Подарок от Купидона. Ничего, позже поблагодаришь! (СИ) - Вудворт Франциска

 - Жлоб ты предусмотрительный! – вышла из себя я.

- Не без этого. Король должен быть рачительным хозяином и перспективными землями не разбрасываться, - заявил он, отбрасывая рубашку.

- Я их тебе вообще отдал сгоряча, - шагнул ко мне, и я отступила от напирающего на меня мускулистого голого торса.     

- Ты зачем раздеваешься? –опомнилась я

- Грязный, хочу помыться.

- Не буду мешать, - попыталась смыться, но была схвачена и развёрнута к нему спиной.

- Ну, куда же ты. Я намочил и испачкал твоё платье. Тебе тоже не мешает помыться. Давай, его снимем.

- Тим, ты что делаешь?! – ахнула я. Не успела глазом моргнуть, как он уже занялся шнуровкой.

- Помогаю тебе снять грязную одежду.

Причём помог в прямом смысле, стащив его с плеч, заодно  вместе с нижней рубашкой.  

- Тим!!! – взвизгнула, не сдержав эмоций, когда его руки легли на бёдра, и стали снимать последний оплот целомудрия.

Причём я едва не подпрыгнула от неожиданности, а он их потянул вниз. Что-то выражение «Я прямо из трусиков выпрыгиваю», как-то иначе себе представляла.

- Ты что творишь?! – напряжённо замерла, растерявшись. Просто ноги стреножены бельём, не убежишь, а к пояснице прижались горячие губы, опаляя кожу своим дыханием. Да и как бежать, я голая!!! Броситься за покрывалом к постели? Так ещё решит, что сама на радостях в кровать побежала. Пришлось просто потребовать: - Немедленно прекрати!

К моему удивлению он послушался, отстраняясь и поднимаясь на ноги. Но не успела я выдохнуть, как услышала шорох одежды. На мне ни нитки, вряд ли супруг решил натянуть на себя грязные вещи, а значит, снимает штаны.

- Послушай, остановись. Ты действуешь на эмоциях. Не надо!

- Как же не надо? Вот уж не думал, что ты настолько не любишь мыться.

Меня подхватили на руки, а я едва не сгорела со стыда, когда из всех вещей за мою ступню зацепились трусики и повисли этаким белым флагом моей капитуляции. Я задёргала ногой, сбрасывая их вместе с ботинком.

- Хорошая девочка. Я тоже не сторонник мыться в обуви, второй тоже лучше сними, - посоветовал он, широкими шагами направляясь к приготовленной ванне.

Ситуация выходила из-под контроля, а когда ты голая и в одном ботинке, со спущенными чулками,  становится ещё и комичной. От злости я и его отшвырнула, стряхивая вместе с чулками.  

Не выпуская меня из рук, он перешагнул через край ванны и опустился в воду вместе со мной. Жаль, что она была горячей. У меня теплилась надежда, что он охладится и придёт в себя.   

 - Да! То, что надо...  – с наслаждением протянул супруг, вытягивая ноги и размещая меня на себе между ними. Руки сложил на животе, обнимая и не обращая внимания на выплеснувшуюся через край воду. Я затрепыхалась, чтобы хотя бы сесть, отодвинуться, поднимая брызги и напоминая себе в этот момент перевёрнутую черепаху. Просто объятия стали крепче  и у меня ничего не получалось.

- Алиса, не знаю, насколько ты хорошо знаешь о мужской физиологии, так что предупреждаю – прекращай елозить, твои барахтанья возбуждают.    

Я тут же замерла.

- Расслабься, мы просто помоемся. Сейчас, только немного полежим. Дай насладиться горячей водой. Ледяного купания мне сегодня хватило.

- Как это было? – вырвался вопрос.

Спохватившись, что грудь торчит над водой, сползла чуть ниже, ощутив при этом, что насчёт возбуждения он не врал. Кажется, сделала себе только хуже - теперь его руки покоились под грудью. Понятно, почему позволил это сделать.  Но они лежали спокойно, и внимание вернулось к его словам.

- Всё случилось очень быстро. Мы не успели отреагировать. Потоком воды сбило с ног, закрутило и швырнуло об камни. Больше ничего не помню. Очнулся перед тем, как вы нас нашли. Если бы не вмешательство Нуара, мы бы не выжили, задохнулись  как мыши в мешке, в ожидании помощи. Хотя и без этого удивительно, что никто из нас при этом не пострадал.

Я напряглась, в ожидании, что меня опять начнут благодарить, но вместо этого  он протянул руку к столику, на котором стояли баночки с жидким мылом и всучил мне одну.

- Подержи.

Взял мочалку, и из моих рук, вылил на неё мыло. Вспенил, и стал водить по моим плечам, груди. Так просто, словно мы с ним сотни раз купались вместе.

Я даже ошалела. События сменялись слишком быстро, выбивая из колеи: его речь перед людьми, присяга мне, а теперь мы голые в ванне. Когда ехали вместе на лошади в лагерь, мне казалось между нами всё ясно, а теперь я уже ничего не понимала!

Пока я не могла прийти в себя, кое-кто времени даром не терял. Спохватилась и успела перехватить его руки, когда они уже устремились по моему телу под воду вниз.

- Хватит меня намыливать! Из нас двоих это ты был чумазый.

- Помоешь меня?

Я даже не нашлась с ответом, теряясь от его нахальства. Это мне развернуться к нему лицом , светя всеми частями тела? Может, ещё на бёдра сесть и спинку потереть?

- Ладно, в следующий раз, - всё понял он, отодвигая меня чуть вперёд, и начиная намыливать себя.

Я села, подтянув к себе колени, и не оглядываясь назад, спросила:

- Тимуджин, с чего вдруг это совместное купание?

Даже спиной почувствовала его усмешку.

- Мне даже интересно услышать твои предположения.

- Мои? Ладно. На мой взгляд ты ещё не пришёл в себя. Тело в эйфории от того, что смерть прошла стороной, и теперь срочно требует размножения. Так как раньше с другими было нельзя, машинально потащил меня.  

Сзади шумно  подавились воздухом, а потом в сторону полетела мочалка, и меня взяли за талию.

- Приподнимись, я окунусь.  

Не дожидаясь,  как пушинку поднял над водой, а сам поднырнул под меня.

- Когда-нибудь ты сведёшь меня с ума! – сообщил мне, вынырнув, и вернув меня на место. Потянувшись к приготовленному кувшину, ополоснулся и смыл пену с меня.

- Понять не могу, как в тебе сочетаются искушённость в некоторых вопросах, невинность и упорное нежелание видеть очевидные вещи!

- Это ты о чём?

Похоже, с купанием было покончено. Он встал и вышел из ванны. Обернув простыню вокруг бёдер, вернулся с другой и развернул, дожидаясь меня.

Я поднялась, заворачиваясь в спасительную ткань.

- Разве я не правду сказала?

Он взял меня на руки и отнёс на постель. Положил и, нависнув надо мной на вытянутых руках, лишь после этого удостоил ответом:

  - Правда в том, что я желаю не кого-нибудь, а свою жену. Хочу, чтобы ты оставалась моей женой. О размножении подумаем через год, не раньше, я не готов пока делиться тобой даже с собственным ребёнком.

- Желаешь? Тебя не смущает мой шрам?

 - Алиса, - наклонился ко мне, практически касаясь, - Это самое прекрасное, что я видел в жизни! Он реальное и единственное доказательство тому, что я тебе не безразличен. И лишь поэтому я беру на себя смелость подтвердить наш брак, что бы ты мне сейчас ни говорила. Между свободой и мной, ты выбрала меня. А я тебе говорил,  что подожду, пока ты меня выберешь. Всё! Хватит, добегалась!

Ответа он не ждал, наклонившись и губами ведя по шраму, исследуя его языком, целуя. Бережно, нежно. А я, из меня словно воздух весь выпустили. И пришло понимание, что я, кажется, действительно добегалась.

Он меня всё же приручил. Его близость, ласки не вызывали отторжения, не казались чужими, неправильными. Я на подсознательном уровне привыкла к его прикосновениям, подпустила к себе непозволительно близко, и слова о том, что сейчас всё будет, страха перед физической близостью не вызвали.

Были другие аспекты, но всё отошло на второй план. Под его напором мысли разбегались. А от понимания, что ещё даже не овладев мной, своей речью перед войском он уже сделал наш развод невозможным, сил на сопротивление не осталось. Я сдалась. А он осыпал поцелуями моё лицо, не мог оторваться от шрама, раз за разом возвращаясь к нему и водя губами по изувеченному лицу.

- Не понимаю, как тебе не противно?! – вырвалось у меня.

Мне понадобилось несколько лет, чтобы принять себя такой, какой я стала. Не отдёргивать  пальцы, когда касалась бугристой кожи, смотреть в зеркало без отвращения к себе. А он, вокруг которого самые красивые женщины, не может оторваться от моего шрама, словно тот и правда ему безумно дорог.