По лазоревому ветру (СИ) - Енодина Анастасия

Элейна смотрела на него, стараясь сохранить серьёзный вид. Она знала, что сейчас лучшее время, чтобы наслушаться вдоволь комплиментов, обещаний и признаний, но она была ужасно рада снова увидеть его, счастлива от того, что всё получилось, и что он жив и нашёл её тут, хотя она планировала вернуться к нему в Иллэдон после того, как отдаст эльфам золотую ракушку и убедится в том, что Фогуна больше не держат на этом свете незаконченные дела. Всё это определённо перевешивало, и девушка лучезарно улыбнулась.

Лефир догадался, что прощён, и притянув Элейну к себе, крепко обнял и прошептал:

- Я люблю тебя…

Она не успела ему ничего ответить из-за страстного поцелуя, в который принц постарался вложить все свои смешанные чувства: и любовь, и благодарность за спасённую жизнь, и радость от того, что его поняли, простили и приняли.

Если и оставались какие-то проблемы, если и было совсем недавно горько и безнадёжно тоскливо, всё это стало неважным. Они снова были вместе, снова в ненавистном принце замке Фогуна, но теперь Лефиру было совершенно безразлично, что происходило с ним в башне. Он подумал о том, что не соврал однажды стражникам, что все его страдания стоили того, чтобы обрести Элейну. Он действительно так думал… теперь. Думал и улыбался тому, что ещё умудрился сохранить эту способность, отвечая на поцелуи.

***

Иллэдон, некоторое время спустя.

Всё было хорошо, даже прекрасно, но какое-то смутное чувство незавершённости мучило Лефира с того самого момента, когда они прибыли обратно в Иллэдон. Ему нужно было с кем-то поговорить, но желания говорить об этом совершенно не было, было лишь желание услышать от кого-то слова поддержки в том, что они с Элейной решили обосноваться здесь. Это было правильно, и все знали, что это правильно, и Лефир не мог подобрать слов, чтобы описать, что его гнетёт.

- Итак, ты временами печален, – заметил Эдвард. – Я догадываюсь, что за мысли тебя терзают. Поговорим?

Принц кивнул и постарался толково объяснить:

- Кажется, теперь я должен собрать армию и отправиться завоёвывать трон и убивать короля… Или что-то вроде того… Только мне совсем не хочется этого.

Эдвард печально вздохнул:

- Твоё воспитание в королевской семье заставляет тебя думать, будто ты должен это сделать. Но на самом деле ты никому ничего не должен. Ты можешь сам выбирать свою судьбу.

Серо-голубые глаза принца, столь нежно любимые Элейной, посмотрели на бывшего дворецкого с непониманием и удивлением:

- То есть оставить всё, как есть: оставить править Крафуса, и пусть никто никогда не узнает правды о нём?

Офирель снисходительно улыбнулся:

- Когда ты говоришь слово «никогда» - ты говоришь как человек и принц или как  полуэльф и мой племянник?

- А есть разница? – спросил Лефир, но его губы тронула лёгкая улыбка.

- Ещё какая! «Никогда» - для человека обычно ограничивается его жизнью, которая для нас с тобой столь коротка, что наше «никогда» человеку и не представить. А теперь подумай, стоит ли всходить на трон, чтобы доказать, что Крафус злодей. Доказать кому, Лефир?

Принц ненадолго задумался, после чего пожал плечами:

- Людям... Народу… Моему народу…

Эльф смотрел на принца точно так же, как смотрел на него раньше, когда тот был ещё мальчишкой. Наверно, он и остался таким, сомневающимся в правильности своих поступков и ищущий поддержки своим решениям. Впрочем, самые трудные решения он всё же умел принимать сам, и это заслуживало уважение.

- Твой народ предал тебя, –  напомнил он и покачал головой, сожалея о том, что так вышло. - Все вместе и каждый по отдельности был готов убить тебя ради денег. И ты хочешь, чтобы они знали правду об их короле? Кому это нужно? Эти люди умрут, и придут другие. За твою жизнь сменится ни один десяток поколений, и, поверь, Крафуса и твоего дядю вскоре никто и не вспомнит. Их имена станут воспоминанием и историей, люди сами переврут факты настолько, что никто не сможет понять, где правда, а где ложь. Так что нет никакой разницы, вмешаешься ты или нет. Для них - нет, а для тебя есть. Ты можешь посвятить свою жизнь правлению, которое тебя не манит, но Элейна отдала тебе полжизни вовсе не для этого, – он лукаво улыбнулся.

Лефириус рассмеялся и посмотрел на Эдварда ясным весёлым взглядом:

- Как забавно уговаривать самого себя сделать всё так, как хочется.

Эдвард хитро прищурился и уличил племянника во лжи:

- Тебе не нужно себя уговаривать, ты уже принял решение в глубине души… Более того, не нужно даже ничего делать. Просто живи… здесь, сейчас… и с ней, – он кивнул в сторону приближающейся к ним Элейны, которая ходила встречать Алариана с Кассилиелью.

Никто никогда не узнает, куда эти двое влюблённых эльфа ездили, сказав, что хотят побыть одни и посмотреть на Северный Догорм. Просто так посмотреть, без всяких заданий на чьё-то спасение и целей отыскать артефакты. Просто насладиться красотой лесов соседнего государства. Никто никогда не узнает, кто прошлой ночью избавил обезумившего Крафуса от страданий.

Конец