Анастасия Славина - Танцы в ночи. Магия любви

Стефан подошел к первому телу. То, что оно было живым человеком, можно было узнать лишь по запаху. Хотя трупный запах, наверное, и то был бы приятнее. Стефан толкнул тело ногой.

– Я ищу молодую женщину. Высокая брюнетка в длинном платье. Возможно, в плаще с капюшоном.

Тело не шелохнулось, не издало и звука.

Стефан огляделся, не сдерживая гримасы отвращения. Затем вышел в центр комнаты и громко произнес.

– Я ищу женщину. Она приходила сюда с необычной просьбой: подержать вас за руку или что-то в этом роде. Ей нужно было прикосновение. Сколько бы она ни заплатила, я дам втрое больше.

Сейчас по внешнему виду Стефана невозможно было понять, есть ли у него вообще деньги, но спорить с ним никто не стал. Как, впрочем, и разговаривать. Копошение продолжалось. Неподвижные тела по-прежнему казались трупами.

– Я не дам денег лично вам, – подумав, продолжил Стефан. – Но обеспечу будущее тому человеку, на которого укажете. Мать. Сестра. Сын. В обмен мне нужна информация.

От стены отделилась тень, и мужчина, чье лицо едва можно было рассмотреть из-за натянутой до бровей шапки и густой поповской бороды, подозвал его к себе скрюченным пальцем.

– Там, – одними губами произнес он и перевел палец на кучу в углу, прикрытую полотенцем.

От кучи смердело паленым мясом. Используя платок, как перчатку, Стефан отбросил одеяло. Под ним лежало тело, обгоревшее настолько, что невозможно было разобрать, мужчине или женщине оно принадлежало. Мария не просто утолила холод. Она спалила человека едва ли не до костей, убила, привлекла к себе внимание. Значит, ей надо было очень много тепла. Хороший запас пищи на долгую дорогу.

Стефан машинально скомкал платок, швырнул его на труп и отряхнул руки. Теперь его сердце стучало медленно и ровно. Никакого отчаяния. Из всех чувств осталась только месть, раскаленная, как лава.

Итак, Мария подалась в бега. Вряд ли бы она стала ловить попутки. Слишком пугливая и осторожная. И слишком заметная одежда. Скорее, Стефан бы поставил на автобус или поезд. Купил билет, забился в угол – и никому нет до тебя дела. Эти размышления не были ничем подкреплены, как и версия насчет кормежки в заброшенной церкви. Но предполагать и рисковать – все, что ему оставалось.

Из задумчивости Стефана вывел хриплый старческий голос.

– Я хочу, чтоб вы помогли моей… – начал было бородатый, но Стефан осек его.

– Бог поможет, – бросил он и поспешил вон из этого смердящего ада.

Значит, оставались автобусная остановка и железнодорожный вокзал. Но автобусы медленные, и ближайший отправляется ближе к полудню. А вот поезд… На утренний поезд он даже мог уже не успеть.

Стефан действовал так быстро, что сам едва ли помнил, как оказался на вокзале. Сумасшедший бег по лесу. Остановленная машина. Визг шин. А затем уже почти пустой перрон. Стефан без труда нашел поезд и так же легко – Марию. Она уже поднялась по ступенькам, еще мгновение – и скрылась бы из вида, но ее остановил голос Стефана.

– Куда направляешься, моя дорогая?

Мария вздрогнула от неожиданности. Медленно, словно по принуждению, обернулась.

Поезд тронулся. Шипя и лязгая, он потянулся по рельсам, ускользающим в утренние сумерки. Мария стояла у самого края, одной рукой крепко сжимая поручень. Стефан медленно шел за поездом. Его и Марию разделял лишь один стремительный прыжок. Они оба это понимали.

– Что тебе надо, Стефан? – Мария чуть склонила голову набок.

– Просто хотел поинтересоваться, зачем ты все это устроила? – в тон ей ответил Стефан.

Поезд ускорил ход. Стефан пошел чуть быстрее, не удлиняя, но и не сокращая дистанции до Марии.

– Я знала, что с тобой будет все в порядке.

– А Марк? А все остальные?

– Кем-то надо было пожертвовать. В конце концов, нам обоим важна лишь наша шкура.

Поезд поехал быстрее. Стефан перешел на быстрый шаг.

– Где мне найти Кота?

– Понятия не имею.

– Тогда ты больше не представляешь никакой ценности! – рявкнул Стефан.

– И ты хочешь убить меня? Снова? – Губы Марии дрогнули в улыбке.

– Да!

Стефан едва не прыгнул, но в последнее мгновение сдержался – ему в голову уставился пистолет. Мария держала оружие двумя руками. Ее волосы развивались на ветру, лезли в лицо, цеплялись за губы, но она словно не замечала этого.

– Я не промахнусь, Стефан. Ты дорог мне. Но моя жизнь дороже.

Поезд мчался. Стефан, рыча от злости, несся рядом. Мария была так рядом. Но ее рука не дрогнет. Конечно, нет.

– Я найду тебя! – выкрикнул он.

– Нет, мой дорогой. Больше мы не увидимся, – перекрикивая стук колес, ответила Мария.

Мария целилась в Стефана до тех пор, пока он не сбавил скорость и не стал отставать от поезда. Тогда она послала ему воздушный поцелуй. Прощальный – как, наверное, ей казалось.

Влада запомнила взгляд Марка во время падения: в нем не было страха, не было даже боли – только покой. Словно то, что Стефан успел ее перехватить, оказалось для Марка самым важным.

Этот взгляд, который на самом деле продолжался доли секунды, в воспоминаниях Влады длился невообразимо долго, а затем обрывался – и над раненым телом Марка смыкались черные силуэты с красными полосами. Казалось, это видение не закончится никогда. Выстрел, взгляд Марка, красные полосы. Выстрел, взгляд Марка, красные полосы…

Влада перевернулась на другой бок. Она лежала на соломенном тюфяке в шалаше, построенном в ветвях сосны, и хотела больше никогда не двигаться и не произносить ни слова, но едва услышала скрип двери, зажмурилась, сдерживая слезы, и приподнялась на локтях. А вдруг?..

Не глядя на Владу, Стефан сел у входа.

– У него не было шансов. Из тех, кто остался, ни у кого не было шансов. Сражение длилось всего несколько минут.

Влада упала на тюфяк. Она смотрела на потолок, сбитый из досок и веток двенадцатилетним Марком, и по щекам безостановочно катились слезы.

– Я не чувствую его смерти, – сказала Влада.

– Это шок, – донеслось со стороны двери. – Сейчас он спасает тебя от боли, но потом боль все равно придет. Ты должна быть к этому готова.

Влада ничего не ответила. Она прислушивалась к себе, и пыталась нащупать тот уголок, где спряталась боль, но ничего не выходило. Внутри было пусто, как в высохшем колодце. Никаких эмоций – и никакой боли. Только слезы – будто плакал другой человек.

– Я могу вернуться… туда? – спросила она.

– Думаю, да.

Они шли через лес, затем – по проселочным дорогам. Когда остановились возле Дачи, оба насквозь промокшие от росы, небо на востоке раскрасилось розовым. С пригорка было видно, как по шоссе, сверкая проблесковыми маячками, летят пожарные машины – но спасать уже было нечего.