Кэтрин Смит - Будь моим этой ночью

Шапель мог бы довести Прю до оргазма прямо сейчас, вонзив клыки в мягкую плоть на внутренней поверхности ее бедра, однако не стал этого делать. Он стремился растянуть удовольствие насколько возможно.

Еще одно безжалостное движение языка, и Прю содрогнулась, испустив громкий крик. Все ее тело выгнулось дугой, а пальцы вцепились в волосы Шапеля, притягивая его к себе.

Он выждал, пока она успокоится, прежде чем снова приподняться над нею на локтях. Глаза Прю сияли от удовольствия и нараставшего возбуждения.

— Перевернись на спину, — скомандовал Шапель, голос его казался низким и грубоватым даже для его собственного слуха. Сначала на ее лице отразилась неуверенность, однако его Прю всегда отличалась любопытством и стремилась узнать нечто новое. Она послушно перевернулась, открывая его взору изящный изгиб спины и пышные, округлые ягодицы. Шапель провел рукой по ее спине цвета слоновой кости, слегка потрепал румяные ягодицы, после чего не спеша двинулся дальше вниз.

Его Прю. Теперь она принадлежала ему. Его любовь, его жизнь, его спасение.

Раздвинув ей ноги коленом, он скользнул между ее бедрами и просунул руку дальше, к животу. Она оказалась столь же мягкой на ощупь, как лучший бархат. Он осторожно приподнял ей бедра и подсунул под живот подушку для удобства.

Как только он почувствовал, что довел ее до нужного состояния, Шапель, опираясь на локоть, направил головку члена к отверстию в ее теле, сразу отыскав самое чувствительное место. Прю так и ахнула, столь же готовая принять его, как он — овладеть ею.

Когда он проник в нее, она прикрыла в экстазе веки. Он двигался медленно, слившись с ней всем телом — его чресла с ее ягодицами, его грудь с ее спиной. Даже если ему никогда не суждено попасть на небеса, он понимал, как должны себя чувствовать их обитатели.

Шапель ясно ощутил, как напряглось тело Прю, как задрожали руки и бедра при приближении к вершине. Прю уже была рядом. Совсем рядом.

Откинув ее волосы в сторону, Шапель опустил голову к теплой ложбинке между ее шеей и плечом. Клыки выступили из его десен, и одновременно он подставил Прю свое запястье. Ее губы на его коже казались теплыми и влажными, и, едва почувствовав мягкое, но настойчивое давление ее клыков, он тут же погрузил свои в ее плечо.

Она была у цели.

Ее оргазм ускорил его собственный. Его тело сначала напряглось, а затем словно взорвалось изнутри. Их тела двигались еще несколько мгновений и затем замерли, давая последним судорогам блаженства утихнуть.

Шапель перевернулся на бок, увлекая за собой Прю. Они сплелись друг с другом. Он накрыл их обоих одеялом и обнял Прю, позволив спокойному, умиротворенному сну овладеть ими.

Прошло несколько часов, прежде чем он проснулся. Уже близился рассвет, и Шапель ощущал это. Впрочем, у себя в спальне они находились в полной безопасности. Тяжелые драпировки на окнах и балдахин кровати скроют их от обжигающих лучей солнца, окутав коконом тьмы.

— Ты собираешься наконец открыть эту посылку или нет? — Голос Прю спросонок звучал хрипло.

Шапель хихикнул и отстранился от нее.

— Какая ты любопытная! — Он перегнулся через край кровати и достал посылку, которую Прю уронила на пол перед тем, как Шапель ее поцеловал.

Когда он выпрямился, Прю уже уселась на постели, откинув с лица густую массу волос. Даже полусонная, она не переставала его поражать.

Шапель протянул ей посылку.

— Не хочешь ли сама ее открыть?

Обрадовавшись, словно ребенок, Прю выхватила у него посылку и принялась срывать обертку с таким рвением, что Шапель решил, что впредь станет упаковывать все свои подарки в две или три оболочки, чтобы усложнить ей задачу.

Это оказалась маленькая коробочка вроде тех, которые обычно используют для своих товаров ювелиры. На вид в ней не было ничего необычного — чего, однако, нельзя было сказать о ее содержимом. Там, на подкладке из черного бархата, лежал серебряный медальон трех дюймов в диаметре, не идеально круглый и не слишком тщательно выделанный, однако гравировка на его поверхности различалась безошибочно. Это был крест, формой напоминавший клеймо на плече у Шапеля. С одной стороны от него виднелось изображение клинка, а с другой — чаши.

— Что это? — спросила Прю. — Какой-нибудь подарок от отца Молино?

— Нет. — Шапель догадался, что перед ним. — Его прислал не Молино.

Тепло согрело его пальцы, едва он поднял тяжелый предмет. Казалось, будто по коже пробегали электрические разряды.

Да, это была Чаша Крови.

Шапель понятия не имел, где и как, но каким-то образом его друг Темпл ухитрился переплавить чашу и сделать из нее медальон — без сомнения, один из пары. Вампир догадывался, что за Чашей Крови велась охота, и потому решил принять все меры предосторожности, чтобы она не попала в недостойные руки.

Но откуда Темпл узнал, где он? И почему не предупредил его?

— Это действительно то, о чем я подумала? — осведомилась Прю.

Шапель кивнул:

— Ты можешь это почувствовать?

Глаза ее округлились.

— Кажется, будто волосы на голове встали дыбом.

— Это от Темпла.

— Тут есть что-то еще. — Прю вынула из коробки клочок бумаги. — Похоже на какой-то адрес в Риме.

Темпл всегда любил этот город, и если ему действительно удалось вырваться из рук похитителей, то именно туда он скорее всего и должен был уехать. Так или иначе, он хотел, чтобы Шапель отправился в Рим и там сложил недостающие части головоломки в единое целое.

— Ты когда-нибудь бывала в Риме? — спросил он у Прю с улыбкой.

Она ухмыльнулась в ответ:

— Мы собираемся туда?

Шапель кивнул, снова вытянувшись на кровати.

— Как тебе угодно. Я не ожидаю, что ты захочешь следовать за мной через всю Европу, пока я занимаюсь поисками Темпла.

Она перебила его:

— Разумеется, я еду с тобой. Только попробуй отправиться в путь без меня. Я теперь точно так же замешана в этой истории, как и ты. Если бы не я, орден никогда бы не добрался до Темпла.

— Ошибаешься, — ответил Шапель. — Впрочем, я не собираюсь с тобой спорить. Мы уезжаем этой же ночью.

Больше им ничего не оставалось делать. Позже, когда на город снова опустится тьма, они отправятся в путь, уготованный для них Темплом. С наступлением ночи их ждут новые приключения. Но не сейчас. Сейчас Шапель был счастлив оставаться в постели рядом с Прю, пока снаружи небо постепенно светлело в преддверии нового дня. Это ощущение счастья все еще оставалось для него новым, и он собирался наслаждаться им так долго, как только возможно.

Не то чтобы судьба друга не заботила Шапеля, нет. Но он знал Темпла достаточно хорошо, чтобы понять: если тот послал медальон ему, то отправил такие же и остальным троим. А это значило, что по крайней мере Бишоп и, возможно, Райн уже разыскивали его. Присоединится ли к ним Сейнт или нет, оставалось вопросом, ответить на который мог только сам Сейнт. Темпл был где-то там, в Риме, и Шапель непременно найдет его, сколько бы времени это ни заняло, — одно из неоспоримых преимуществ бессмертия.