Под маской порока (СИ) - Кириллова Наталья Юрьевна

— Я вас шокирую? — осведомилась я невинно.

— В моём возрасте, Женевьева, меня уже трудно шокировать по-настоящему.

Следуя за хриплыми переливами замедлившегося ритма, мужчина остановился и вдруг подхватил меня обеими руками, поднял рывком над полом. От неожиданности я вцепилась в плечи Галена и чисто инстинктивно обхватила коленями его бёдра, насколько, разумеется, позволяла длинная, мешающаяся юбка. Сквозь музыку пробился дружный «ах!» одноклассниц и судорожный кашель госпожи Лораны. В пронзительно-голубых глазах мелькнула тень, одна рука скользнула по моей пояснице, словно пытаясь прижать меня ещё крепче, ещё теснее к мужскому телу. Я склонила голову к Галену, немного оглушённая то ли вальсом, то ли непонятной беседой, и мужчина так же резко, небрежно поставил меня на ноги — ещё чуть-чуть, и попросту стряхнул бы, как бросают ненужную, раздражающую вещь. Отпустил, отступил на шаг и взял мою руку. С улыбкой насмешливой, испытующей поднёс руку к губам и поцеловал мои пальцы. Щеки закололо ощутимо, а Гален оставил меня и мою руку в покое, повернулся к госпоже Лоране, поклонился коротко. Вроде и ничего выходящего за рамки приличий не произошло, однако возмутителен сам факт, что Гален учитель, я ученица и меньше минуты назад висела на нём в не самой пристойной позе. И насмешка скользила не только во взгляде и холодной улыбке, но и в каждом движении мужчины, в каждом вполне невинном жесте. Чувствовалось что-то вызывающе, словно напоказ.

— Госпожа Лорана, таланты ваших учениц поистине безграничны. Благодарю за приятную демонстрацию, — Гален адресовал вторую улыбку учительнице и стремительно вышел.

Музыка стихла, патефон хрипнул в последний раз и умолк.

Госпожа Лорана смотрела на меня так, будто я посмела богохульствовать в храме и тем самым нарушила святость места снисхождения высшей благодати. Взгляды девушек колебались между мышиным испугом, безмерным удивлением и колючим недовольством, за которым читалось ясно «Почему она?!», «Чем она лучше меня?!»

— Госпожа Лорана, с вашего позволения я хотела бы выйти на минуту, — голос прозвучал жалким лепетом, зато убедительно. — Мне… — на всякий случай я положила руку на солнечное сплетение, задышала часто, неглубоко, поморгала, изображая полную готовность упасть в картинный обморок. — Кажется, мне дурно…

Губы учительницы вытянулись в линию тонкую, неодобрительную до налёта едва уловимого презрения. Наверное, если бы Гален покусился на мою честь прямо здесь, на полу, на глазах всего класса, женщина и тогда заявила бы, что я сама во всём виновата. А нечего было ноги… раздвигать.

И доказывай теперь, что я на чистом инстинкте ухватилась за ближайшую опору. Подумаешь, этой самой опорой оказался мужчина, а не ветка дерева.

— Что ж, можете выйти, Альвернис, — помедлив, разрешила учительница.

— Благодарю, госпожа Лорана, — я присела в быстром реверансе и поскорее, опустив низко голову, выскользнула за дверь.

Миновала короткий пустынный коридор, вышла в холл первого этажа, откуда вела широкая лестница на второй.

— Ты быстро.

Я вздрогнула, развернулась резко на голос. Гален стоял на третьей снизу ступеньке и смотрел демонстративно на круглые карманные часы в руке. Закрыл крышку, убрал часы в карман пиджак, спустился. Лениво, вальяжной походкой охотника, загнавшего дичь в ловушку и потому совершенно никуда не спешащего. И впрямь, куда торопиться, если жертва уже не сбежит?

Во имя неба и моря, у него что, сейчас урока нет? И вообще никаких других занятий?

Гален приблизился ко мне, обошёл кругом, разглядывая со всех сторон внимательно, оценивающе, будто рабыню перед покупкой. Я заставила себя замереть, не следить за передвижениями мужчины. Гален же зашёл на второй круг и остановился за моей спиной, вплотную почти.

— Господин Скай, мне надо вернуться на урок, — произнесла я негромко, не особо, впрочем, рассчитывая на милостивое дозволение.

— Только не говори, что никогда не прогуливала, — я почувствовала, как мужчина снял заколку, распуская мои волосы, перебрал длинные светлые пряди. — Тут вот в чём загвоздка, моя дерзкая Женевьева. Раньше мы могли себе позволить выбирать долго, тщательно, тратить время на некое подобие ухаживания, на соблазнение и прочие прелюдии. Но жизнь меняется, Дирг его знает, к лучшему или к худшему, однако факт остаётся фактом — времени на твоё полноценное обольщение нет. Мало ли, может меня через неделю в приказном порядке вышлют из Тирса, а там и из Атрии? Или сразу перейдут к радикальным мерам моего успокоения. Или упокоения, кто знает, что им в головы их маразматичные взбредёт?

— Г-господин Скай, я вас не понимаю… — что за ерунду учитель несёт? Кого имеет в виду, говоря «им»?

— Да ладно. Как я уже заметил, нынешнее поколение девиц весьма и весьма начитано, — Гален убрал с моего плеча волосы, провёл кончиками пальцев до ямки между ключицами. — Должна бы догадаться, что к чему.

До конца урока ещё порядка получаса, но уже через несколько минут госпожа Лорана меня хватится. Да и кто-то может войти через центральный вход за нашими спинами или спуститься по лестнице.

— В-вы хотите меня… с-соблазнить? — искренне надеюсь, что испуг прозвучал натурально.

И привораживать не придётся. Тёпленькая, готовая практически к употреблению добыча сама в когти плывёт.

— Я бы предпочёл сразу перейти к главам о долгом потребительском трахе, — пальцы скользнули по открытой корсетом части груди.

Чем чаще Гален прикасался ко мне, тем сильнее волнение. Отзывалось мурашками по спине, приятным текучим теплом по телу.

— Ваше предложение… несколько неожиданно для меня, — кажется, я говорю с интонациями Беатрис, томными, заигрывающими. Или сирена во мне напоминает о нашей природе?

— Это не предложение, Женевьева, — два пальца проникли в ложбинку. К счастью, корсет зашнурован достаточно туго и большего не позволял при всём желании. — От тебя даже не требуется согласия. И ты никому ни о чем не расскажешь, потому что я продолжу компрометировать тебя. Ещё пара-тройка таких знаков внимания с моей стороны и от твоей репутации ничего не останется, а город маленький, слухи быстро разойдутся. Мне-то всё равно, я в Тирсе не останусь, и работа эта мне не нужна.

Я в Тирсе тоже не собиралась оставаться, но не могла покинуть город без вожделённого аттестата. До итоговых выпускных экзаменов чуть меньше трёх недель, однако слухи способны основательно испортить жизнь. А если начнут копать и узнают о работе в «Маске», то клеймо шлюхи обеспечено, по крайней мере, в Тирсе. Оттуда и до вероятности вылететь из школы досрочно недалеко. И тогда даже в случае успешных смотрин на покровительство леди Дарро рассчитывать не придётся.

А переезжать в другой город, начинать всё сначала, опять подделывать год рождения в документах, не говоря уже о потраченном впустую времени… нет уж!

Я откинулась на мужскую грудь, повернула голову, посмотрела в лицо Галену. Снова замеченная ранее тень в настороженных глазах, появилась и исчезла за показной насмешкой.

— Если моего согласия не требуется, то зачем вы рассказываете мне о… ваших планах?

— Ставлю в известность. Дабы сократить срок метаний, истерик и отрицания неизбежного.

— Как любезно с вашей стороны, — мурлыкнула я.

Надо бы, наверное, изобразить ужас от подобной перспективы, но у меня почему-то не получалось войти в роль испуганной девственницы, наоборот, мысль о выборе Галена в качестве партнёра по первым брачным играм казалась всё более и более привлекательной, интригующей.

Всё из-за Стасии! Она просто так ляпнула, а я возьми и задумайся всерьёз!

И ещё из-за недоверчивого удивления, вытесняющего постепенно насмешку, непонимания моего поведения, определённо идущего вразрез с ожидаемой реакцией. Многие девушки зачитываются эротическими новеллами, да только редко кто готов в реальной жизни повторить описанное на страницах книг. А тут, того и гляди, потенциальная добыча сама на охотника набросится.

Из коридора долетел хлопок двери танцевального зала, зазвучали торопливые шаги. Гален убрал руку, отступил так резко, что я пошатнулась, потеряв опору. Одарил взглядом недовольным, раздражённым даже и направился к лестнице.