Огонь и ветер (СИ) - Кочешкова Елена А. "Golde"

В который раз...

А сколько их еще будет, если Лиан не снимет свое проклятье? Она боялась даже представить.

Глубоко вдохнув, Айна села на край той кровати, в которой, покачиваясь с боку на бок, стремительный корабль Белых Островов баюкал Фарра. Его лицо, покрытое этой непривычной светлой бородой, заострилось, а на левой брови появился шрам, которого прежде не было.

Ей очень хотелось забраться к нему постель и обнять так же, как Шуна обнимала Лиана – тогда, на полу их каюты... Хотелось хотя бы взять его за руку, убедиться, что он в самом деле жив, что он придет в себя... Но рядом с Даниэлем Айна не смела показывать свои чувства. Она вообще боялась позволить себе почувствовать хоть что-то, пока Лиан оставался таким неподвижным, а Шуна смотрела на своего любимого не отводя глаз, как будто это могло помочь...

Айна знала, что не могло.

Единственной, кто имел влияние на судьбу Лиана, была она сама.

Пока золотой дракон не разорвал их узы.

Теперь его жизнь была целиком в руках человека, что так походил на Патрика... Походил внешне, но точно не по характеру.

– Что ж... Жить будет, – обронил этот человек, убирая ладонь с окровавленной дыры в кольчуге и поднимая на Айну уверенные стальные глаза. – Осмелюсь предложить вам отдохнуть, дамы. Эти двое не проснутся в ближайшие несколько часов, а вам самим не мешало бы прийти в себя. Позвольте мне проводить вас в соседнюю каюту, там вы сможете умыться, переодеться и, если угодно, утолить голод. А если неугодно, просто поспать. Здесь уже сделано все, что можно, и ваше присутствие ничего не изменит, – сказав это, принц Даниэль толкнул створку двери и через миг был за порогом.

Снять с себя кровавое тряпье...

Смыть всю боль и страх, все страшные картины минувшего утра, весь ужас и отчаяние...

Айна еще раз посмотрела на Фарра и Лиана, которые лежали головой к голове и поняла, что принц Белых Островов прав. Видя колебания Шуны, она взяла ее за руку и увлекла за собой к двери.

– Идем, – сказала она тихо. – Если все, что я слышала про Дани, правда, мы можем больше не бояться. Он очень сильный маг и прекрасно владеет даром исцеления.

– Прошу, леди, – Даниэль проводил их в соседнее помещение. – Там у нас была каюта для офицерского состава, а эта – моя и капитана. До прибытия в Золотую Гавань она в вашем полном распоряжении. Я уже велел подать сюда горячей воды и завтрак. За сим оставлю вас. Если что-то понадобится, за дверью будет стоять один из моих людей в полной готовности услужить. С вашего позволения, осмелюсь предложить свои запасные рубахи. Они, конечно, будут вам сильно велики, зато это чистая одежда. А теперь прошу меня извинить, там есть еще раненные, которым нужна помощь.

Оставшись вдвоем, Айна и Шуна не сговариваясь устало опустились на пол возле одного из деревянных ящиков, выполняющих здесь роль кроватей. Они сидели молча, не пытаясь найти слова для всего, что произошло за последние несколько часов. Вскоре в дверь постучали, и один из высоких статных воинов внес в каюту большое ведро с горячей водой. Рядом с ведром он поставил на пол поднос с мылом, парой аккуратно свернутых полотнищ и небольшими тряпицами для омывания. Отвесив вежливый поклон, парень исчез так же быстро, как и появился.

Шуна посмотрела на ведро совершенно пустым взглядом. Айна поняла, что у нее тоже нет сил встать и раздеться... Но и лезть в чужую постель с этим запахом гари, крови и смерти она никак не могла. Впервые ей захотелось увидеть рядом служанку, которая помогла бы раздеться и сама смыла всю грязь с их изможденных избитых тел...

«Надо, – сказала себе Айна – Надо это сделать. Потом сразу же станет легче»

Она расстегнула куртку, даже не пытаясь встать с пола. Бросила ее рядом. Следом рубаху. Потом один за другим стянула сапоги. Оставалось самое трудное – штаны. Для того, чтобы их снять, нужно было оторвать зад от надежных ровных досок пола...

Шуна, сидевшая рядом, даже не пыталась совершить все эти сложные движения. Взглянув на нее, Айна поняла, что степная девочка, как и Лиан, растратила все свои силы без остатка. Она уже почти спала, только глаза еще бездумно таращились в пустоту.

Совершив над собой нечеловеческое усилие, Айна подобралась к ней поближе к принялась расстегивать пуговицы на порванной и заляпанной темными пятнами куртке. Она делала это отрешенно, а когда закончила и подняла глаза, увидела удивление на лице Шуны. Удивление и робкую улыбку, подобной какой еще не бывало.

– Спасибо... – услышала Айна.

– Давай, снимай, – сказала она в ответ, пряча смущение и помогая Шуне стянуть куртку. – Не все же тебе меня раздевать...

– Толку-то, – пробормотала та. – Я скорее свалюсь мордой в ведро, чем сумею отмыться...

– Сумеешь, – вздохнула Айна. – Давай, вставай. Штаны с тебя я снять не сумею.

– Смешно... – тихо сказала Шуна. – Никогда не думала, что могу быть такой дохлой мокрицей...

– Ты просто устала, – Айна подтащила ее к ведру, макнула тряпку в воду, щедро намазала на нее мыло и хотела уже сунуть в руки степной девчонки, однако посмотрела на опустошенное лицо Шуны и со вздохом взялась оттирать ее сама. Это было странно, но уже не имело никакого значения.

Когда они обе избавились от дрянного запаха смерти и облачились в длинные широкие рубахи, Айна позвала парня, сидящего за дверью забрать ведро, а сама, не дожидаясь, пока он выйдет, упала в одну из кроватей и с головой накрылась большим теплым одеялом.

Фарр жив. И Лиан жив. И она сама жива тоже.

Это главное.

А все остальное когда-нибудь обязательно получится забыть...

– Айна... – услышала она сквозь наплывающее забытие. – Можно я лягу с тобой. Пожалуйста...

Деревянная коробка была достаточно велика, чтобы без труда вместить двоих. Шуна свернулась в комок под боком у Айны и уснула прежде, чем успела сделать пару вдохов. Айна набросила не нее одеяло, закрыла глаза и, проваливаясь в бешено кружащий водоворот, подумала, что жизнь их, наверное, никогда уже не будет прежней после всего, что случилось. Ей хотелось плакать, но слез не было. Только бесконечная гулкая пустота внутри.

Корабль сильно качало. Похоже, снаружи опять разыгрался ветер, который гнал быстроходное судно в сторону Золотой Гавани.

Проснулась Айна от того, что ее тело настойчиво просило отыскать местный гальюн. Кроме того, оно еще и болело сразу во многих местах, но боль эту вполне можно было терпеть, а вот желание избавиться от лишнего – уже нет. В каюте все еще пахло мылом и мокрым деревом, но вокруг царила густая темнота ночи, ее разбавлял только лунный свет, падающий через небольшое окно каюты. Этого света было достаточно, чтобы разглядеть лицо Шуны, которая во сне казалась еще меньше обычного. Она спала тревожно, издавая во сне тихие стоны и стискивая руками край одеяла. Айна вспомнила, что давным-давно, когда она была еще ребенком и просыпалась в слезах от дурных снов, мать тихонько дула ей в лицо, прогоняя остатки кошмаров. И сделала точно так же, но, когда увидела, что это не помогает, просто провела ладонью по прохладному лбу Шуны, осторожно убирая спутанные темные волосы, а вместе с ними и тревогу – раз, другой, и третий...

– Тихо, тихо... Все уже позади... Спи спокойно...

Только убедившись, что дыхание девчонки стало ровным, а руки наконец обмякли, Айна выбралась из кровати и, кривясь от ноющей боли в ребрах, прошлепала босиком к тому месту, где бросила свои сапоги. Не найдя их, она удивленно огляделась, и обнаружила пропажу возле одного из сундуков под окном. Обе пары обуви были явно отмыты от грязи, а рядом на сундуке лежала стопка чистой одежды. Лужи на полу кто-то старательно вытер.

«Как мило», – мимолетно подумала Айна. Но гораздо больше ее занимал вопрос отхожего места. И как до него доползти с такой тяжелой гудящей головой...

Обувшись и выйдя за дверь, она натолкнулась на давешнего парня – тот чутко дремал, завернувшись в свой белый плащ, и вскинул голову, едва только Айна шагнула за порог.