Суженая мрака (СИ) - Гусейнова Ольга Вадимовна

— А где мужчины? — растерянно спросила я у Фиалы.

— На границе с черными, — призналась Кло, отдавая нянечкам Кайлу и обнимая меня.

Хейдар с братьями тоже словно сквозь землю провалились. А вокруг меня только рыдающие драконицы и причитающие виверны. Враз осипшим голосом я спросила у всех женщин:

— Подождите, а что они там все делают?

— Держат оборону, твой Черный прилетел… — осторожно ответила Фиала, а потом добавила. — Быстро спохватился, однако…

Я испуганно уставилась на тетушек, осознавая, что доброй крестной феей мне не стать, ангелом спасения тоже. Мало того, своим дурацким побегом лишь усугубила ситуацию. Не знаю, что думает Келео о моей выходке, но готова поспорить на клык… прадедушки Дамриса, что Хашер и Майдаш мужу настроение окончательно испортят совершенно необоснованными обвинениями и точно полезут в драку.

— Ой-ой-ой, что буде-ет, — заныла я в отчаянье вместе со своим хвостом, который — второй Дамрисов клык готова отдать! — прищемят за эту авантюру. Я даже разочарованно взвыла: — Ну почему же вы мне сразу не сказали? Чего ждали? Еще и отвлекали, наверное.

Меня попытались задержать, но я уже обиженно и зло проревела:

— Ну почему, почему вы мне не верите?! Ведь я правда люблю его! Он — мой темный, мой, понимаете? Любимый!

Вырвавшись из рук Кло и Фиалы, я со всех ног рванула к ближайшему балкону, а в след мне неслось:

— Прости, доченька!

— Мы с тобой, мы поможем! Успокоим их…

В небо за стремительной золотой драконицей сорвались фиолетовая и серебристая. Я махала крыльями как заведенная и молилась богам и Небу, чтобы успеть. Чтобы моя очередная глупость не стала непоправимой ошибкой. Синий и Черный клан граничат в одном месте — узком горном перешейке, где меня сегодня встречали родные. И сюда же я добралась, спустя мучительно долгий час полета, когда в голове буквально бездна разверзлась, наполненная страхом.

Вот оно, знакомое место. Впереди настоящий летучий строй разноцветных драконов — огромных, величественных воинов: синих, серых, золотых и даже зеленых и прочих представителей разных, дружественных нам кланов. Грозно выглядят, невольно вызывая гордость и восхищение. Но все эти чувства буквально снес селевым потоком ужас, когда мы с драконицами увидели гигантскую черную волну, которая неслась со стороны темных земель. Тьма затронула все вокруг, добралось до каждого уголка, потому что в воздухе мелькали целые глыбы, песок и каменная крошка…

Первых стражей светлых границ эта кошмарная смесь знатно «обтесала», лишив чешуи и забив глаза и ноздри. Дальше волна распалось на десятки черных драконов, которые, словно забыв про темную силу, кинулись в «кулачный» бой. Проще говоря, рвали светлых клыками, когтями и били крыльями. Это была бы бойня, если бы светлые не группировались по двое и достойно отвечали.

Мы с тетушками застыли в небе, вокруг нас словно вакуум образовался, даже в безумии боя самцы держали с нами дистанцию. Оберегали. Но вдруг, чуть не задев крылом, спикировала с небес парочка: синий и черный драконы, сцепившись, пока драли друг друга, забыли про крылья, что грозило им жесточайшими увечьями. Я в ужасе следила за ними и невольно подняла голову.

— Мамочка… — испуганно выдохнула также задравшая фиолетовую морду Фиала.

— Любимый… — запаниковала Кло.

— Небо! — всхлипнула я, увидев, как темно-серый дракон Майдаш и сапфирово-синий Хашер пытаются посильнее достать моего черного дракона. Моего любимого Келео.

Как бы не так, Келео становится физическим по желанию, в нем слишком много тьмы, поэтому достается в основном моим любимым дядюшкам. Кровавые полосы покрывали их огромных драконов, только усиливая злобу и жажду убийства. Ой, а вот Майхар, мастер боевых искусств из Серого клана, в паре с Дамрисом, что потрясло до основания, бьется с Карлсоном. Ух, и огромный же у него черный дракон! Здесь все мои родные и близкие. Ну почему, почему сейчас творится настоящее зло. Бран, Дайрон, двоюродные братья Келео, Рык, Тойс и десятки других рвут друг друга на совесть. Кровь уже льется, а не капает с небес.

Я — истинный свет, хоть, как выяснилось, и глупый, еще юный и безответственный, но меня тоже рвет боль, только изнутри. Слишком много Тьмы, зла, ненависти, крови…

Я взмыла вверх, Фиала и Кло, взмахнув крыльями, рванули следом, то ли за мной, то ли к мужьям. Закат окрасил небо в кроваво-оранжевый цвет, усугубив жуткую картину боя, войны. Моя душа рвалась в клочья! Я закричала, взывая к Древнему, умоляя откликнуться, спасти мою любовь, исправить ошибку, пока не поздно.

Древний очнулся, мигом оценил ситуацию и в следующий миг мои крылья словно выросли в размере, не физически — они излучали свет, настолько золотой, что даже мне слепил глаза. Дальше мое тело и волю подчинил Древний: драконица взмыла над полем боя, на секунду замерла, глядя на ревевшую от ярости разноцветную тройку — и словно взорвалась, как солнце, выпуская на волю всю свою любовь, надежду, жажду милосердия. Драконов Хашера, Майдаша и Келео накрыл золотой кокон. Отрезав от мира, заставил остановиться и оглядеться, увидеть меня, а еще — буквально пропитаться светом. Я испугалась за Келео, но свет поразительным образом не причинял ему вреда, будто бы щекотал. Было даже весело наблюдать, как огромный черный дракон, фыркая и хихикая, забавно дрыгает лапами и дергает длинным хвостом.

Вдруг золотой кокон лопнул, распался на тысячи сверкающих искорок. Они, словно солнечный дождь, накрыли воинствующих драконов. Наверняка, зная Древнего, проникли в них, чтобы исцелить, и точно заставили парить на месте, кажется, еще и наслаждаясь живительным светом. Купаясь в нем.

Немного жаль, что чудеса не длятся вечность, — Древний отдал всю силу своей и моей любви и магии исцеления. Но, несмотря на усталость, я ощущала, как ему приятно видеть столько драконов, которые перестали воевать, а борются — с собой. Вроде бы и надо дать в чешуйчатую морду противнику, но вместо этого под властью «любовной» магии Древнего, получается только эдак по-дружески лапой похлопать по плечу. Сквозь слезы я наблюдала за раздосадованными драконами, пытающимися решить, что же делать дальше, коль война закончилась по воле Древнего. Прародителей почитают не меньше, чем Высших и Небо, поэтому никому даже в голову не пришло продолжить драку.

Наконец-то перестав дергаться, мой черный дракон ринулся ко мне — спешил занять оборону вокруг своего сокровища. Он не успел выразить и взглядом все, что думает о моем побеге, рядом с нами зависли Хашер с Майдашем и Кло с Фиалой. Причем, мои тетушки крыльями пытались хвосты мужьям погладить, успокоить. Да куда там…

Я тоже поторопилась, но разве можно заслонить своим тщедушным тельцем большого дракона самца. В любом случае постаралась и прорычала Хашеру и Майдашу:

— Я же говорила, говорила вам, что он мой, что я добровольно с ним и люблю. Понимаете? Люблю!

Серую и синюю морды сначала перекосило от возмущения, а потом магия любви Древнего дала себя знать: недовольство менялось то на восторг, то на обожание, то снова кривилось в злобной недоверчивой ухмылке.

— Какая любовь, если до похищения темным, ты о нем и не заикнулась ни разу? — проревел Хашер.

— Он околдовал тебя, темным верить нельзя! — «подпевал» ему Майдаш, видимо с трудом удерживая свои тени от нападения на Келео.

А вот сам черный дракон, нависнув надо мной, окутав своей тьмой, хоть и видела ее только я, прямо мне в морду, злобно проревел:

— Любишь, а почему сбежала?

Я возмутилась:

— Да я же записку тебе оставила на нашей кровати, что к ужину вернусь. А ты? Целую армию вслед за мной бросил?

— На кровати? Нашей? — зарычал Хашер, услышав очередную «неудобную» ему новость и впиваясь синими драконьими глазищами в Келео. — Как ты мог обесчестить мою кровиночку, развратник!

— Папа! — грозно вмешалась я, забывшись и впервые обратившись к Хашеру так, как с рождения назвала его в душе, а то позорит меня тут перед толпой драконов.