Сент-Клер Джорджетт - Свидание для дракона (ЛП)

Сжав челюсть от боли, Орион изо всех сил пытался удержаться в воздухе. Ледяному при прочих условиях он был бы не по зубам, но сейчас нельзя было рисковать из опасений, что Каденция может сорваться с его спины.

Поэтому он решил лететь так быстро, как только мог. Каждый взмах левого крыла отдавал жгучей болью во всем теле. Он направил к этому крылу волну тепла изнутри. Лед быстро растаял, превратившись в пар, но плоть была уже повреждена.

Преследователь не отставал, так что Орион решил лететь ниже на случай падения. Он чувствовал, что Каденция вцепилась в него мертвой хваткой, поэтому рискнул оторваться от погони, взлетев выше и снова опускаясь вниз, маневрируя настолько, насколько мог себе позволить, не опасаясь за свой ценный груз.

Под ними оказались машины, они истошно гудели и бросались в панике на обочины дороги. Ледяной снова метнул в него арктическим льдом, зацепив хвост. Боль волной разлилась по спине. Дорога и несколько машин оказались покрыты коркой льда, несколько автомобилей, не успев среагировать, выкатились на встречку и врезались друг в друга.

Орион выругался про себя. Люди и без того боялись драконов. Продемонстрировать им еще и бой между этими существами было полнейшим идиотизмом.

Как только они добрались до города, Орион опустился на парковку возле полицейского участка. Когда Каденция соскользнула с него, он перекинулся обратно в человека и стоял теперь голый, с пульсирующим от боли задом и хмуро потирая раненую руку. Конечно, все заживет, но болеть будет еще как минимум несколько дней.

Ледяной же дракон рванул ввысь, бешено хлопая крыльями, и испустил напоследок мощный заряд холода, превращая воздух в медленно падающий на землю снег.

Офицер полиции в ярости выскочил из дверей участка. Поскользнувшись на замерзшей луже, он едва смог удержаться на ногах, и то только потому, что вовремя ухватился за фонарный столб.

— Какого черта вы тут творите? — взревел он. — Кто вам разрешил вести бой в зоне людей? Если бы кто-нибудь из вас упал, могли пострадать десятки невинных.

Не говоря уже о Каденции и о нем самом, подумал Орион. Но все же он прекрасно понимал, отчего офицер так негодовал.

— На меня совершено нападение, — ответил он, все еще потирая пульсирующую от боли руку. Та была вся в волдырях и почерневшая, но можно было заметить, что процесс восстановления уже начался. — Не я начал это. И как только мы достигли границ города, я больше не отбивался от нападающего огнем. Могу заверить вас, что об этих событиях будет немедленно доложено Старейшинам Драконов.

— Еще как будет, черт побери, — огрызнулся мужчина.

Орион оглянулся на Каденцию, которая стояла, слегка покачиваясь на месте и пытаясь осторожно распутать пальцами свои всклокоченные волосы.

— Ты в порядке? — спросил он.

— Ух! Готова повторить! — она постаралась улыбнуться, но выглядело это так, будто ее вот-вот стошнит.

Орион подошел к ней ближе.

— Слушай. Ты ведь знаешь, что драконы чертовски богаты и их возможности практически безграничны. Они будут приходить за тобой снова и снова. Ты не будешь в безопасности, если просто вернешься домой. Тебе надо пойти со мной.

— Уверен? Это выглядит как открытое объявление войны ледяным драконам.

— Да и пусть, — ответил Орион со свирепым оскалом. — В следующий раз, когда я встречу их, ты будешь в моем замке в безопасности, а они превратятся в чешуйчатый шашлык.

Прошлую ночь Каденция провела в номере отеля, Орион ночевал в смежной комнате. Утром он отправил прислугу к ней домой, чтобы собрать ее вещи. Затем все они вылетели в Неваду на частном самолете, принадлежащем “Гаррисон Индастрис”. Ей впервые довелось писать в золотой унитаз. Девушка очень надеялась, что это было также и в последний раз. Все же как-то неправильно располагать свои филейные части на чем-то, что стоит больше, чем ее годовой оклад.

Они едва выбрались из лимузина Ориона, как перед ней открылся потрясающий вид на грандиозный каменный замок “Гаррисон Кип”, родовое имение его клана. Жилища и города драконов всегда строили из камня, кирпича и цемента, используя дерево по минимуму.

В замке преобладали квадратные башни и огромные арочные окна, а сам он был настолько внушительным, что одно лишь здание, кажется, занимало, по меньшей мере, несколько акров. Оно было окружено традиционными английскими садами с выстриженными в причудливые формы кустами, вьющимися на шпалерах розами и многочисленными каменными фонтанами. А за садом до самого горизонта простирались бесконечные, словно зеленый ковер, луга, усеянные стадами пасущихся овец и коров.

На въезде они миновали витиеватые кованые ворота в форме гигантского дракона. К главному зданию вела широкая и длинная мощеная дорожка. Арочный парадный вход стерегли по бокам две двадцатифутовых статуи драконов, а из их пасти вырывалось каменное пламя. Вдоль внешней стены замка расположились четыре высокие башни с турелями[1].

Каденция запрокинула голову, глядя на бойницы.

— У вас что, часто случаются осады? — Спросила она. — Я так и жду, что сейчас откуда-нибудь выскочат актеры из Монти Пайтона[2] верхом на палках с игрушечной головой лошади.

Он окинул ее презрительным взглядом:

— Смотрю, ты не толерантна к драконам. Хочешь ночевать в темнице?

— Ха. Можно подумать, у вас есть темницы. — Затем она сузила глаза. — Или есть?

В ответ Орион сверкнул белозубой улыбкой.

— Думаю, ты выяснишь это, когда я устрою тебе большую экскурсию по замку.

— И как долго она продлится?

— Около недели, если ты желаешь увидеть все-все.

— А сколько людей здесь живет? — не переставая восхищаться, спросила Каденция. Прислуга несла ее багаж, следуя за ними чуть поодаль. — Только не говори, что лишь ты и твоя семья, иначе я реально сойду с ума.

Он покачал головой.

— Конечно, нет. Здесь живут несколько десятков семей: моя, моих кузенов, племянников и племянниц, а также наша прислуга вместе со своими семьями. Люди, драконы, оборотни — кто тут только не живет.

— За исключением ледяных драконов.

— А точно, надо будет нарисовать линию, которую тебе нельзя переступать, — сказал он с издевкой, чем заслужил удар в плечо.

На ступенях их встречала группа людей, выражения на лицах варьировались от отвращения до восхищения.

— Это мой брат Николай, он также является Центурионом нашего клана. — Сказал Орион. — Его жена, Федра. Мой дядя, Олкотт, и моя мать Синтия. Мой управляющий Алоизиус и мой дворецкий Эдгар. — Он продолжал представлять остальных. Их звания являли собой удивительную смесь должностей древнеримских Легионов и поместий девятнадцатого века. Драконы смогли сохранить их сквозь века, будучи большими приверженцами традиций.

Выглядящий словно более старшая версия своего племянника, Олкотт вышел вперед, заметно прихрамывая, и протянул девушке руку в напряженном и не особо приветливом рукопожатии. Выражение его лица было холодным и неодобрительным. Насколько помнила Каденция, это именно ее отец сто лет назад искалечил его в битве за добывающую серебро шахту.

Синтия, одетая в красную шелковую юбку в пол и увешанная массивными золотыми украшениями, инкрустированными опалами, смотрела на нее с каменным выражением лица, едва удостоив кивка в знак приветствия. На вид этой элегантной женщине можно было дать около пятидесяти лет, хотя на самом деле ее возраст исчислялся столетиями. Светлые волосы, сдобренные седыми прядями, были собраны на макушке в высокий начес в духе шестидесятых годов с уложенными вокруг такими же светлыми косами. Золотая тиара завершала образ, красноречиво указывая на статус ее хозяйки: среди драконов только высшему обществу дозволялось носить подобные украшения.

— Добро пожаловать! — приветливо сказал Николай, с радостью пожимая ей руку. — Здорово, что ты приехала к нам.

— Да, мы очень рады! — подтвердила Федра. — Я здесь отвечаю за сады и с удовольствием покажу тебе их все.

Олкотт презрительно усмехнулся и бросил на Федру хмурый взгляд.

— Почему бы сразу не нарисовать ей карту расположения всего нашего оружия? А может, заодно переписать на нее наши рудники по добыче опалов.

Николай моментально оказался рядом с женой, выпуская из ноздрей двойное пламя. А лицо Ориона покрылось чешуей, глаза сверкнули гневом, когда он выдохнул облако дыма.

— Что ты сейчас сказал?

Олкотт встретился с ним взглядом.

— Мне кажется, я ясно выразился. Ее отец в ответе за это. — Он указал на свою ногу. — И за смерть моего брата.

— Ее отец в ответе, а не она. Она даже не встречалась с ним и всю жизнь прожила вдали от него. Но что еще важнее, ты сомневаешься в моей власти?

Олкотт молча смотрел на него, но так и не ответил.