Ученица Темного Лорда (СИ) - Силаева Ольга

Доверчивой, как Кира. Ведь она верила профессору Деннету, она так ему верила… а он знал, знал все каникулы, и ничего, совсем ничего ей не сказал.

«Вы действительно мне дороги. Мне жаль, что рано или поздно вы узнаете не только о плетях в моём прошлом, и наша с вами маленькая идиллия закончится».

Почему он не предупредил её? Почему не сказал, почему не попросил… она была готова сделать для него всё, так почему, почему…

«Есть вещи, которых вы не должны знать никогда. Даже если ценой будет моя жизнь».

Это было благородно. Это было красиво, но…

Кира моргнула. Профессор Деннет был Тёмным, чёрт его подери, Лордом, а она собралась его спасать! Она что, совсем спятила?

Да.

Она могла ненавидеть, кем он был. Презирать, отвергать, отказывать. Дрожь сотрясала её тело, едва она вспоминала руки, обнимающие её — и понимала, кому они принадлежали.

Но она не желала ему смерти.

Её сердце колотилось. А её правая рука, ведомая её магом Райли Хили, медленно и уверенно захватила серебристую нить. И потянула. Пока лишь очень легко.

Нет, холодея, в ужасе подумала Кира. Нет!

Но был ли у неё выбор? Здесь, сейчас, когда несколько секунд спустя всё будет кончено?

Был ли?

Ведь всё будет хорошо. Связь разорвётся, Райли будет свободен, а что до профессора Деннета… ну, он отбился от Агнуса Хили в первый раз, значит, сможет и во второй, и в третий, не так ли?

Не сможет. От убийц — не сможет. Невозможно предотвратить убийство, даже если запереться в Академии. Он погибнет. Он, которого она любила, погибнет, и неважно было, кем он был, важно было лишь, кем он стал.

У неё был лишь один выход.

Прервать ритуал.

«Я очень не хочу, чтобы в своей собственной сказке вы заняли место трагической героини».

Кира всхлипнула, глядя на свою правую руку. И сжала пальцы левой руки. Сжала пальцы вокруг кольца, готового выбросить её из ритуала и прервать его в любой момент.

Даже на самом пике, где её ждала только гибель. Смерть, жизнь калеки, безумие или истощение магического дара.

Ветер рванулся ей в лицо, уже не спрашивая согласия. Она сделала выбор, и от неё больше ничего не зависело. Даже её собственная жизнь.

— Да, — всё-таки прошептала она. — Я выбираю. Я люблю.

Чёрный дым сгустился вокруг неё магическим плащом, и больше не было ни мёртвого леса, ни глухой тишины, ни серебристой нити. Лишь темнота.

Её трясли, тормошили, встряхивали. Яркий луч света упал под её приоткрытые веки; над головой бранились.

— Кира!

— … Ничего она не видела. Там даже нечего было разглядывать!

— … Да и какая разница, даже если б и было? Она теперь овощ.

— Молчите, идиоты. Сын, что с ней?

— Она в сознании. Но я не могу…

Голоса. Кажется, это называлось голосами.

Фиолетовые дымные щупальца тянулись к ней, серебристые нити опутывали её, она видела только смутные пятна и бесполезное смутное бормотание.

И того единственного голоса, который мог вытащить её из этого кошмара, больше не было рядом.

— Тёмный Лорд обещал… рассказать мне сказку, — пробормотала она.

— Кира!

Она покачала головой, заваливаясь обратно.

Потому что она всё ещё была там. В ритуале. Где ветер дул в лицо, где голые ноги колола сухая трава, и серебристая змейка скользила по земле, ведя к такой знакомой и родной фигуре. И сейчас вместо того, чтобы говорить с фантомами, Кира просто опустится возле неё и будет терпеливо ждать, пока голоса уйдут, Тёмный Лорд отбросит плащ из тёмного дыма, и окажется, окажется…

Она не помнила.

Как её звали?

Она не помнила.

— Мне жаль, сын. Она перешла грань.

— Она…

— Невменяема. Зови врачей.

— И что с ней теперь будет?

— То, что мы скажем, когда оформим опекунство. Эта девочка ещё тебе послужит. Но такой, как есть, ей нужны только санитары.

— Боги, — услышала она шёпот, который, кажется, был ей знаком. — Что я с ней сделал?

— Она сама с собой это сделала, — последовал холодный ответ. — У тебя нет никаких идей, почему?

— Не сейчас. Сейчас мы это обсуждать не будем. Уйди, пожалуйста. Все уйдите. Я хочу побыть с ней наедине.

Ветер стих. Смутное пятно, нависающее над ней, стало немного чётче.

У него были голубые глаза. И его рука пыталась сделать с ней что-то, из-за чего она…

Она не помнила. Кажется, можно было попросить его не трогать её, но как это сделать, она не помнила тоже. Просто попыталась отползти.

— Всё будет хорошо, — убеждённо произнёс голос из пятна, вновь притягивая её к себе. Кира тоненько заскулила. — Мы справимся. Слышишь? Мы попробуем ещё раз.

— Нет, — прошептала она. — Нет. Нет!

— Я знаю. Но другого выхода нет, Кира. Ты допустила ошибку сегодня, но скоро сама это поймёшь.

Она рухнула на пол и поползла от него вслепую, но он снова удержал её.

— Кира… Кира! Я с тобой, слышишь? Я люблю тебя.

Кира закричала.

Конец второй книги.