Шеннон Мессенджер - Пусть грянет гром

Глава 6

ОДРИ

Я должна быть дома.

Я не могу сказать, где я нахожусь. Полет силой четырех превратили путешествие в туман цвета и света. Но я чувствую, как солнце прямо надо мной, это говорит мне, что сейчас полдень, и я не вижу ярко-желтой пустыни на горизонте. Только темно-синее море.

Я приказываю, чтобы проекты замедлились, так я могу сориентироваться, но они игнорируют меня... и когда я кричу на них, они мчатся быстрее, закручиваясь в шквал. Чем больше я сопротивляюсь, тем больше они сжимают свою хватку, затягивая меня в их циклон и слишком быстро направляя к земле.

Я понятия не имею, что происходит, но я сворачиваюсь в клубок и сосредотачиваюсь на воздухе, гладящем мою кожу. Он не такой как ветер, но он все еще питает мою силу и стабилизирует мои нервы. Я позволяю энергии строиться во мне, пока я не чувствую себя готовой лопнуть. Тогда я дергаю себя вперед и запускаю вихрь, щурясь от яркого солнечного света.

Быстрый взгляд вниз, говорит мне, что я высоко над берегом, но, когда я зову проекты, чтобы поймать меня, они все бунтуют и уносятся прочь. Оставляют меня одну в свободном падении.

Я заставляю себя оставаться спокойной.

Я не могу летать без ветра, но я по-прежнему часть неба. Я могу плавать, как перышко на ветру... я просто должна сидеть тихо и надеяться, что воздух будет нести меня.

Я погружаюсь в поток, стараясь, чтобы мое тело было гибким, когда я делаю медленные, глубокие вдохи и сосредотачиваюсь на белых пухлых облаках. Я хотела бы погрузиться в их мягкость, зарыться лицом в холодный туман. Вместо этого я плыву с течениями, окунаясь и ныряя, парю так долго, что я не могу сказать, падаю ли я или лечу, пока я не сталкиваюсь с каменистым песком.

Это не мягкое приземление, и я могу почувствовать, как мою щеку жалит там, где моя кожа встречается с осколками сплавного леса.

Но я в безопасности.

На данный момент.

Что-то не так.

Ветер всегда имеет свой собственный разум, и иногда он отказывается повиноваться, но я никогда не видела, чтобы каждый проект бунтовал. Какая-то другая сила. Что-то темное и мощное, если это могло так напугать ветры.

Я поднимаюсь и просматриваю берег, вздрагивая, когда мои мышцы жалуются. Темно-серый песок и белые части сплавного леса напоминают мне о пляже, который я покинула несколько часов назад.

На самом деле...

Я поворачиваюсь к океану, чувствуя, что мое сердце бьется в горле, когда я вижу груду камней, стоящую высокий среди волн. Сияющее солнце показывает пятый пик, который я не могла видеть при лунном свете. Но искривленные формы безошибочны.

Я никогда не уходила.

Я никогда не двигалась.

Все это время я думала, что я летела, а действительно я просто была в небе, парила, крутилась, как ветряная мельница, приросшая к земле.

Я не знаю, какая команда могла привязать меня таким образом, но кто бы это не сделал, он должен быть здесь.

Пляж был слишком пустым.

Никаких печатей, высвеченных солнцем на камнях.

Никаких дельфинов, плещущихся в волнах.

Даже ни одной птицы в небе.

Я тянусь к моему ветрорезу, проклиная себя за то, что оставила его в своем старом убежище. Я была так сосредоточена на том, чтобы избежать моих проблем, что я никогда не считала, что Райден может последовать за мной.

Мне следовало бы знать лучше.

Он всегда пытался захватить Бури, чтобы допросить. А я бывший опекун Вейна. Он ожидает, что я знаю всякого рода тайны...

Я оказываюсь на коленях, когда страшная мысль бьет меня.

Я знаю Западный.

Но никто не знает, что за исключением Вейна и...

Нет.

Несколько часов назад я кричала, вызывая Западный. Если кто-то наблюдал...

В моей груди начинает гореть, и я понимаю, что я перестала дышать... но как я могу дышать?

У меня есть приз для Райдена, и я в основном вручила ему его лично, придя сюда без оружия, без поддержки, никто даже не знает, где я.

Желчь поднимается к горлу, такая горькая, как и мои сожаления. Я проглатываю это и встаю.

Я тренировалась быть опекуном.

Я владею силой четырех.

Ни один Буреносец не сможет победить меня.

Я поворачиваюсь к утесам, выравнивающим пляж, пытаясь предположить, в какой темной дыре, скрывается мой злоумышленник.

Невозможно сказать... но я знаю, что они следят за мной.

Я зову ближайший Западный и закручиваю его вокруг моего запястья.

Пусть видят, насколько я сильная.

Пусть они знают, что они меня не пугают.

- Покажись! - кричу я.

Мои слова разносятся эхом среди скал прежде, чем их поглощают волны.

Я иду по направлению к скалам, но едва я делаю два шага, ветры исчезают, в воздухе становится тихо и спокойно.

Затишье перед бурей.

ВЕЙН

- Ты уходишь? - спрашивает моя мама, когда я тащусь по коридору, следуя за Озом к входной двери. - Я сделала тебе торпедо. - Она указывает на стол, где меня ждет одно из жизниенно-необходимого хорошего завтрака буррито. Мой папа тоже там, работает над кроссвордом и пытается проглотить стакан с сомнительным, серовато-зеленым соком. Стол накрыт на троих. Я вижу надежду в глазах мамы.

У меня не было времени для семейной трапезы в течение нескольких недель.

Оз прочищает горло.

- Мы должны идти, Вэйн. - Моя мама хмурится, и мой аппетит пропадает. Я знаю этот защитный взгляд "вы никуда не заберете моего сына без моего разрешения". Она использовала его много в последнее время. И я не уверен, что сегодня у меня хватит энергии на еще один бой.

- Куда они теперь заставляют тебя идти? - спрашивает она меня. - Я...

- Это официальный вопрос Сил Бури, - прерывает Оз.

- Вы можете называть официальным все, что хотите, - моя мама щелкает челюстями, - но это не изменит тот факт, что Вейн - мой сын и...

- Фактически, он - ваш приемный сын, и единственная причина, по которой мы позволили, вам воспитывать его была...

- Прошу прощения, вы говорите, вы позволили мне воспитывать его?

- Лаааадно, - говорю я, шагая между ними, прежде чем моя мама войдет в полноценные боевой режим. - Мы можем побороться за то, кто получает контроль над моей жизнью, когда я вернусь. Прости за завтрак, мам. Но сейчас я очень устал, и, видимо, мне предстоит долгое путешествие, так что... Я в значительной степени могу разобраться совсем.

Могу по маминому взгляду сказать, что продолжение определенно последует. Но она стоит в сторонке, чтобы позволить пройти, и я обещаю родителя, что мы увидимся завтра, а Оз ведет меня к двери.