Габриэлла Пирс - Колдовская кровь

Она внезапно отвернулась от Андре и ушла прочь, быстро лавируя между деревьями и людьми, пока не сделала почти полный круг вокруг квадрата в центре атриума. Заняв позицию за горсткой репортеров, одетых в костюмы под Valentino, она заметила спину Андре почти там же, где оставила его. Он вертел головой, ища ее в толпе, и Джейн подобралась ближе к болтающей компании, на случай, если он догадается оглянуться назад.

Но теперь, когда Андре не пытался использовать или контролировать ее, он был далеко не самой большой ее проблемой.

«Увести Анну из-под носа матери сейчас будет в тысячу раз сложнее, чем освободить Малкольма из подвала», – нервно подумала она, и испытала сожаление о том, что ей придется оставить Чарльза. Может, когда-нибудь она и сможет вернуться и помочь последнему, третьему отпрыску Доранов, но сейчас это было сложно представить. «К тому же, что мне с ним делать?» Она была уверена, что он пойдет за ней, но тогда он просто повиснет на ней мертвым грузом.

В мерцании свечей мелькнули короткие медные волосы Харриса, и она поняла, что он намного ближе, чем раньше. Он все приближался к ней, вежливо и быстро пробираясь сквозь толпу. Джейн порывисто повернулась к нему, и их взгляды встретились. Она подалась ему навстречу, закусив губу от нетерпения, но в его глазах она увидела только узнавание – и больше ничего. После короткого замешательства он опустил взгляд и продолжил свой путь, и Джейн поняла, что он просто шел к лифту. «Уже уходишь? – грустно подумала она. – До коронного номера вечера?» Она знала, что Харрис не курил, а другого объяснения его ухода придумать не могла. Она потеребила в руках расшитую сумочку, почему-то чувствуя себя брошенной.

Она чуть было не последовала за ним, но как раз в этот момент свет зажегся, и все взгляды обратились к двойным дверям, которые вели к главной лестнице дома. Джейн пришлось напомнить себе, что она здесь ради Анны. Все остальное могло подождать. По хорошо одетой толпе пробежал шепот предвкушения, которое Джейн чувствовала почти физически. Несколько долгих секунд двери не открывались, и словно подрагивали под вниманием собравшихся гостей. Гул стих, и на комнату опустилась абсолютная тишина. Когда Джейн стало казаться, что от напряжения весь восьмой этаж вот-вот взорвется, двери распахнулись как по мановению волшебной палочки, и Анна неуверенно вошла в зал. Ее волнистые волосы были собраны в нежную прическу, некоторые локоны искусно падали вниз, другие крепились белыми цветами в форме звезд. Ее платье тоже было белого цвета: что-то вроде греческой тоги, складками собранной на талии, оно падало до самого пола и придавало золотой коже Анны сияние.

Вздох прокатился по залу. Почти болезненная тишина оборвалась, уступая место безумному взрыву аплодисментов, изо всех углов. Анна робко улыбнулась, на секунду обернувшись на Линн, которая стояла в стороне, скрытая в тени. Потом она повернулась к собравшимся и снова улыбнулась, и овации стали оглушительными.

Несмотря на то, что Анна сама старалась не отходить от внутренних стен атриума, Джейн все равно потребовался целый час, чтобы подобраться к ней. Андре, похоже, продолжал искать Эллу в другой части зала, но оторваться от Белинды Хелдинг оказалось сложнее. Ее злобный ледяной взгляд следил за Джейн, куда бы она ни ступала. Джейн удалось скрыться от нее, нырнув за увитую плющом и огоньками решетку. Она выглянула оттуда, пытаясь найти безопасную дорогу к Анне, и нос к носу столкнулась с упругим оливковым лицом Катрин. Джейн попятилась к решетке, привлекая к себе темный пронзительный взгляд Линн с другой стороны зала. Катрин испуганно повернулась в сторону Линн, и Джейн, воспользовавшись минутой, пробралась к уборным, стараясь оставаться незамеченной.

«Далкеску не хотят, чтобы Хасина перешла в тело Анны, не меньше, чем я», – зло подумала Джейн, глядя на свое отражение. Она умылась и мимоходом снова по привычке проверила маскировку. «Мы могли бы – и даже должны бы – работать сообща». Но осторожность, рожденная из опыта, говорила иное. До этого момента ей никогда не удавалось верно истолковать скрытые мотивы румын. И было бы безумием предполагать, что она понимала, как они отнесутся к ее осведомленности.

Она вышла из ванной и двинулась обратно на мягкий свет вечеринки, и с плохо скрываемым раздражением продолжила пробираться через толпу ведьм.

Наконец она оказалась совсем рядом с Анной, рядом с черной лестницей, и вокруг них было немного свободного пространства.

– Анна, – прошептала она, и та резко обернулась. Ее темные глаза ничего не выражали, и Джейн совершенно не представляла, какие чувства она испытывает к своей новой семье или к этой роскошной вечеринке. «Хорошо, что она хотя бы не проявляет открытого восторга от всего происходящего», – решила Джейн, ведь это было далеко не лучшее место для Анны. – Мне нужно поговорить с тобой. Давай отойдем.

Лицо Анны оставалось невозмутимым, и Джейн, поманив ее жестом, двинулась в сторону тесной служебной лестницы. Пару секунд спустя, к ее огромному облегчению, Анна последовала за ней. Джейн быстро спустилась на один пролет и нырнула в коридор седьмого этажа. Всего в нескольких метрах была дверь в бильярдную, и Джейн юркнула туда и, впустив Анну, закрыла за ней дверь.

Запыхавшаяся Джейн испытывала такую радость от того, что ей удалось все это провернуть, что бросилась обнимать Анну.

– Я так рада, что успела добраться до тебя, – прошептала она. Анна сопротивлялась объятиям, и Джейн неловко отошла назад. Лицо Анны было совершенно неподвижным, и Джейн решила взять ее за руку. – Слушай, я знаю, это прозвучит…

– Ну ты и дрянь, – зарычала Анна, и затем что-то тяжелое ударило Джейн по голове. Все поплыло у нее перед глазами, она упала на пол и увидела, как Анна с пугающим видом надвигается на нее. – Моя мать мне все рассказала.

«Сомневаюсь», – подумала Джейн, но только она хотела ответить, как бильярдный кий просвистел в воздухе, метя ей в голову. Она дернулась в сторону, и кий задел ее только по плечу, разорвав платье по шву и оставляя ссадину, которая наверняка завтра проступит синяком. «Если я доживу до завтра», – подумала она в отчаянии, магически отражая атаку снаряда из бильярдного шара, который вот-вот должен был переломать ей ребра.

– Тебе было мало, что твоя семья похитила меня, ты хотела еще и заработать на этом! – рявкнула Анна с искаженным от гнева лицом.

– Все было не так, – выпалила Джейн, уклоняясь от летящей в нее лампы и отползая назад. В ее памяти всплыли фигуры Селин Бойл и ее румынских сообщников над обмякшим телом Аннетт. «Ладно, отчасти, может, и так, но…»