Драконов больше нет. Дилогия (СИ) - Ветрова Ветка

— Я сама, — сказала тихо. — Королева не может быть слабой. Только не теперь.

Смарт и Даймонд тоже приблизились, хотя и сторонились дракона, который остался среди людей их заложником.

— Ему нужно оказать помощь, — распорядилась я, не оглядываясь на них.

— Но кто решится подойти к дракону настолько близко? — с сомнением протянул Смарт. — Думаю, он всё ещё опасен.

— Я! Я решусь! — Мэтр вместе со Светомаром уже спешили к нам, появившись из-за ближайших развалин. За ними следовали Молчуны, словно верные псы за хозяевами.

— Ну, конечно, — хохотнул умник. — Как же я мог забыть о тебе, папочка. Это же твоя мечта — вылечить ещё и дракона.

Пока мэтр осторожно подступал к дракону, глядящего на людей недоверчиво и хмуро, на площади стали появляться люди, мудрецы и маги. Кто-то из них, потерявший, видимо, своих родных, попытался призвать к убийству зверя. Но я тут же приселка подобные разговоры, напомнив всем о том, что драконы способны мысленно связываться друг с другом. На самом деле не была уверена в этом, но ведь люди знали о драконах ещё меньше.

— Этот дракон должен остаться в живых! — сказала твёрдо. — Я не позволю вам возродить взаимную ненависть между нашими родами и разрушить этот союз снова.

— Они убивали людей! — огрызнулся кто-то из толпы.

— Люди убивали их тоже! — отрезала я. — И давайте закончим на этом. Кто попытается нарушить мой приказ — будет казнён.

Недовольные утихли, натолкнувшись на чёрный огонь в моих глазах. Хотя вряд ли смирились и ещё доставят мне массу проблем. Но это случится не сегодня. Сегодня они ещё боятся возвращения драконов, сегодня они видят во мне их единственную защитницу, поэтому подчиняются мне.

— Конечно, он будет жив, — бодро отозвался мэтр Вендцлас. — Рана неопасная. Он просто потерял много крови и ослаб. Если бы только он позволил оказать ему помощь. Я знаю, что следует предпринять, хотя с драконами, конечно, прежде не имел чести быть знакомым.

— Он позволит, — заверила я мудрецов, и подошла к дракону, снова успокаивающе к нему прикоснулась. Тот глубоко вздохнул и покорно замер, позволяя людям приблизиться к себе. Впрочем, отойти мне так и не удалось. Дракон доверял лекарям, лишь пока я была рядом. Когда на его раны наложили мазь и даже сделали перевязку, я почувствовала тёплую волну его благодарности и улыбнулась. Оставалось лишь приказать поставить стражей вокруг площади, где для дракона был устроен временный лазарет. Мэтр же с коллегами отправился к своим другим пациентам. Смарт по моей указке пошёл искать главного архитектора столицы. Кот исчез, как только удостоверился, что мне больше ничего не грозит. Даймонд отдавал приказы стражам. Я оглянулась, пытаясь заприметить где-нибудь своего коня. И вот именно в этот момент лесовики, проскользнув мимо охраны, начали стрелять по дракону из луков, наивно надеясь его убить.

14. Удар в спину.

Какой-то миг мне казалось, что я всё контролирую. Связь с сообществом драконов, так внезапно вынырнувших из небытия, удалось установить, нить взаимопонимания была протянута, мир хоть и пошатнулся, но устоял. Я чувствовала, что преодолела это испытание, что у меня достало сил и способностей удержать в руках нити судеб, толкнуть маятник жизни, который ещё несколько вдохов назад пытался замереть навсегда.

Появления лесовиков в столице, обычно никогда не покидающих чертогов своего леса, я не ожидала. Этот удар от своих друзей, которые совсем недавно так искренне поддерживали меня, оказался особенно болезненным. Нападение врага не воспринимается настолько остро, но измена близких всегда становится потрясением. Очень трудно было поднять руку на тех, к кому испытывала искреннюю симпатию и доверие. Но я не могла позволить им разрушить то хрупкое равновесие в мире, которое с таким невероятным трудом смогла установить. Жизнь мира всё ещё балансировала на краю пропасти. Достаточно было лишь одного толчка, чтобы все мы рухнули в бесконечную пустоту и забвение. Именно поэтому я, не задумываясь, выпустила огонь навстречу взбунтовавшихся лесовиков. Их стрелы были сожжены, не успев достигнуть цели, а сами они — схвачены подоспевшими стражами. Дракон даже не пошевелился, продолжая спокойно спать, уверенный в моей защите. Скорее всего, стрелы не смогли бы нанести ему какой-либо вред. Но его гнев и гнев тех, кто услышал бы его чувства, обрушился на нас снова, и вряд ли после этого я смогла бы ещё раз добиться их доверия.

Разбуженный чёрный огонь одолел во мне человека, превратив в жуткое существо с чёрными, как угли, глазами. Ярость требовала немедленных действий. Я более не раздумывала. Бросила отрывисто главе стражей:

— Запереть лесовиков в уцелевших подвалах храма! На рассвете прилюдно казнить!

Обычно исполнительный Даймонт на этот раз не склонил голову, готовый выполнить любой приказ. Он удивлённо застыл. Я нахмурилась, припомнив, что лесовики всегда считались неприкосновенными. С ними никогда не спорили маги, в их лес не совались учёные. Я, как и все прочие, подозревала в них скрытую силу, непонятную и непостижимую, но в данную минуту страх перед неизвестной лесной магией не остановил меня. Люди, обозлённые разрухой и гибелью родных, уже поднимали головы, чтобы поддержать лесных пришельцев. Я не могла позволить разразиться бессмысленной смуте. Показательная казнь тех, кто попытался разрушить едва заключённый союз с драконами, закроет рты недовольным, остудит горячие головы и докажет моё намерение не отступать ни при каких обстоятельствах.

— Выполнять! — прорычала я, заставляя замолчать в себе голос беспокойства и милосердия.

Во мне выл кровожадный дракон. Даймонд вздрогнул и, наконец, склонился. Он понял, что ещё миг, и я готова буду испепелить его за неподчинение. Лесовиков увели. Я старалась не смотреть на их гневные, обожжённые мною лица. Старалась не слушать сердитое ворчание:

— Лес гарыць… небяспечна… смерць всим нам…

Я не заметила среди них Рануга и Авэ, зато узнала чернобородого крепыша и мелкую коротко стриженную блондинку. Другие тоже показались знакомыми. Совсем недавно, они радушно принимали меня в своём лесу. Я даже понимала их искренний гнев, простодушную несдержанность детей леса, возможно, неспособных оценить последствия своих действий. И всё же менять решение было уже поздно. Лесовики не смирятся и их поддержат, можно даже не сомневаться. Мир висит на волоске, и я скорее соглашусь отнять жизнь у друзей, чем позволю оборвать этот волосок. Об Авэ и Рануге старалась не думать. Если они не пришли, значит, могут быть уже мёртвыми после налёта драконов. Наверное, это было даже к лучшему. Хотя бы их кровь не останется на моих руках.

Когда безмолвные стражи увели приговорённых и разогнали недовольную толпу, я направилась в сторону места, где надеялась отыскать свою лошадь. Гнев стих, во мне осталась только горечь, словно сажа от угасшего на время огня. Я чувствовала невероятную усталость, но не могла позволить себе расслабиться. Хотелось ссутулиться и брести, подволакивая дрожащие ноги, не глядя на дорогу. А ещё лучше забиться в какую-нибудь нору, спрятаться ото всех. Спрятаться от пронзающих, словно пики, взглядов: выжидающих, злобных, даже ненавидящих. Я была драконом — одной из тех, кто лишил всех их сегодня крова, родных и уверенности в завтрашнем дне. Я принесла им проклятье — перемены. Очень многих устраивала их жизнь, другие привыкли к ней, ибо не знали ничего иного. Мало кто понимал, что не я оживила легендарных владык мира. Они существовали помимо меня. Просто пришло их время вернуться и теперь нужно научиться жить вместе с ними. В войне с легендарными владыками мы заведомо проиграем. Былинные маги, способные противопоставить драконьему огню свою силу давно вымерли, а мудрецами нынче называли тех, кто вряд ли был способен проявить настоящую мудрость. Единственной ниточкой, которая связывала такие различные племена, была я. Племя людей вынуждено было чтить меня, как свою законную королеву, драконы же поверили своей крови и подчинились, согласившись на время оставить земли людей. Гор сможет удержать их за каменной долиной, пока они будут иметь возможность находить себе пищу и не будут спровоцированы людьми, нарушивших закон о взаимной неприкосновенности.