня еще ближе к себе.

Хотя ближе, казалось уже было невозможно, мы и так прикасались телами, языками, губами и пальцами, сплетаясь все теснее, прикасаясь друг к другу, пробуя на вкус, изучая, лаская и сжимая до потемнения в глазах, до боли, до хрипов!

— Я хочу, чтобы ты стояла так… — он перевернул меня животом вниз, приподнял мне бедра. Я повернула голову, желая видеть его лицо, но он не позволил, сжал волосы в кулак, удерживая в таком положении.

Горячие губы вновь прижались к моей шее, и я ощутила, как он прижался ко мне сзади.

— Да… — выдохнула я, закусывая губу и прогибая спину.

— Мрак тебя забери, кошечка, — зарычал Шариссар и коснулся своей горячей плотью моего лона. И повторил хрипло, задыхаясь, — Забери тебя Мрак…

И двинулся вперед. Одним сильным движением, застонав и вцепившись стальными пальцами мне в бедра. Замер на миг, когда я выгнулась от резкой боли. Но я не позволила остановиться, вновь поддавшись ему навстречу. Я хотела быть с ним, и это желание затмевало все. Это было глубинное желание влюбленной женщины принадлежать выбранному ею мужчине. Быть с ним, слиться, сгореть в его руках и разделить на двоих дыхание и наслаждение.

Шариссар вышел и вновь вошел, его толчки стали резче, а хриплое дыхание перешло в низкое, утробное рычание. Он резко перевернул меня на спину и навалился сверху, его лицо исказилось, словно от боли. Я моргнула, поняв, что его тело в какой-то момент выгнулось, как бывает перед обращением, и заметила блеснувшие из-под верхней губы клыки. Он прижался к моей шее, жадно лизнул, как лижут звери.

— Ты… должна пахнуть… страхом. А пахнешь лишь желанием, — клыки прошлись по моей яремной ямочке, слегка царапая. Его толчки внутри моего тела уже не причиняли боли, и я застонала от странного и тягучего наслаждения, что зарождалось во мне. Откинула голову, подставляя шею его рту, и прогнулась, чтобы соединиться сильнее. Закинула руки ему на шею, сплетая наши объятия как можно крепче, двигаясь в одном с ним ритме, древнем, как мир. Его глаза стали совсем черными, без синевы, он издал короткий стон и его клыки погрузились в мою шею, заставив меня закричать. Темный сделал жадный глоток и откинул голову, закрывая глаза, облизываясь и тяжело дыша.

Томительное удовольствие в моем теле сменилось горячей волной, что подхватила меня, унося к вершине обжигающего наслаждения. Я мучительно застонала, сгорая в этом пламени, в этих сильных и тугих толчках, в этой сладкой муке. Еще одно движение и я словно взорвалась и забилась под ним, переживая немыслимое удовольствие близости. Шариссар по-звериному зарычал мне в губы, дернулся и замер. Его пальцы на моем теле медленно разжались, и я с улыбкой подумала, что он наверняка оставил на мне синяки. И кажется, на моей спине стерлась вся кожа. Вздохнув, я откинула голову и рассмеялась. По-настоящему, громко, от того чувства наполненности и счастья, что меня окрыляли. Кажется, я никогда не ощущала себя такой счастливой. Незабудка в безопасности, я жива и стала женщиной в объятиях любимого мужчины, и все закончилось. Хотя нет! Все только начинается! Жизнь, она только начинается! И теперь все в ней будет правильно.

Шариссар разомкнул объятия, откатился в сторону и встал. Подобрал с пола рубашку и стал одеваться. Я села, все еще улыбаясь и не пытаясь прикрыться. Зачем это, после того, что произошло между нами? Он застегнул пуговицы на своей черной одежде, не глядя на меня, и я почувствовала смутное беспокойство.

— Кажется, мне надо найти где-нибудь платье, — со смешком сказала я. Он не ответил, даже не обернулся, и я слегка недоуменно нахмурилась.

— Шариссар? — неуверенно протянула я. — Ты не обжегся? Это мерцающая кожа, это так странно, да? Я не причинила тебе… вред?

Шариссар обернулся и посмотрел в упор. Я закусила губу, потому что в его лице не было ничего из того, что я ожидала увидеть. Того, что должна увидеть девушка после первой близости с мужчиной. Он не улыбался, лицо Темного было спокойным и равнодушным. Я неуверенно потянулась к остаткам своего платья, чтобы прикрыться. Словно в этой странной комнате стало холоднее.

— Ты что-то от меня скрываешь? — испугалась вдруг. — Ты сказал, что с Незабудкой все хорошо… Это не так? Где она?

— Сиера со своим отцом.

— С кем? — я так изумилась, что даже рот открыла. — Но у нас нет отца!

— Она с вашим отцом, Лея, магистром Чер Лероем.

— О чем ты говоришь? Этого быть не может!

Он приподнял бровь.

— Ваш отец заключил договор с королевой тьмы. Давно. Еще до рождения вас обеих. Много лет назад наш провидец предсказал, что дети темной принцессы помогут Оххарону победить в этой войне. Лишь поэтому вы с Сиерой остались живы. Правда, одно из условий было полное невмешательство в вашу жизнь. Теперь я понимаю почему. Благодаря этому ты стала той, кем стала и ваша с Сиерой дорога привела вас сюда.

— Я ничего не понимаю, — растеряно прошептала я, зябко обхватив себя руками. Что происходит?