Анна Гаврилова - Счастье вдруг или история маленького дракона (СИ)

Ну и потом, Дан... при всём моём уважении и доверии... если бы артефакт подлежал восстановлению, я бы его не вернул.

Я по-прежнему делала вид, что бесконечно увлечена коробкой, но всё равно заметила – герцог Кернский улыбнулся. Не горько, не зло, а понимающе.

– Проехали, – с той же улыбкой сказал он.

– Одно проехали, к другому приехали, – пробормотал Ронал. Мне послышалась в его голосе не просто хитринка – настоящее озорство!

– То есть?

Повисла пауза. Она была такой странной, такой волнующей. Вот прям настолько волнующей, что маленький дракон не выдержал и решил улучшить маскировку.

Я подкралась к коробке, кровожадно оглядела бант и впилась зубами в кончик алой ленты. В смысле – я занята! Я не то что не подслушиваю – вообще этого разговора не слышу! Мне не до вас, мальчики! У меня подарок!

– Дан, что за кузина? – прошептал Ронал.

Не заверена, но кажется блондинчик закатил глаза и стиснул зубы.

– Вернон – трепло... – тихо процедил он.

– Трепло – не трепло, а я всё равно настаиваю, – в шепоте императора послышалось неподдельное веселье.

– Кузина! – рыкнул герцог Кернский. – Просто кузина, и всё.

Я дёрнула за ленту и бант таки развязался. Но легче от этого не стало, потому что под бантом обнаружился узел.

– Дорогой друг, я лично проверил генеалогию твоего рода. У тебя нет кузин!

– Троюродная...

– И троюродных нет, – сообщил Ронал самодовольно и улыбнулся.

– Внебрачная, – нашелся герцог.

А в ответ услышал:

– Дан, не смеши меня! – И уже совсем тихо, так, что не обладай я драконьим слухом, ни за что бы не расслышала: – Я же и насчёт внебрачных осведомился. Тайная канцелярия голову на плаху положить готова – нет у тебя внебрачных кузин.

Герцог Кернский засопел. Сердито так, громко.

– Ладно, Дан, я понял...

– Что ты понял?

– Нас ждёт жесткий мезальянс, – сказал император весело. – И будь на твоём месте любой другой, я бы воспротивился, но ты... я благословляю, Дантос.

Ужас. Ужас-ужас-ужас! Понимаю, что это всё глупости невообразимые, но... но так приятно, что даже о коробке забыла.

– О свадьбе говорить пока рано.

– Ну да, ну да... – вконец развеселился император. – То-то ты из– за неё на друзей бросаешься.

– Ни на кого я не бросаюсь! – рыкнул блондинчик. Причём рыкнул так, что даже драконья сущность слегка перепугалась.

Ронал не выдержал, расхохотался.

Я тоже не выдержала – отвернулась и принялась гипнотизировать проклятый узел. Драконы не смущаются! Но кажется, на золотых чешуйках всё-таки проступил румянец.

Всего на миг представила, каково это навсегда остаться рядом с Дантосом... и тело ослабло. Очень странное ощущение. Неописуемое, невероятное.

– Ну хоть имя назови, – попросил Ронал.

Герцог Кернский ответил не сразу...

– Её зовут Астрид.

Ну всё! Моё терпение кончилось! Я повернулась к мужчинам, сказала громко и требовательно:

– Ву-у-у!

– Что? – тут же насторожился император.

А светлость поджала губы и хитро сверкнула глазищами.

– Ронал, будь так добр, открой эту несчастную коробку, а то она изведётся и нас изведет.

Дан протянул другу кортик, а тот, вопреки высокому статусу, спокойно принял ножик, поднялся и направился ко мне. Перетянутую узлом ленту он срезал уверенно, но... улыбка, озарявшая лицо императора настораживала.

– Астрид... Астрид... – задумчиво повторил он. – Астра и Астрид...

Я удостоилась пристального, проницательного взгляда. Настолько проницательного, что захотелось отпрянуть и плюнуть огнём! Но... в глазах Роналкора не было злобы или чего-то похожего, а драконье чутьё улавливало неудержимое веселье и только.

– Значит, кузина... – снимая крышку с «вожделенной» коробки, усмехнулся он. – Что ж... – И уже громко, так, чтобы и распластанный на подушках герцог слышал: – Дан, а она красивая?

– Самая красивая, – выдохнул блондинчик. И лишь когда ответил, сообразил, что я всё ещё здесь...

Я прочувствовала смущение светлости каждой чешуйкой, каждым коготком! И это было так странно, так нереально. Ведь Дан – мужчина! А значит... он не такой. Он не может испытывать таких чувств. Не может, и всё.

– Ронал, разговор окончен. – В этот раз голос герцога Кернского прозвучал уверенно и ровно.

– Да, конечно, – хмыкнув, отозвался император.

Владыка поднялся и уверенно направился к постели друга. Молча, но с невероятно лукавой улыбкой, вернул кортик. После кивнул и поспешил прочь. Дан не останавливал.

А я... я тоже остановить императора не решилась. С ужасом смотрела на записку, которая лежала поверх стопки кукольных платьев. Она была написана неуверенным детским почерком. Буквы прыгали, сбивались, но прочесть послание это не помешало.

«Дорогая Астра!

Посылаю тебе ПОДАРОК!

Жду тебя на чаепитие в эту среду!»

И подпись:

«Твоя подруга, принцесса Мисси!»

Та-ак... что там насчёт предложения стать троюродной кузиной герцога Кернского?

Дан! Дорогой, ты принял это решение без меня, но я согласна!

Слышишь?! Да-а-ан!!!

Смех смехом, но когда на мир опустилась ночь, а слуги, наконец, угомонились, я не выдержала. Под пристальным взглядом Дантоса проследовала к двери ванной комнаты, протиснулась в оставленную для меня щель и замерла, позволяя себе почувствовать родовую магию.

Вспышка боли была невероятно яркой, но я не издала ни звука.

И холод, ожегший ладони и колени, вскрикнуть не заставил.

Прежде чем вернуться, я позволила себе умыться и расчесать волосы. С грустью отметила, что ожоги, которые оставил металл ошейника, никуда не делись. Правда убиваться по этому поводу я не собиралась. Так тому и быть. Меченая, так меченая.

Я привычно прикрыла наготу полотенцем и кошкой выскользнула в спальню. Магические светильники к этому моменту были потушены, комната тонула во мраке.

– Иди ко мне... – хрипло прошептал Дан.

Я повиновалась.

Неразличимый шелест сброшенного полотенца, тихий скрип матраса и беззвучный стон герцога Кернского. Я не собиралась поддаваться обаянию Дантоса, но когда ощутила тепло и запах его тела, поняла – плыву.

Плыву! Схожу с ума! Таю!

И весь мир сходит с ума вместе со мной.

– Девчонка, – касаясь моих губ, прошептан он. – Маленькая, вредная девчонка...

– Дан, ты невыносим...

– Да неужели?

Всё. Плен. Губы герцога Кернского почти целомудренны, но...